— Поздравляю вас, Аделина Новикова, с первым днём взрослой жизни, — расхохоталась чайка, и, взмахнув крыльями, вспорола прозрачный утренний воздух.

Я схватила бутылку и, размахнувшись, что было сил, запустила ей вслед. Описав невообразимую дугу, стеклянная граната бултыхнулась где-то за третьей волной, взорвав сотни брызг и заставив задрожать солнечную дорожку. Чайка испуганно ускорила полёт, скрывшись за молом.

— Смеяться она вздумала… Ада, а ты не сошла с ума, случайно? С птицами разговариваешь? Или просто перепила… Перепела? Какие ещё перепела?

В голове плыло. Внезапный душ слегка развеял алкоголь, но теперь его действие возобновлялось, к тому же, я почувствовала, что замерзаю.Лучи солнца были яркие, но ещё холодные в такое время…

— Да к чёртовой матери! Кому стыдно, пусть отвернётся.

Я расстегнула замочек и с трудом стянула мокрую тряпку с прилипшими водорослями, бывшую некогда роскошным выпускным платьем. Расстелила сушить на камне. Покопавшись в сумочке, которая хранила мой телефон с десятком пропущенных вызовов, я нашла в ней красную ленту с надписью «выпускник-2016». То, что нужно! Скинув лифчик, обмоталась этой лентой — её как раз хватило на два оборота вокруг груди — и заколола серебряным колокольчиком, который весело зазвенел.

Вдруг меня разобрал дикий смех.Я представила, как нелепо выгляжу. Выпускник хренов! Наверное, это был не совсем здоровый смех, а скорее, истерика. Но плечи содрогались уже не от рыданий, а от хохота. Глупая, глупая Ада! Зачем ты здесь? Зачем ты вообще в этом мире?

Немного успокоившись, я с опаской огляделась — никто ли меня не видит? К счастью, дорога оставалась пустынной.Отыскав смартфон, ткнула в экран. Интересно, зачем я это делаю? Но мозг уже начал жить собственной жизнью, и холодный расчёт взял верх над эмоциями.

— Ты где? — послышался взволнованный, до боли знакомый голос, — Второй час дозвониться не могу! С ног сбилась искать. Неужели ушла? Мы с ребятами рассвет встретили. Так красиво!

— Варь, мне плохо стало, я домой поехала.

Судя по моему заплетающемуся языку, она поверила.

— Фух, — облегчённо вздохнул телефон, — а жаль. Такое зрелище пропустила! Говорила тебе, не налегай на «Мускатель»! А мы тут…

-С ребятами? — прервала я её, стараясь сделать как можно более спокойным голос, хотя у меня это не получилось. Впрочем, Варька была навеселе, и не услышала в нём ни сдавленной обиды, ни иронии железных ноток.

— Угу, с Димкой, Санькой и Серёжкой в Артбухте сейчас. Давай к нам! У нас тут кое-что осталось. А в 8 магазины откроются, докупим. Ха-ха… Ты как, подруга? Бери такси, и гуляем по полной! Сегодня наш день!

— Что-то меня мутит. Я спросить хотела — приглашение вечером тусить на даче в силе?

— Безусловно! Ребята мангальчик организуют. Мы салатики нарежем. А в холодильнике «мартини» припасено. Ты с родаками договорилась?

— Ещё вчера. Они в Москву улетели. Мы же типа взрослые… Сами решаем… Когда, с кем, и где…

Я чуть не сказала «в туалете», но Варька, естественно, не поняла намёк.

— Взрослые, Ада, ВЗРОСЛЫЕ!!! О, как это прекрасно звучит! Ой, Санька трубку вырывает, привет хочет передать.

— Прости, подкатило, бегу в ванну. Вечером наберу.

Я выключила телефон. Санька, значит, привет передаёт? Отлично! Наживка насажена, удочка заброшена.

— Девушка, с вами всё в порядке? — сзади донёсся чей-то голос. Только этого мне не хватало! Менты что ли? Медленно обернувшись, я узнала таксиста.

— На что уставился? Топай давай! — неприветливо ответила я ему.

— Я беспокоился, всё утро вас по бухте ищу. Вы как-то странно себя вели, я подумал, не нужна ли помощь, а то места, сами понимаете, глухие, время неспокойное. Вот и решил вернуться.

— Справлюсь, здешняя,

Таксист разглядывал меня, завёрнутую в ленточку, и лежащее на камне мокрое платье с лифчиком.

— О, так вы Камышовская! А я на Юмашке вырос. Возможно, даже в одну школу ходили.

— Мне куда надо позвонить? –я демонстративно взяла в руку телефон, делая вид, что собираюсь набрать номер полиции. Хотя для меня это было бы не лучшим решением. Ещё «примут» за распитие в общественном месте…

— Зачем же звонить? Солдат ребёнка не обидит! Да ты мне как дочка, чисто по-отцовски переживаю, — таксист вдруг перешёл на «ты», — вдруг, всё же, подвезти куда? Денег не возьму.

