— Не слишком. Я был тем ещё мудаком. Если рассматривать наши отношения без призмы моих представлений о занавесочной истории под названием «Идеальная жизнь Дерека Хейла», то в них не было любви. Ни у меня. Ни у неё. И я, скорее всего, даже думал бы, что действительно имею всё, чего хотел. Но и представить боюсь, чем бы всё это вылилось, если бы у нас были дети. Кем бы они выросли.
— Ты любил бы своих детей, Дерек, — твёрдо ответил Питер, не допуская возражений.
— Мм… Да, уверен, что так. Только как бы я это показывал? Чем? Если ресурса даже себя любить у меня не было? Работа. Вот это у меня было по-настоящему. И только это. Такой огромный, фундаментальный костыль, на котором зижделось моё представление о счастливой жизни. Даже не деньги. А работа и мнимая свобода в принятии решений. Думаешь, всё изменилось бы с рождением ребёнка? Ты настолько в меня веришь?
— Глубоко… Глубже, чем я мог ожидать…
— Я снил их — маму, отца и Лору. Они плакали, глядя на мой успех. Ни хрена тогда не понял. А вот потом, в пути… В пути мысли будто ловят правильный темп и обретают определённую целеустремлённость обратиться выводом. Дорог было много. Выводов тоже. И когда я оказался, наконец, дома…
Дверной звонок раздался неожиданно, и даже Питер, кажется, испугался.
— Это первый раз, когда он работает… Обычно…
— Я открою! — прозвучало из коридора, а потом раздалось громкое: «Он пропал! Папа, он пропал!»
Дерек поднялся вместе с дядей и прошёл в коридор, где истерика Эллисон набирала обороты.
— Кто пропал, детка?
— Алессандро Мортес пропал из больницы. Его могли похитить! Это же… И телефон не отвечает… Папа, нужно его срочно найти! Он же ещё не ходит нормально!
Хейлы переглянулись, и Дерек мягко оторвал девушку от Криса, снимая её пальто.
— Давай-ка ты сейчас всё толком расскажешь… Кто такой Александр Мортес, почему его похитили, и кто он вообще такой…
Он увёл Элиссон на уютный диван, и тут же появился бокал вина, протянутый девушке Питером. Её слёзы крупными каплями катились по щекам, а состояние было растерянным и убитым.
— Папуль, я же тебя так подставила… Ох… — она окончательно разрыдалась, а потом резко остановилась, глотая вино, как лекарство. — Так. Дядя Пит. У папы будут проблемы из-за меня. Поможете, если…
— Давай по порядку. Кто, что и как? А мы всё решим, — он уверенно кивнул и посмотрел на Криса. Тот был удивлён и раздражён. И, кажется, испуган.
— В общем… Сегодня мне позвонили из больницы, как связному по контакту дипломатического статуса больного. Сообщили, что в счёт оплаты его лечения пришла сумма из кайманского оффшора и попросили подтвердить. Я не нашлась сразу, что ответить, и попросила время на подтверждение платежа. Позвонила Скотту, и…
— И кто такой Скотт? — вмешался в её рассказ Крис.
— Это Алессандро Мортес. Он… Парня избили, и нужно было его спрятать, и я не нашла ничего лучше, чем просто выдать ему страховку дипломатического корпуса. Я звонила тебе, помнишь? Он бы не выжил…
— Помню. Как и то, что ты обещала всё объяснить позже.
— Пап. Я и объясняю… Я хотела поговорить с тобой на выходных, когда будет сформирован счёт за лечение. Чтобы обсудить, как провести платёж мимо системы, напрямую в больницу. Так ведь тоже делают…
— Делают. Ладно. Он пропал.
— Да, — снова всхлипнула девушка. — Я позвонила Скотту, чтобы понять, что происходит. Но он не снял трубку. Его должны перевести в Гранд Мемориал, для дополнительных обследований, но он туда не доехал. Скорая, которая его забирала, показала наряд до частного адреса. Но там никого нет… Я уже всё объездила. Папа… За него заплатили, лечение полностью закрыто. Но номер страхового дела ведь остался. И неизбежно тебе придёт уведомление. Как ты будешь объяснять эту оплату?
— Это вопрос утра понедельника. Если счёт оплачен, то вопросы будут только об источнике. Посмотрим, не беда. В крайнем случае спишем это на ошибку в реестре… Потом, это мы решим потом, хотя я, дочь, в тебе разочарован. Даже спасая жизнь, так безрассудно себя вести…
— Папа! Скотт попал в беду, но он хороший парень! Хороший! Он добрый, смешной, отзывчивый, стеснительный и очень весёлый. А теперь он пропал! И я думаю, что это те же люди, что напали на него, понимаешь?
