— Итан, — начал Бойд. — Я понял, что у меня к нему серьёзно, когда чуть не трахнул его близнеца. Он тот ещё уёбок… Но тогда я понял одну вещь: секс в отношениях и секс ради расслабления — это совсем разные ощущения. И то, каким со мной был Итан… Это было кайфово. Прям до глубины души…
— Что пошло не так?
— Я уехал в командировку. Туда, откуда не все возвращаются. Было бы нечестно его держать.
— Где он сейчас?
— Не искал. Не хочу. Надеюсь, у него всё хорошо. Я перевернул страницу.
— А у тебя?
Лидия пожала плечами.
— Не думала, что они мне вообще нужны. С Брейден мы встречались два месяца, а потом она завела парня. Дружба рассыпалась в мелкий пепел. И с тех пор я не думала, что смогу дружить с тем же, с кем и сплю. Это трудный баланс, но оказалось, это не сложно, когда ты этого человека любишь. Я встретила Эрику и не смогла отпустить.
Эрика в этот момент не отвечала на взгляд девушки. Она смотрела в окно на светлое пятно под лампой в кухне, которое с каждой минутой, как темнеет на улице, становилось всё ярче. Вечер стал совсем зябким, и терраса перестала быть такой привлекательной для посиделок. Но даже это не заставило Эрику сменить позу. Слова Лидии были о ней, но самой Рейес здесь будто не было.
— Я вообще попал случайно, — Джексон, понимая, во что может вылиться эта ситуация, заговорил о себе. — Не мог выбрать из них двоих и подкатил на удачу, кто из них клюнет. Клюнули обе, и Дерек… Это было невероятно… Мы несколько раз повторили, а потом… Ещё несколько раз… И вот я уже переехал в Нью-Йорк, Лидия обставляет мою гостевую, а Эрика готовит смузи по утрам. Первые пару месяцев я боялся Лидс как огня.
— Будто сейчас не боишься, — улыбнулась Мартин.
— Сейчас, дорогая, я боюсь другого. Твой гнев ужасен, но есть вещи и похуже…
— Я этот ужас прекрасно компенсирую, Джекс…
— Да. Бесспорно.
Эрика неожиданно посмотрела на Дерека и вздохнула.
— Мои первые отношения были сложными. Она не могла себя принять и металась между любовью ко мне и ненавистью к себе. Токсичные родственники, низкая самооценка, сложности с мамой… Там было много всего, Дерек. И самым обидным было то, что я согласилась бы и на дружбу. Не хотела давить, не хотела заставлять её сделать выбор. Но она то превращалась в похотливую кошку, то обвиняла меня в том, что я ненормальная, что мне нужно лечиться, что всё это неправильно… Что я её соблазняю, совращаю, и одновременно, что я бросила её одну с её проблемой… Она проходила долгую терапию, и какое-то время я была рядом. А потом поняла, что больше не могу. Что люблю её, но делаю ей только хуже. Я уехала. А ответ, который тебя интересует — мне не требовалось принимать решения: хочу я этого или нет. Я была влюблена, мы жили в одном общежитии, и в середине семестра она даже переехала в мою комнату. Это просто случилось и принесло в мою жизнь множество ранее неизведанных чувств. Принадлежности, семьи, лёгкости и эйфории. А ещё депрессию, вину, желание разлюбить и желание сделать счастливой ту, кого я любила… Я поняла, что выход из этого только один. Хизер чуть не покончила с собой… И единственным вариантом стало уйти. Когда я встретила Лидию, я уже была готова к новым отношениям. Поэтому, снова, в ответ на твой неозвученный вопрос, я предполагаю, какое решение ты принимаешь сейчас, но мне его принимать не пришлось. Его приняла Лидс. И мы с тех пор вместе. Она взяла то, что хотела, и дала мне то, чего хотела я. И даже больше. В тот момент она была лучшим, чем то, о чём я могла мечтать.
— А сейчас? — это не Дерек спрашивал. Это была Лидия. И как только она произнесла это вслух, атмосфера на террасе застыла. Бойд поднялся и ушёл в дом, молча, как и большинство вещей, которые он делал. Потом остановился у окна изнутри кухни и поманил Дерека пальцем. Тот понял всю неуместность своего присутствия при этом разговоре. Однако, когда через насколько минут к ним присоединился и Джексон, Хейл с некоторым беспокойством стал посматривать в окно на террасу.
