В ожидании новой атаки мы с Козаком занимаем место у двери, но ничего не происходит. По удаляющемуся вою становится ясно, что Тени уходят из туннеля с двумя пленными. Макс падает на каменный пол, рядом с брошенным кинжалом, охватывает голову руками и отворачивается. Я понимаю, что по его щекам сейчас текут слёзы, но он не хочет, чтобы мы это видели.
Не знаю, что делать. Неужели всё снова из-за меня? Так глупо попасться в ловушку Теней! Но почему они не стали нападать? С какой целью забрали сестёр, пощадив нас?
— Макс, — я кладу руку на его плечо, но он лишь нервно дёргается. — Прости.
У меня нет других слов, но я знаю, что всех слов мира сейчас не хватит, чтобы его утешить.
— Я пiдупошукаю хто вижив, де Лисичка, — тихо говорит Козак и исчезает в туннеле, оставив нас наедине.
Не знаю, что лучше сделать. Уйти или остаться с Максом? Присаживаюсь рядом. Ему сейчас очень нужна поддержка.
— Макс, — шепчу ему на ухо, — мы живы, значит всё будет хорошо. Мы всё исправим. Мы их найдём.
Он всхлипывает и кивает, зажимает мою руку в своих ладонях, которые больше не светятся, но горят каким-то необъяснимым жаром. Мне даже становится немного больно. Затем поворачивает полное слёз лицо и долго-долго смотрит. Отброшенная в угол свечка по-прежнему горит, слабо освещая комнату играющими бликами, отражающимися танцем в его глазах. Наконец, произносит:
— Да. Мы живы. Ты жива.
Его губы соприкасаются с моими. Я обнимаю его ещё жарче и отвечаю на поцелуй. Это так… так необычно, и вместе с тем так прекрасно! Я уношусь куда-то далеко, к звёздам, которые не видны из подземных туннелей, но всегда сияют на небе…
*
В зале горит свет. Не знаю откуда он. Льётся из-под потолка. Давно выплаканы все слёзы, и отчаяние уступило место какому-то холодному безразличию. Наверное, в такие минуты, когда кровь остыла от битвы, а разум нацепил защитную оболочку, самое время проводить совет. Не для того, чтоб понять кто виноват, а для того, чтоб понять — что делать.
Макс сидит за столом, Козак обнимает всхлипывающую Лисичку, Джованни опустил голову на руки. Рядом с ним — Юрка. Обвожу взглядом собравшихся — кто виновато прячет глаза, кто смотрит в пустоту. Нас 9 человек. Всё, что осталось от подземного города.
Освободившись от огромной руки Козака, шаманка подходит к Максу и говорит на непонятном языке:
— Ни саа нгапи?
Тот её не понимает.Она нервничает, и тычет посохом в сторону тёмного туннеля.
— Лисичка питає, скiльки часу залишилось? — переводит её слова Козак.
Макс удивлённо глядит в его сторону.
— Ты выучил язык?
Козак смущается.
— Коли в патрулiразом, тренуюсь не тiльки булавой махати.
Присутствующие заулыбались, но царящая атмосфера не располагала к веселью и шуткам.
— Джованни, карту! — потребовал Макс.
Я подошла поближе, но ничего не поняла среди беспорядочного сплетения линий, означавших туннели и переходы.
— Итак, 7-й туннель наш. Там никого не замечали?
— Нет.Чисто.
— Хорошо, Джо. Штаб переносим туда. Все, кто выжил, должны спуститься на второй уровень.
— А як же охорона мосту?
— Теперь нас слишком мало, снимаем охрану.
Джованни встревоженно поднял голубые глаза:
— Значит мы 14-тый потеряли?
— Не знаю, ребята. Там обвал, но Тени почему-то оттуда ушли, захватив, — он осёкся.
— Тени не берут пленников. Никогда не брали.
— Они изменили тактику, стали умнее, сильнее. Но главное — нашли способ проникнуть в город.Видимо, обвал повредил защиту, и теперь я не могу гарантировать нашу безопасность.То, с чем мы столкнулись — не объяснимо. У них появилась новая сила, которой невозможно противостоять. Какой-то гипноз.Призраки стали говорить.
Присутствующие зашептались.
— Не просто говорить, а внушать мысли, что делать. Например, подойти ближе, бросить оружие. Что если в их силах будет отдать приказ напасть друг на друга?
— Да, — неожиданно сказала я, — это в их силах, и я это пережила. Ещё до того, как попала к вам, по приказу Теней напала на свою лучшую подругу.