Я поняла, что так просто не отделаюсь от любопытного водителя, и он действительно хочет помочь. Как можно более холодно и равнодушно, стараясь не выдать своего состояния, ответила:

— Спасибо, не надо. Я здесь живу, девятиэтажка за «Апельсином».

— Понятно, ну тогда увидимся. Если машина понадобится, звони в диспетчерскую, спроси Михалыча. Я давно на маршрутах, меня все знают. А с платьем-то что?

— Я в нём купалась, ясно вам? Это традиция такая, на выпускной вечер купаться в выпускном платье. Как ВДВ-шники в фонтане.

— Интересная традиция. Вот у нас традиция была — мы на выпускной с пацанами…

— Извините, мне звонят, всего хорошего! — я достала телефон, делая вид, что отвечаю на звонок.

Назойливый Михалыч наконец-то исчез. Но по берегу трусцой пробежал какой-то мужик, выгуливая собаку.К счастью, на меня не обратил внимание.Вот ты и побыла наедине с собой! Скоро здесь будет полно народа. С шашлыками, пивом, собаками и детьми. Вздохнув, я кое-как нацепила мокрое платье прямо поверх ленты. Ткань выглядела помятой после столь негуманной стирки, а прилипшие водоросли делали из одежды некое подобие костюма русалки. Плевать. Домой как-нибудь доберусь, а там всё равно его в мусоропровод.«Пьяная помятая пионервожатая» — даже не знаю, откуда пришла в голову эта фраза. Обдирая ноги об острый ракушечник, я забралась на камень, раскинула руки навстречу восходящему солнцу и громко закричала:

— Аделина на пороге великих открытий! Аделина идёт покорять мир!

***

Вечер подкрался незаметно, а точнее, я не заметила, как пролетел день, потому что, придя домой, тут же уснула. Только настойчивому звонку Вари было под силу меня разбудить.

— Собирайся, выезжаем…

— Давайте без меня, мне плохо, завтра на автобусе приеду, — промямлила я сонным голосом.

— Что значит завтра? Сегодня и точка! Договаривались же! Ты сама утром хотела. Короче, сейчас будем. Серёга за рулём.Он что, зря не пил весь день?

— Ладно, дайте мне полчаса прийти в себя.

— 28 минут, подруга.

Я вздохнула и поплелась спросонья в душ. Слегка прохладные струи освежающей воды вернули мой разум на место, выветрив остатки «Мускателя», и утренний случай показался до ужаса глупейшей выходкой. Хорошо, что никто не видел моё поведение со стороны. Господи, неужели я, пьяная, разговаривала с чайками и сидела перед каким-то таксистом практически голая? Фу, как стыдно! Разве так подобает вести себя будущей абитуриентке исторического факультета МГУ?

Сигналы машины под окном и разрывающийся смартфон застали меня выходящей из ванной, когда я принялась сушить феном волосы. Подождут! Нужно решить по поводу одежды. С грустью взглянула на скомканное платье и безжалостно кинула его в мусорную корзину. С прошлым покончено! Не хочу больше вспоминать эту ночь.

Выбор остановился на шортах и футболке с лёгкой кофточкой на вечер, после чего я ответила, наконец, впавшему в истерику телефону. Пропустив стандартное «ну ты где, сколько тебя ждать можно?», я взяла приготовленный рюкзак и спустилась к машине.

*

Санька ехал на заднем сидении между мной и Варькой. В этом усматривалось даже нечто комичное после событий в ресторане. Видно было, что он немного смущался. Но я никоим образом не пыталась выдать своей обиды, смешанной с отчаянием. Насколько возможно, вела себя так, будто ничего не произошло. Впрочем, а что произошло? Санька мне нравился, но мы не встречались, выходит, обвинить его в измене я не могла. Злость предназначалась, в основном, Варьке, которая под воздействием алкоголя не смогла устоять перед физическим влечением. А если они давно вместе? Я вспомнила, как на майские праздники ходили в поход. Над нами раскачивался огромный звёздный купол неба, как в известной туристской песне, которую пел Саня у костра. Потом мы ужасно замёрзли — ночи в горах холодные. Пока Варька полезла в палатку за тёплыми вещами, Санька придвинулся совсем близко, и хотел меня поцеловать… А я… Я испугалась… Не знаю, чего… Продолжения? Потом началась подготовка к экзаменам, и стало как-то не до любви. Экзамен по истории, конечно, сдала на «отлично». А вот экзамен по отношениям провалила окончательно. Интересно, если бы у меня была возможность вернуться в ту ночь, и я знала, что случится на выпускном, поступила по-другому? Отдалась ему? Возможно, мой излишний рационализм подвёл? Я не хотела делать больно ни ему, ни себе, зная, что через три месяца уеду в Москву поступать на истфак, следовательно, расставание неизбежно. Тогда почему больно сейчас?