Каким бы спокойным и расслабленным не пытался выглядеть Уиттмор, было заметно, что он переживает. Он был остроумным и циничным, однако сейчас ничего язвительного, пошловатого или просто колкого в своём стиле сказать не мог.
— Они там не ссорятся? — решился тронуть больную тему Дерек.
— Я не могу всегда быть буфером между ними. Не могу всегда держать удар от них обеих. Я появился позже… И всегда, с самого начала, был кем-то, кто, словно поролоновая прослойка, смягчал их конфликты. Но… Мне казалось, что тяжёлый период прошёл. Что они что-то решили, объяснились, потому что последний месяц всё было хорошо. А сейчас… Эрика говорит там о том, что не знает, мечтает ли она последние полгода. Что разучилась это делать, потому что Лидс обрывает её в полете, а Мартин отвечает, что без меня они давно бы уже расстались. Я не думаю, что смогу так и дальше. Потому что по отдельности мы с каждой их них потрясающи. А втроём мы просто идеальны. А вот они без меня, я уже и не знаю, как давно, общались.
— И что будет, если они расстанутся? Я имею в виду, между собой. С тобой что будет? Ты останешься с одной из них?
— Я не знаю, Хейл, как это работает. Не знаю, и если честно, не хотел бы узнать. Я их обеих люблю, без преуменьшения, — Джексон потемнел лицом, сжимая бутылку пива в руке так крепко, что побелели костяшки. — Я думаю, я мог бы быть с Эрикой. Но без неё Лидия для меня — монстр. Я люблю её, но видит Бог, она заставляет меня чувствовать себя никчёмным и тупым, и только Рейес может дать ей отпор. Вдохнуть в меня жизнь и уверенность в себе. Когда дело выходит из спальни в будни, я не готов быть униженным и неоценённым. И Эрика — та, кто показывает это мне — то, что любит меня… Так, как мне это нужно. Но Лидия… Её любовь холоднее и твёрже, она скорее поступками говорит об этом. И это сильно. До костей, до жил пробирает, когда понимаешь, что она делает что-то специально для тебя. Это похоже на то, как я выражаю своё отношение к ней… Но не к Эрике… Всё непросто, но втроём мы идеальны. Потому что то, что Лидс даёт Эрике… Давала, по крайней мере…
— А я думал, это мои отношения будут сложными, если я решусь на них. И конечно, если ему они нужны…
— Ты об ЭмСи?
Бойд сегодня был неожиданно разговорчивым.
— Да… Только мне кажется, что я всё испортил, не успев даже начать… Я сказал ему, что хочу его… В смысле там… Исключительно постели… И я видел, что он тоже… Я знаю, что он не против, что он, наоборот, очень даже за… Я знаю, что у него с кем-то всё очень сложно, по крайней мере, было до Нового года. Но он был отзывчив и очень, очень заинтересован. Во мне. Только… Момент упущен, а я, кажется, хотел бы попробовать…
— Секс?
— Да, и это тоже… Но после этих ваших откровений, думаю, что не только… Хотя, вряд ли ему будет это интересно. Но хотя бы секс… Потому что…
— Твоё красноречие просто лишает слов… — съязвил Джексон и пошёл за ещё одной бутылкой в холодильник. Проверил рёбрышки и достал противень из духовки. — Давайте, парни, налетайте, а я пока поставлю сулугуни для девчонок. Если они не поубивают друг друга к ужину.
Еда была вкусной, острой, но едва ли Дерек чувствовал что-то за постоянно саднящим привкусом упущенной возможности. Он себя ощущал немного неадекватным из-за своих желаний, но сейчас, глядя на ребят, на девушек, пока всё ещё мирно общающихся на террасе, куда Джексон вынес пледы и переносной ветродуй, чтобы они не замёрзли совсем, Дерек понимал, что хочет сюда Стилински. Что хочет видеть, как он улыбается ему, как шутит над Уиттмором, затыкая его своими острыми комментариями, как он парирует Лидии… Как он двумя словами заканчивает то, что начал рассказывать, чтобы услышать Вернона, которому тоже было что сказать. Он был здесь своим. И у него дома он тоже был своим. В жизни Дерека Стайлз стал родным и нужным. И да. Так было уже давно. А теперь и в постели тоже, но не это ключевое.
— А с чего ты взял, что ЭмСи согласится на секс без обязательств? Что он вообще из тех, кто имеет такие взгляды?
