Ставинский, поскальзываясь, спустился к реке и пошел вдоль берега по протоптанной в снегу тропе – за спинами сидевших на реке рыбаков, мимо их костров – все дальше и глубже в прибрежный подлесок. Наконец он нашел то, что искал, – безлюдное укромное место у заброшенной, затянувшейся ледком полыньи. На берегу были присыпанные снегом следы вчерашнего или позавчерашнего костра. Ставинский пробил топором тонкий лед полыньи, забросил в темную воду удочку без наживки, укрепил эту удочку юрышевским рюкзаком и каким-то оледенелым камнем и приступил к главной цели своей затеи: собрал несколько веток сушняка и развел костер на старых углях. Теперь со стороны он выглядел заправским рыбаком – точно таким, как десятки других на этом берегу. С тем только отличием, что, настороженно озираясь по сторонам, он периодически извлекал из чемодана, на котором сидел у костра, подброшенные ему автоматической камерой хранения вещи и сжигал их дотла в своем костре: сначала все документы на имя Романова и Розова – два паспорта, две трудовые книжки, два военных билета, диплом об окончании Саратовского медицинского института. Пепел нужно было старательно размешать, разбить сухой палкой, поскольку, даже сгорев, документы сохраняли вид книжек. Справившись с этим, Ставинский передохнул и выпил водки. Все. Путь назад отрезан, теперь при нем только документы Юрышева, теперь он – Юрышев Сергей Иванович, помощник начальника Генерального штаба Советской Армии. Осталось сжечь деньги, импортный венгерский костюм, рубашки, дубленку, а самое главное – «потерять» все юрышевские знания и юрышевскую память. Осталось получить сотрясение мозга и ретроградную амнезию. А имитировать юрышевскую хрипоту можно было и без операции на голосовых связках.
8
НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЙ МИЛИЦИИ ГОРЬКОВСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ полковнику милиции Горбункову И.Р.
РАПОРТ
25 ноября 1981 года в 19 часов 30 минут, на участке Киров – Котельнич, неподалеку от станции Выстриги, пассажир поезда № 78 Киров – Москва гражданин ЮРЫШЕВ Сергей Иванович устроил дебош в вагоне-ресторане. Находясь в нетрезвом состоянии, Юрышев требовал у официанта пиво и шампанское, которых не было в буфете вагона-ресторана, затем матерно оскорбил солдат-отпускников, которые пытались его утихомирить. В связи с этим дебошем директор вагона-ресторана гр. Квинихидзе запретил буфетчику ресторана продавать гражданину Юрышеву С.И. водку. Пригрозив всем, что водку он все равно найдет, гр. Юрышев С.И. открыл дверь вагона № 6 и на ходу выпрыгнул из поезда, что заставило бригадира поезда тов. Тимофеева П.О. остановить поезд в 19 часов 52 минуты. Гражданин Юрышев С.И. был подобран поездной бригадой и пассажирами в бессознательном состоянии и этим же поездом доставлен в медпункт железнодорожной станции Котельнич. При обыске, произведенном бригадиром поезда тов. Тимофеевым в присутствии пассажиров, у пострадавшего были обнаружены паспорт, военный билет и служебное удостоверение на имя полковника Генерального штаба Советской Армии Юрышева Сергея Ивановича, а также деньги в сумме 218 рублей. В связи с высоким служебным положением пострадавшего он незамедлительно помещен в хирургическое отделение 1-й городской больницы г. Котельнич. О его пребывании в больнице я незамедлительно сообщил военному коменданту города Котельнич майору Криворукову Д.М.
Начальник Котельнического линейного отделения Управления железнодорожной милиции Горьковской железной дороги
капитан милиции Зарубин П.С.
Котельнич, 25 ноября 1981 г.
22 часа 15 минут
ДЕЖУРНОМУ ПО ГЕНЕРАЛЬНОМУ ШТАБУ генерал-майору Овчаренко Л.Т.
СРОЧНО Военной спецсвязью
ТЕЛЕФОНОГРАММА
В связи с Вашим приказанием, поступившим телефонограммой № 217-С, докладываю:
Полковник Юрышев С.И. переведен в отдельную палату хирургического отделения 1-й городской больницы г. Котельнич. По заключению врачей, полковник вышел из бессознательного состояния, но в результате полученного при падении сотрясения мозга страдает ретроградной амнезией, т.е. полной потерей памяти. Несмотря на это, согласно Вашему приказу, для сохранения государственных и военных тайн, известных Юрышеву, мной обеспечена круглосуточная военная охрана его палаты. В связи с тяжелым состоянием больного (рвота, головные боли, головокружения, перелом правой руки и травма нижней челюсти) врачи считают, что транспортировка его в Москву может быть произведена только через 2-3 дня.
Военный комендант города Котельнич
майор Криворуков Д.М.
Котельнич, 26 ноября 1981 г. 0 часов 55 минут
НАЧАЛЬНИКУ ЦЕНТРАЛЬНОГО ВОЕННО-МЕДИЦИНСКОГО УПРАВЛЕНИЯ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР
генерал-полковнику медицинской службы
Комарову Ф.И.