— Я так понимаю, — игнорируя отчаяние во взгляде, вступил в разговор Дерек, — в полицию ты идти не хочешь. Так, чем ты ещё можешь помочь своему Скотту? Где ты его нашла вообще?
— Я была недалеко от вашего здания. Сидела на остановке. Тётя мне звонила, а я всё не решалась взять трубку… Бабуля запретила, но… В общем, этот парень… Я сразу подумала, что он пьяный, он вышел из подворотни, шатался, а потом… Он… Говорил про какого-то Тайза, а потом приехал Дэнни, и мы отвезли его к врачу, но… Нужно было делать томографию, в общем… Боже, это было просто жутко ужасно. Моя шубка вся была в крови… И Скотт… Его мы спрятали под чужим именем… А сейчас его, наверное, нашли…
— Или он поправился настолько, что просто сделал ноги… — добавил Питер. — А ты что скажешь, племянник?
Дерек сидел молча и не мог поверить в такое совпадение. Не бывает такого в жизни. Только в кино. Или в сопливых книжонках. Тайз. Дэнни. И Скотт. Ну конечно…
— Милая, когда это случилось? — спросил он и Эллисон нахмурила лоб.
— В ночь со второго на третье… Я потому и мучилась. Новый год начался. И пропущенные от тёти… Просто жгли мне глаза. Это неправильно. Когда семья не вместе. Это не правильно. Она просто хотела общаться с дедом. У меня тоже возникало это желание. И что, теперь и меня отлучить?
— Детка… Давай мы сейчас о другом, о более срочном поговорим? Ты уверена, что твой Скотт не сделал ноги, как только понял, что может выжить без больницы? Всё же сегодня восьмое февраля… Больше месяца прошло, как он попал в больницу. Он вполне мог просто уйти сам…
— Да?! А зачем тогда скорая?! Зачем всё это?! И он бы позвонил! Он мне дал бы знать! Мы каждый день общались! Каждый! И так исчезнуть! Он бы не стал… — уже не так уверенно сказала Эллисон, вытирая щёки, размазывая тушь.
— Элли, не всегда всё так, как нам кажется… — тихо ответил Дерек. — Пойдём-ка, я отведу тебе умыться. А потом позвоню другу… Ладно?
Она нервно кивнула, но уже через несколько метров, когда за ними закрылась дверь гостиной, Дерек спросил:
— Ты в него влюбилась, да?
Девушка неожиданно рассмеялась.
— Тётя Кэйт была права, ты бесчувственный и прямолинейный… О таком не спрашивают…
— О, ну конечно, — в ответ улыбнулся мужчина. — Кэйт вообще у нас теперь истина в последней инстанции…
— Нет. Но я всё равно не буду с тобой об этом говорить, — упрямо ответила Эллисон.
— Просто помолчим об этом, я не против. Я только хочу сказать, что очень легко в таких обстоятельствах… Ну, романтика спасения кого-то от неприятностей, и всё такое… Могут немного затуманить твой взгляд… Ты ведь уверена во взаимности… Но что, если её нет? Если он просто дал тебе то, что ты хотела увидеть?
— Дерек. Я головой понимаю, что правда на твоей стороне. И ты говоришь возможные вещи. Но сердцем я чувствую, что это не так.
— Ладно. Тогда приводи себя в порядок. А я пойду позвоню своему приятелю. Хорошо?
Она кивнула. С такой надеждой и верой, что мужчине стало неловко. Если это тот Скотт, и тот Дэнни, то это вполне могла быть просто успешно сыгранная импровизация. Дата совпадала. Имена тоже. Вид деятельности, очевидно, тоже должен был совпасть. Каковы шансы, что профессиональные лжецы скажут правду?
Он вернулся в гостиную, думая о том, что, возможно, судьба даёт ему отличный шанс.
Бойд отчитался через полтора часа. Его товарищу пришлось неслабо постараться, чтобы влезть в базу больницы, где лежал Скотт-Алессандро. И вывод был неутешительным для девушки. Никакого Алессандро Мортеса там никогда не лежало. Он пробыл там одни сутки, ему провели крайне дорогостоящую диагностику, оплатили её с оффшора, и выписали. Ни данных о переводе в Гранд Меиориал, ни вообще каких-либо других данных там не было, включая страховку по дипломатическому статусу. Проблемы Криса растворились, так и не всплыв, а Дерек лишь убедился, что Стилински приложил к этому руку. Истерика Эллисон набирала обороты, она больше не сдерживала своих эмоций, заливая слезами всё, что можно, и Дерек неожиданно не выдержал. Достал телефон, залез на рабочую почту, куда Дэнни присылал сообщение с просьбой связаться с отцом Стайлза, и написал гневное письмо, в ответ.
