Я улыбнулся, как и Черчилль, я давно уже написал сценарий. Правда, пока еще в своих мыслях.

— Да, в этом вопросе я буду полагаться на вас, мисс Антея. Я надеюсь, вы не столкнетесь с серьезными хлопотами.

— Мистер Холмс, это мелочи, — поспешила заверить меня Антея. — Я все организую в наилучшем виде, вы можете не волноваться. Премьер и…

— Стоп, — мягко сказал я. — Никаких премьеров, мисс Антея. Никаких лордов, пэров и прочих. Я устал от них при жизни. Все, чего я хочу — кремация. В Англию вернется мой прах. Мое последнее поручение для вас — позаботьтесь, чтобы урна была размещена в фамильной усыпальнице Холмсов.

— Я поняла, мистер Холмс. Я все сделаю так, как вы хотите, — заверила меня Антея.

— Спасибо, — коротко ответил я. — Чуть позже мы еще вернемся к этой теме. Мы не одни.

Возможно, если бы наш разговор состоялся в другом месте, и я не видел бы интереса к нему со стороны Грегори, я позволил бы себе ободряюще улыбнуться Антее, попросил бы ее взять меня за руку и пожал ее пальцы, но сейчас этого не стоило делать. Грегори тут же бы догадался, что мой разговор с, как он еще думал, ассистенткой носит далеко не деловой характер.

Когда Антея ушла, Грегори, все это время наблюдавший за нами, уселся рядом.

— Ну что, пора делать запасы на случай смерти экономики? — спросил он.

— О чем вы?

— О выражении лица Антеи. Извините, что подсматривал, но сами понимаете, мне жить в этой стране…

Мысленно я удовлетворенно кивнул: Грегори решил, что настроение Антеи было следствием каких-то проблем в стране! Прекрасно! Стоило поддержать в нем эту уверенность.

— Как и другим пятидесяти шести миллионам подданных Ее Величества, Лестрейд, — ответил я.

— Пока вы держите все в своих руках, у меня есть надежда, что мы не окажемся черт знает где, мистер Холмс. Но все это грустно. Эти два процента голосов, решившие все, не дают мне покоя.

Грегори затронул достаточно болезненную для меня, как для политика, тему Брексита. Я не мог не ощущать досаду на самого себя за то, что в этот тяжелый период оказался бесполезен для страны. Я всей душой любил Великобританию, но сейчас, когда она остро нуждалась в опоре, ничего не мог ей предложить.

— Могу вас заверить, Лестрейд, что сейчас руководство страны делает все возможное, чтобы мы выплыли из водоворота и сохранили экономику. Оно не допустит катастрофы с инфляцией, хотя я и не могу больше ни на что повлиять, — сказал я, решив открыть Грегори один из своих секретов.

Он вздрогнул и нахмурился.

— Мистер Холмс, я не верю, что вы не сможете ни на что повлиять. Ваш разум ясен, и у вас все возможности…

— У меня больше нет возможностей, — резко сказал я. Эти слова почему-то до сих пор причиняли мне боль. Это была моя жизнь… Моя прошлая жизнь! — Вы ведь заметили, что мисс Антея стала приезжать гораздо реже? — Прищурившись, я посмотрел на Грегори.

— Да, но вы ведь болели…

— Премьер снял меня со всех должностей. — Я впервые произнес эту фразу вслух и ощутил, как от нее сжалось сердце. — Он с честью лично сообщил мне об этом. Страна больше не нуждается в моих услугах, и я стал одним из пассажиров этого корабля.

— Но… — Грегори не мог подобрать слова, чтобы выразить свое изумление.

— Лестрейд, не будьте дураком, — чуть раздраженно продолжил я. — После травмы я полгода не мог исполнять свои обязанности. Потом, когда попытался вернуться, понял, что здоровье не позволяет мне работать так, как раньше. А наша страна в сложной ситуации. Премьер начал искать мне замену. Конечно же одного человека найти было невозможно. Теперь вместо меня работают двадцать восемь прекрасных специалистов, гениев в своей области: дипломатов, политиков, социологов, экономистов и аналитиков. Они заменили меня. Создана специальная структура в управлении премьера. Постепенно я все передал им. Координацию деятельности структуры осуществляет Антея. Я сделал все, чтобы она сохранила свою работу, — сказал я, мысленно ужасаясь объему проделанной работы.

Грегори лишь неопределенно мотнул головой, все еще отказываясь верить в реальность услышанного.