На меня тут же обратились все взгляды:
— Зачем ты это говоришь? Ты понимаешь, что тебе и так не доверяют, после всего, что произошло? — холодный взгляд Макса буравил насквозь.
— Чтобы вы представляли, с какой опасностью имеете дело. Но о чём ты говоришь? Мне не доверяют?
— Что ты в лаборатории сделала с Диной?
— Я ничего с ней не делала.Мы разговаривали, она шла ко мне, потом упала. Ты мне не веришь?
— Не верю, потому что предупреждал тебя по поводу свечки. Говорил, что она опасна. Но ты не слушала. Чего ты добиваешься? Научной славы? Из-за тебя погибли люди!
Возглас ужаса пробежал по залу, будто ветер измены. Холодный, колючий, от которого невозможно спрятаться, от которого подкашиваются ноги, а протестующий разум отказывается понимать происходящее. Словно холодный укус безжалостной змеи в сердце.
— Из-за меня? Может и обвал я устроила? И Теней с собой привела?
— Тихше, давайте розберемось.
— Неужели вы мне не верите? После того как… — я замолчала.
— А ты сама себе веришь, Аделина? Или просто не помнишь? — от взгляда Макса невозможно было скрыться.
Ребята перешёптывались с недоверием и непониманием. Обвинение было весьма серьёзным — в измене городу и смерти людей, но какие причины заставили бы меня сделать это?
— Что не помню?
— Обвал случился через несколько минут после того, как я отнёс Дину в лазарет. 14-тый туннель находится прямо за лабораторией.Я вижу в этом прямую связь, в то время как ты утверждаешь, что была в своей комнате и ничего не слышала.
— Верно. Как ты сказал, я ушла в свою комнату и делала записи в дневнике. А потом…
— Потом? — Макс смотрел не отрываясь.
— У меня снова было видение из пионерского лагеря.
— То есть, ты не можешь с уверенностью сказать, находилась ли всё время в комнате?
— Прекрати уже, Максим, — за меня вступился Джованни, — глупо обвинять Аду в таких вещах после всего, что она сделала для города.
— Для города? Или для своей научной славы? — взбесился Макс, — Так вот, Лисичка, отвечаю на твой вопрос. Не знаю, сколько осталось времени. И никто не знает…
-Осталось двадцать шесть дней.
Голос прогремел откуда-то из-за спины, и все невольно обернулись. Он принадлежал высокой фигуре с плотно надвинутым на глаза капюшоном.
— Кто это? — пронеслось по залу. Только Макс остался неподвижным. Его глаза округлились, и я поняла, что он знает чёрную фигуру.
— Валькот, — тихо прошептал он. — Но я думал, ты приходишь только в мои сны.
Козак угрожающе поднял булаву, а Лисичка выставила вперёд посох, но Макс сделал им знак опустить оружие.
— Это друг.
— З чого ми знаємо? Хай покажеться.
Макс замотал головой, но фигура сделала несколько шагов к центру стола, где было светлее, и скинула капюшон.
То, что предстало моему взгляду, походило на какой-то фантастический фильм. Два огромных, нечеловеческих фиолетовых глаза с вертикально вытянутыми зрачками, всклокоченные густые волосы, скорее напоминающие шерсть, из-под которых торчат… кошачьи ушки?
— Хранитель снов, Неко Валькот. Начальник службы безопасности пионерского лагеря «Чайка». По совместительству –старший научный консультант лаборатории TESLA.
Существо (?) достало из кармана красное удостоверение и показало ребятам. Конечно же, никто ничего прочитать не успел. Да, я слышала это имя много раз в своих видениях. Теперь я поняла, о ком говорила Анька с Мадиной и люди в комнате с мониторами.
— Зачем ты здесь? — строго спросил Макс, — ты напугал нас.
И действительно, ребята вжались в стулья, не зная, как реагировать на неожиданное появление гостя со столь неординарной внешностью.
— Прежде всего, я бы хотел выразить благодарность каждому из вас. Тебе, Макс, тебе, Козак, тебе Лисичка. Ваша битва здесь помогает детям лагеря жить беззаботной жизнью на поверхности. Пионеры даже не догадываются о всех ужасах, выпавших на вашу долю, и о той нелёгкой борьбе, которую вы ежедневно ведёте. Они ходят в походы на солнечные поляны, собирают ягоды в лесу, танцуют, читают, рисуют, выступают в музыкальном кружке. Ни одна Тень до сих пор не коснулась пионерского лагеря, и это помогает выиграть время. Но произошли определённые события. Все вы знаете, что случилось. Дина и Наташа, лучшая знахарка и лучшая воительница, сейчас в плену у призраков.