ПРИКАЗ № 89/762
В связи с несчастным случаем, происшедшим с помощником начальника Генерального штаба полковником ЮРЫШЕВЫМ С.И., выпавшим из поезда и находящимся в связи с полученными травмами в городской гражданской больнице № 1 города Котельнич, ПРИКАЗЫВАЮ:
Незамедлительно организовать перевод и транспортировку полковника Юрышева С.И. из города Котельнич в московский военный госпиталь. Обязать врачей военного госпиталя принять все меры к скорейшему выздоровлению полковника Юрышева С.И.
Первый заместитель начальника Генерального штаба
генерал армии Ахромов С.Ф.
Москва, Генштаб СА, 26 ноября 1981 года
Приписка от руки:
Федор Иванович! Нужно сделать все возможное, чтобы вернуть Юрышева в строй. Это один из наших лучших и талантливых офицеров. Семейное горе – гибель сына и развод с женой – выбили его из колеи. Проследите лично за его лечением. Все, что от нас потребуется, будет в Вашем распоряжении. Нужны ли импортные лекарства? Сообщите мне, когда Юрышева смогут посетить маршал Опарков и другие офицеры Генштаба.
С уважением, Ахромов
ПЕРВОМУ ЗАМЕСТИТЕЛЮ НАЧАЛЬНИКА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА генералу армии Ахромову С.Ф.
ДОНЕСЕНИЕ О ВЫПОЛНЕНИИ ПРИКАЗА № 89/762
Согласно Вашему приказу № 89/762 от 26 ноября 1981 г., сегодня, 28 ноября 1981 года, полковник ЮРЫШЕВ Сергей Иванович доставлен из города Котельнич в Москву, в подмосковный военный госпиталь № 214/67. В связи с переломом руки и травмой головы помещен в хирургическое отделение. Состояние больного удовлетворительное. Медперсонал госпиталя принимает все меры для снятия головных болей и других последствий сотрясения мозга. Произведенные незамедлительно по прибытии больного электроэнцефалограммы, рентген головы и внутренних органов не показали серьезных нарушений исследуемых органов, что позволяет надеяться на успешное физическое выздоровление больного. Однако ни отечественная, ни зарубежная медицина не располагает лекарственными препаратами, способствующими лечению ретроградной амнезии и восстановлению памяти. Поэтому большую роль в деле восстановления памяти у полковника Юрышева С.И. могут иметь регулярные посещения его родными и товарищами по службе. Полагаю, что такие посещения можно будет начать через несколько дней, когда больной избавится от головных болей.
Начальник госпиталя полковник медицинской службы Левицкий Б.Р. и начальник хирургического отделения полковник медицинской службы Тарусов Л.П. поставлены мной в известность о личной заинтересованности маршала Опаркова в скорейшем выздоровлении полковника Юрышева.
Начальник Центрального военно-медицинского управления Министерства обороны СССР
генерал-полковник медицинской службы Комаров Ф.И.
28 ноября 1981 г.
9
Военный госпиталь № 214/67 находился на окраине Москвы, за Сокольниками, в небольшом, окруженном высоким кирпичным забором парке. Длинное белое шестиэтажное здание, высокие окна, просторные теплые палаты. Первую неделю Ставинский-Юрышев еще продолжал симулировать головные боли, головокружения и тошноту – он боялся встречи с бывшими сослуживцами и друзьями Юрышева. Но от привилегированной палаты он отказался с самого начала, сославшись на то, что боится одиночества. Ведь главной целью его рискованной затеи было – влезть в шкуру Юрышева, освоить хотя бы азы офицерского этикета и привычек. И в шестиместной офицерской палате, куда его поместили, он жадно слушал бесконечный треп выздоравливающих молоденьких лейтенантов и капитанов, раненных в Афганистане. Эти ребята были счастливы, что выбрались из Афганистана, отделавшись огнестрельными ранениями или контузиями. И они не скрывали своей радости по этому поводу – внизу, на втором этаже госпиталя, были те, кому повезло в Афганистане куда меньше: там находились палаты для солдат и офицеров, ставших жертвами собственного химического оружия, газовых атак Советской Армии. Это отделение больные втихаря называли между собой «газовка». Вход туда был строго запрещен не только всем остальным больным госпиталя, но и медицинскому персоналу, который к этому отделению не имел отношения. Больных в это отделение привозили только по ночам и так же по ночам вывозили трупы. Разговоры об этом отделении строго пресекались больничным начальством. И все-таки весь госпиталь знал, что «газовка» – это сплошные паралитики с гниющей от токсичного газа кожей совершенно нечеловеческого темно-зеленого и сине-зеленого цвета. Ожоги этим экспериментальным токсичным газом советские солдаты получали тогда, когда прихотливый горный ветер афганских ущелий неожиданно менял свое направление как раз в момент очередной советской газовой атаки на афганские деревни и партизанские отряды и облако зеленовато-желтого газа настигало самих нападавших. Паралич, кожный зуд, а затем не поддающееся лечению гниение кожи. Из «газовки» было только два выхода: сразу в морг или, для начала, – в закрытый дом инвалидов.