— Чем вы так удивлены? — спросил я.

— Тем, что теперь будет… Как с вами так могли обойтись?

— Государство не может ждать. Ему нужен полностью функционирующий механизм управления без дефектных и неработающих звеньев. Все сложилось так, как должно было сложиться. Было предсказуемо, что мое место займут другие, — сухо ответил я. Тяжело было так говорить о себе, но что поделать, это же реальность. Я на самом деле был дефектным звеном, отработавшим свое.

— Но ведь это все не правильно! Лучше вас никого нет! — горячо возразил Грегори.

— Время покажет, так ли я незаменим, — сказал я, понимая, что уже не узнаю об этом. — Мисс Антея приезжает ко мне за советом. Сейчас она не имеет права на ошибку, если хочет закрепится во вновь созданной системе.

— И вы…

— Я помогаю ей. Они справляются, хотя и не без проблем.

— Мне так жаль, — сказал в итоге Грегори, и я увидел подлинное огорчение и сопереживание в его взгляде. Он, человек столько лет живший своей работой, мог понять меня. Хотя, обстоятельства при которых мы остались не у дел, были слишком разными. Я знал, что хотя Грегори хотел выйти в отставку, в первые полгода он все равно с трудом боролся с депрессией из-за внезапно изменившегося ритма жизни.

— Зато теперь я избавлен от посетителей и все мое время свободно, — улыбнулся я. Эта фраза должна была немного разрядить атмосферу, но прозвучала слишком жестко, так, словно я насмехался сам над собой.

— Можно наблюдать за звездами всю ночь, зная, что не нужно просыпаться рано утром, — сказал Грегори, стараясь увести наш разговор на какую-нибудь более приятную тему.

— Нет. Сбитый режим для меня чрезвычайно вреден, — слишком резко ответил я и тут же поморщился. До каких еще пор я буду злиться на то, с чем мне не по силам справиться? Когда же уже я приму случившееся со мной, как данность?

— Вы могли бы начать путешествовать, зная, что не понадобитесь премьеру в самый неподходящий момент. Это я уточнял! Поездки для вас вполне позволительны. А сейчас даже желательны. Куда-нибудь к морю, — мягко сказал Грегори, немного опасливо глядя на меня.

Слова Грегори стали для меня своеобразным знаком. Может быть сейчас, когда почти все дела улажены, мне стоит проявить немного безрассудства и подарить себе небольшое приключение на Лазурном берегу? Как бы я ни радовался возвращению домой, но полностью расслабиться я вряд ли смогу. Да и Грегори… Мне захотелось встряхнуть и его. Делая меня центром своего нового мира, он не видел ничего за его пределами, а это было в корне неправильно.

— А как вы смотрите на поездку в Ниццу, Лестрейд? — спросил я, глядя на все еще хмурившегося Грегори.

Он вздрогнул и удивленно посмотрел на меня, но потом широко улыбнулся.

— Положительно, — кивнул он.

Комментарий к Часть 9

Эта глава является дополнением в главе 11 “Клетки”

ЗЫ: Кажется, скоро я оклемаюсь от того ритма, в котором пришлось писать фики для Битвы. И да, скоро тут будет много всего любопытного и нового ;)

========== Часть 10 ==========

Привычные когда-то перелеты теперь стали для меня одной из проблем. Будь я обычным подданным Ее Величества, полет во Францию создал бы немало сложностей — его пришлось бы долго согласовывать с авиакомпанией и обязательно использовать специальной кресло, подходящее для перевозки тетраплегика внутри самолета и способное проехать по проходу. Однако с моим личным бизнес-джетом дело обстояло куда проще. Стефан легко преодолел со мной на руках семь ступенек трапа и без проблем разместил меня в салоне. Единственное, о чем пришлось подумать еще в то время, когда я пытался найти врача, способного вернуть мне если не здоровье, то подвижность, это дополнительный ремень на кресле, который удерживал меня в районе груди.

Если Эмили и Стефан привыкли летать со мной, и сами по себе не боялись полетов, то Грегори… Помимо волнения за меня я видел в его глазах аэрофобию. Мне доводилось несколько раз летать с другими политиками, и среди них были подверженные ей люди, и сейчас, как и они, чтобы не показаться смешным и нелепым, Грегори всеми силами старался скрыть свой страх. И все бы ничего, но он попытался отвлечься от него навязчивой заботой обо мне!