– Пап, – вдруг неожиданно для себя сказал Вадик. – Я тебе стихотворение расскажу. Слушай.

Звонкий Вадикин голос чётко и отчётливо выговаривал каждое слово, и если бы учительница Марина Сергеевна тоже слышала его, то обязательно поставила бы пятёрку по чтению.

– Пап, – сказала Наташка вечером. – Меня Галина Викторовна похвалила.

Я аккуратно разбил пять яиц, вылил их содержимое на сковородку и, обернувшись к Наташке, предположил:

– Наверное, ты быстрее всех обед съела. Или в тихий час хорошо себя вела?

– Не угадал, – поправила меня Наташка. – И потом, вечно ты забываешь. Галина Викторовна у нас музыкальные занятия проводит. Мы уже столько песен разучили! «Пусть бегут неуклюже», «Голубой вагон», «Крейсер „Аврора“».

– А что, есть такая песня?

– Её давным-давно все знают! И в нашем саду. И в школе напротив. И даже почтальонша Леночка напевает, когда кидает газеты в почтовый ящик. Сама слышала! Пап, а пап. Давай я тебя этой песне научу. Ты её на работе петь будешь. Ведь скучно целый день сидеть за чертежами… Ой, а яичница пригорела!

Я быстро схватился за горячую сковородку, но тут же отдёрнул руку и стал дуть на пальцы.

– Сунь под холодную воду, – заволновалась Наташка. – А то волдырь вскочит!

Другой рукой я выключил газ и посмотрел на испорченную яичницу.

– Знаешь, – вздохнул я. – Это были наши последние яйца.

– Ну и пусть. Откроем лучше инжировое варенье.

Я вздохнул ещё раз и вытащил из шкафа банку.

– Открывай, открывай быстрее! – заторопила меня Наташка.

Но я сначала заварил чай, намазал хлеб маслом и только потом открыл варенье. Дочь мгновенно подцепила ложкой самую большую инжирину, отправила в рот и зажмурилась от удовольствия.

– Послушай, – заметил я. – Хлеб с маслом тоже нужно есть.

– Угу, – согласилась Наташка с набитым ртом. – Я им после закусывать буду.

– Так за что всё-таки Галина Викторовна тебя похвалила? – поинтересовался я. – Ты и не рассказала.

Наташка облизала сладкие вареньевые губы и серьёзно произнесла:

– За то, что у меня слух абсолютный.

– Какой-какой? – переспросил я.

– Абсолютный! Самый лучший, значит. И ещё сказала, что меня обязательно нужно учить музыке. Вот!

– А что, хорошая идея! У нас на работе, например, у многих дети музыкой занимаются. Маргариты Степановны дочь даже на арфе. Почему на арфе, спрашиваю. А она: «Да как вы не понимаете?! Это сейчас престижно».

– Мне арфа не нравится, – быстро сказала Наташка. – У неё звук пищащий. Я на фортепиано учиться хочу.

– Фортепиано – прекрасный инструмент, – согласился я. – Только, говорят, в музыкальную школу трудно поступить.

– Не-а! Соседский Альберт говорит, что уже и объявление повесили… «Объявляется приём» называется.

– Куда приём?

– В музыкальную школу. Этот приём прямо завтра и будет. В девять часов.

– Мне же на работу нужно.

Наташка сразу надулась, замолчала, и я понял, что с работы придётся отпрашиваться.

– Ну хорошо, – согласился я. – Но, Наташка, ты ведь совсем не подготовлена.

– Кто тебе сказал? – гордо произнесла дочь. – Я уже целых три дня усиленно готовлюсь… Вот скажи: что такое фортепиано?

– Тоже, спросила! Это каждый знает.

– И не каждый. Ты, например, не знаешь.

– Я не знаю! – обиделся я. – Фортепиано – инструмент с клавишами. Белыми и чёрными, – я задумался на секунду и добавил: – А внизу у него две педали.

– Не знаешь, не знаешь! – засмеялась Наташка. – Фортепиано – итальянское слово. По-русски – громко-тихо… Теперь я в Италию спокойно поехать смогу. Скажу «форте» – громко, значит, или «пиано» – тихо, и все-все итальянцы меня поймут!

– Действительно, не знал, – честно признался я. – Но, наверное, на экзамене не только об этом спрашивают?

– Остальное легкотня! Альберт говорит, что там ещё нужно песню спеть. А я целых девять на память знаю. И «Миллион алых роз» – все куплеты.

– Не нравится мне твоя самоуверенность, Наташка. По-моему, нужно быть гораздо скромнее.

Наташка задумчиво выловила из банки последнюю инжирину и произнесла:

– Очень скромным – тоже плохо. Нет, всё-таки нужно быть уверенным.

– Вот-вот. Уверенным, а не самоуверенным!

Наташка молча отнесла чашки в раковину, смахнула крошки со стола, потом сказала:

– Я подумаю над этим. А сейчас не мешай, я посуду мыть буду…

…Когда утром мы подошли к троллейбусной остановке, часы показывали пять минут десятого. Наташка нетерпеливо топала ногой и каждую секунду посматривала на время. Наконец из-за поворота показался новенький голубой троллейбус, притормозил возле нас, распахнул дверную гармошку, и мы поехали.

В музыкальной школе было много народа, и сначала мы растерялись.

– Скажите, где здесь экзаменуют? – обратился я к полной женщине в ярком цветастом платье. Женщина крепко держала за локоть мальчика в кружевной рубашке с завязанным на шее бантом, какие носят артисты.

Мальчик был грустный.

Женщина оглядела нас с Наташкой и поинтересовалась:

– На какой инструмент поступаете? На виолончель?

– Нет. Дочь очень хочет на фортепиано. Мы первый раз пришли и не знаем, к кому обратиться.

– Слышишь, Антон! Посмотри! Девочка хочет учиться. А ты?.. Я ведь уже и пианино достала. Прекрасный импортный инструмент, – поделилась она с нами. – Представляете? И цвет к остальной мебели точно подходит. А этот чертёнок заладил: не буду да не буду. Ничего, всё равно заставлю! Да, вам сначала нужно написать заявление и отдать секретарше.

Мы быстро написали заявление с просьбой допустить Наташку к экзамену, и нас послали на второй этаж в класс номер двадцать.

Экзамен принимали за дверью, обтянутой чёрным дерматином.

– Наташка, – сказал я. – Постой здесь, а я пока на работу позвоню. Всё равно твоя очередь ещё не скоро.

Дочь кивнула головой и согласилась…

До работы я долго не мог дозвониться и поэтому задержался. Когда я подошёл к двадцатому классу, Наташку уже вызвали. Прежде чем зайти, она обернулась, и я показал ей на счастье сразу два больших пальца.

Я присел на корточки и приложил ухо к замочной скважине.

– Так вы, дяденька, ничего не услышите, – подсказала мне какая-то девчонка с зажатой под мышкой скрипкой. – Когда здесь экзамены проходят, мы приоткрываем дверь и подслушиваем, как нас комиссия обсуждает. Только открывать нужно тихо и осторожно, а то знаете, какая дверь скрипучая.

Придерживая рукой, я медленно и плавно потянул тяжёлую дверь и через открывшуюся щёлку услышал голос.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.