Жлобы. Вон, сидят, играют. Весело им вдвоем. Им третий лишний не нужен. Пришлось притвориться, что делаю уроки. А на самом деле подумать, над реакцией родителей. Как Верб и посоветовал. Он вообще мне намекнул, что нужно чаще задавать себе вопрос, почему конкретный человек повел себя именно так, а не иначе. Обращать внимание и запоминать мимику и жесты, а он потом поможет их растолковать. Интересно с ним.

– Эй, Серка, – окликнул меня брат. – Хочешь с нами поиграть?

Я недоверчиво отложила учебник. Он серьезно? А нет, все как обычно, стоило мне подняться, как брат поднял кулак на уровень глаз и оттопырил средний палец. По комнате прошелся «веселый» смех.

Смешно им.

Иногда ловлю себя на мысли, что жалею, о том, что я на них не похожа. Они всегда веселые, светлые какие-то, не только из-за цвета волос, всегда знают, что сказать. Умеют и любят шутить. Это все признают. Хотя их шутки не всегда веселые для меня. Из-за того что мы не похожи, тоже часто шутят. А иногда их спрашивают: «А это точно ваша сестра? Другую купить не могли?». На что они сразу хохмят, мол: «это родаков в магазине обвесили. Давно надо жалобу написать, пусть поменяют».

После этой шутки смеялись все, кроме меня. Я просто не знала, как на это реагировать. Любое мое слово могло вызвать новую лавину смеха. А мне уже надоело быть посмешищем.

На следующий день, возле школы меня встречал…папа.

Большего позора просто не могло быть. Чего это он? В последний раз такое было, когда я ходила в первый класс. И то недолго. До того момента, когда папа убедился, что я хорошо запомнила дорогу.

Может, случилось чего? Но папа развеял эти домыслы суровым…

– Ну и где этот?..

Если бы я знала. В округе его видно не было. А ведь обещал. Получается, он меня обманул? Или может его папа спугнул? Но почему, он ведь хороший человек, разве хорошему человеку нужно скрываться? Весь путь мы прошли молча.

– Если он еще раз к тебе подойдет, – строго попросил папа, уже возле нашего подъезда, – то будет иметь дело со мной. Так ему и передашь. Понятно?

Что тут не понятного.

Мне не нужны проблемы. Кто же знал, что родители будут против этого? А ели рассказать им всю правду, они поменяют свое решение?

Но за весь день я так и не решилась на откровенный разговор, да и двойняшки постоянно крутились рядом, пытаясь выяснить, что это нашло на папу.

Второго дня папа меня не встречал. Да и Верба не было. А жаль.

– Эй, лови, – крикнули мне в спину.

Я ожидаемо обернулась. И поймала грудью плотный бумажный пакет. От удара он раскрылся, и меня обдало красной краской.

– Ты как всегда мышей не ловишь, – заржали они и убежали. Захотелось зареветь.

Слово «Гады», так и не слетело с моих губ. Толку от этого.

Хотя Димка, из моего дома, гад в квадрате. Снайпер недоделанный. Я точно знаю, это он бросил. Он никогда не промазывает, поэтому ему и дают все метательное. Он и на физкультуре лучший метатель. Однажды, прямо на уроке, попал мне по ноге, учебной гранатой, сказал, что случайно. Я ему тогда не поверила, но и ответить не смогла. Ведь я ему слово, а он мне десять в ответ. Меня вообще легко словами задавить. Не человек, а полигон для оттачивания остроумия, на котором точат все кому не лень. Иногда, даже учителя. А потом отходят в сторонку и любуются.

Мне стало себя жалко.

– И почему не поймала?

Из-за слепой зоны вышел Верб. В светлом джинсовом костюме. Руки в карманах, не дать ни взять, человек на прогулке.

– Что? – переспросила тихим сопливым голосом. И отвернулась, чувствуя поднимающуюся неловкость. Он весь такой чистый, опрятный, а я…

– А что непонятного? Сказали «лови», так бы и поймала, ну и обратно вернула, – он внезапно обнял меня за плечи и развернул к себе. – Красава. Красный тебе к лицу.

– Издеваешься? – пролепетала я.

– Да, нет, я вполне искренен. Как предки отреагировали?..

– Папа передал, что…

– Стоп, дай я угадаю? Не дружить с такими подозрительными типами, как я. А в случае, если я опять объявлюсь, грозился лично пересчитать мне ребра, а то и вообще мозги вытряхнуть наизнанку, чтобы раз и навсегда отучить приставать к школьницам.

Меня передернуло. Ну, и фантазия у него.

– Почти. А откуда ты…

– Знаю об этом? Брось, обычная реакция родителей на всех подозрительных типов. Я ведь очень подозрительный? – спросил он, при этом уморительно нахмурился. Только глаза продолжали улыбаться. Не может ведь такой человек быть плохим?

– Нет, не очень, – пришлось признаться.

– А ты вспомни, как именно они отреагировали на твое сообщение. Наверняка и общаться со мной запретили.

Я кивнула.

– Это не честно.

– Это правильно, – возразил он. – Родители и должны беспокоиться о своих чадах.

– Верб, – я впервые назвала его по имени, и мне понравилось, – а ты не боишься, что папа так и сделает? – как странно, рядом с ним я могу свободно говорить, не мямлить и не заикаться.

– О, так ты за меня переживаешь?

Захотелось его стукнуть. Зачем он так?

Мы неспешно шли от школы. Хотя, на самом деле, хотелось поскорее уйти и переодеться. А Верб усердно взялся учить меня быть внимательной. От чего я чувствовала себя неловко, ведь каждый раз, во всех отражающих поверхностях, видела свой внешний вид. Даже в мимолетном взгляде прохожих. Парень предлагал представить себя со стороны, как в каком-то кино. Стало еще хуже. Ибо я это представила.

– Хочешь мороженое? – прервал мои страдания Верб.

Я покраснела. Заметил, как я украдкой посматриваю на все встречные морозильники? Так там внутри не только мороженое держат. Может, я пельменей хочу. Свежемороженых.

Но я ему не ответила. Подумаешь, мало ли что хочу. Уже и привыкла к отказам, только у самой ком в горле встал. Если заговорю, точно заплачу.

– Вот, возьми то, что тебе нравится.

И протянул мне крупную купюру. Действительно, хватит на любое, даже самое дорогое. Только…он что издевается!!! Как я его куплю, я же сейчас и слова выдавить из себя не могу? Сам предложил, пусть сам и покупает. И с чего он, вдруг, вообще решил меня угостить? Втирается в доверие?

– Это, – многозначительно понизил он голос, – задание.

Он точно издевается.

И почему такое простое задание кажется мне таким трудным? Он ведь сказал, что ничего трудного задавать не будет.

Но идти пришлось. Иначе он, или обзовет меня трусихой, или вообще скажет, что задание провалено. И что тогда будет? Почему я не поинтересовалась, что будет в случае провала?

Мне не повезло. Морозилка была на «ключе». Придется сначала сказать, что я хочу, а потом мне это достанут. Точнее не сказать, а промямлить, подкрепляя жестами. Продавщица засомневалась в моей платежеспособности. Пришлось показать купюру. После этого она вообще засомневалась, стоит ли мне вообще продавать. Но вдруг заулыбалась, смотря поверх моего плеча. Отдала и мороженое, и деньги.

– Тебя так легко облапошить, – упрекнул Верб. И прежде чем я успела хоть как-то отреагировать, спросил. – Ну, и что ты взяла?

– Клубничное, – ответила, разворачивая лакомство.

– Любимое, да? И постоянно его покупаешь?

Я неопределенно кивнула, не понимая к чему такие вопросы. Ну, любимое, и что тут такого?

– А почему?

Действительно, почему? Потому, что люблю клубнику? Так клубника и мороженое находятся в разных продуктовых категориях. Или просто хочет мне испортить сам процесс… или он надеялся, что я догадаюсь и ему взять? Ведь с запасом дал. Стало неловко.

– Можно ведь было взять, – продолжил он, не дождавшись ответа, – ирисовое, шоколадное, ванильное…

– Не люблю ванильное, – упрямо перебила его.

– Почему?

Что он прицепился? Не люблю, значит, не люблю. Даже если предложат, даже если бесплатно.

– То есть, если тебе предложат ванильное, ты его есть не будешь? Выкинешь или отдашь?

Пришлось опять кивнуть. Именно, что отдам. Когда малых посылали за мороженым для всех, они покупали именно то, что мне не нравилось. Приходилось отдавать. Может именно из-за этого я его еще сильнее невзлюбила. С ним связаны не самые приятные воспоминания.