— Нет, Герми.

— Но ведь там притон Пожирателей смерти — это всем известно. Ты не понимал, что выдаёшь себя?

— Как видишь, меня никто не тронул, — огрызнулся Гарри, теряя всякое терпение.

— Что-то тут нечисто, но, думаю, со временем мы узнаем правду, — ответил Рон, поняв, что дальше расспрашивать бесполезно — и Гермиона с ним согласилась. Остаток пути — к счастью, недолгий — прошёл в гнетущей тишине.

А по прибытии их встретил целый отряд из людей в тёмных балахонах и светлых масках — и неизменный Хагрид, который недружелюбно косился на новых сопровождающих. Но ни всерьез испугаться, ни возмутиться никто не успел: багаж быстро отправили в школу, а учеников рассадили по призрачным повозкам, и меньше чем через полчаса они уже поднимались в обеденный зал под их присмотром.

— По крайней мере, учителя всё те же, — пробормотал Рон, наклонившись к ним. — Как думаешь, что нас ждёт?

— Не могу поверить, что вместо директора теперь будет Снейп, — даже в голосе Гермионы прорывалось отвращение. Впрочем, Гарри был с ней солидарен в этом.

Но её страх не оправдался. Вместо этого зал тихо ахнул, когда за кафедру прошёл сам Тёмный Лорд. Послышались отдельные крики возмущения, но быстро утихли; потасовки не получилось. Волдеморт начал говорить что-то. Полилась его речь, настораживающая всех, негромкая, вкрадчивая, но исполненная уверенности. Гарри не вслушивался ни во что, кроме его шипящих интонаций — он вообще чувствовал себя довольно усталым. Его эти слова, в отличие от остальных, едва не убаюкали. Он понял, что привык к его тембру голоса, потому что уже часто его слышал.

— … останется по-прежнему. Будут проведены расследования в отношении магглорожденных, однако остальным нечего бояться. Дементоры больше не будут охранять вас, и прогулки могут осуществляться спокойно. Учителя остаются прежними, за исключением курса Защиты от Тёмных Сил: его буду вести я.

На этих словах у многих вырвался нервный смешок.

— Кроме того, вместо профессора Биннса курс истории магии отныне будет вести профессор Сириус Блэк.

Эта новость, по крайней мере, столом Гриффиндора была встречена с настоящим энтузиазмом. Многие смотрели недоверчиво, и подавляющее большинство просто не могло понять, что сподвигло Темного Лорда назначить новым профессором одного из своих, кажется, врагов?

— Ох Мерлин, это же в самом деле Блэк! Твой крёстный! Гарри, и ты молчал? Ты что, сам не знал? — слышалось со всех сторон.

— Нет, я знал, но… — он нехотя оправдывался.

— И как это я сама его не заметила! Наверное, потому что он сидел прямо за Темным Лордом — его не было видно, пока не встал. Но, Гарри, мне казалось, что академическая подготовка твоего крёстного оставляет желать лучшего…

— Брось, Герми. Знаешь, сколько крутых штук он может рассказать?

— Да, но учебный материал требует подготовки.

— А, брось ты, — отмахнулся Рон.

Всё трое снова обернулись в учительскому столу и к кафедре, но речь уже подходила к концу, и Волдеморт, объявив, что больше не будет мучить никого своей официальной речью, взмахнул рукой, после чего зажглись свечи и на столах появился ужин.

Атмосфера, которая обещала стать гнетущей и мрачной, была немного разряжена — и все с аппетитом принялись за еду. Слышались перешептывания, постепенно переросшие в гомон и смех. Хотя большинство учеников сошлось на том, что самое серьезное еще впереди, и многие бросали на Гарри полные надежды взгляды: уж он должен был подсказать, как вести себя тогда, когда зло, казалось, победило. Ему от них хотелось провалиться сквозь землю, и он, кое-как поковыряв курицу у себя в тарелке, быстро поднялся и отправился прочь, проронив, что разболелась голова.

Но стоя на пороге гостиной Гриффиндора, он понял, что это стало ошибкой. За ним вслед поднялись почти все, решив, что это был знак с его стороны — или намёк на то, что всем стоит собраться. В гостиной его окружили кольцом, не давая даже подняться и уйти, чтобы лечь спать.

— Серьезно? Волдеморт читает речь с места Дамблдора, а ты делаешь вид, будто так и надо? Ты ничего не хочешь сказать по этому поводу?

— Заткнись, Симус. Поттер наверняка лучше нас придумал, как будет с ним бороться. Ну же, Гарри, не тяни, объясни свой план!

— Я не… Я скорблю по директору не меньше вашего.

— Хочешь сказать, он уже не жив? Мы до последнего надеялись, что Волдеморт просто избавился от него, запрятав в Азкабан или куда подальше, или Дамблдор скрылся сам, чтобы выждать время, а затем вернуться… Мы думали, он ищет орудие против него, способ расправиться с Тёмным Лордом.

Гарри с грустью отрицал из предположения.

— Вы видели, что у него в руках палочка директора. Её можно получить, лишь убив прежнего владельца. Иначе она не будет слушаться. А она его слушается. Это я уже понял.

У многих разочарованно вытянулись лица, но Гарри понимал, что однокурсники не теряют надежды и будут ждать действий от него — а он ничего не мог предложить. Ему хотелось провалиться на месте. Просто исчезнуть. Но, слыша молчание, некоторые начали сами выдвигать план действий. Гарри не вмешивался, пока они не скатывались в откровенный абсурд.

— Нет же, Рон. Вредить по-мелкому? Это только их разозлит.

— Но тогда мы будем, может быть, хотя бы тренироваться сами? Как в прошлый год, когда место директора заняла Амбридж?

— Ну, использовать выручай-комнату нам и впрямь никто не запрещает, — согласился он, подумав устало, что от пары лишних тренировок по обезоруживанию и умению побеждать на магической дуэли вреда не будет.

— Что с тобой, Гарри? Ты как будто сдался! — обвиняюще произнесла Гермиона. — Ты… Словно хочешь нас убедить в том, что бороться поздно!

Что ж, она была проницательней других и верно угадала его настроение, хоть и не знала, чем оно было вызвано.

— Да! — с жаром поддержал её Рон. — Что, если мою девушку завтра прогонят из школы? Она же магглорожденная! А тебе словно бы наплевать.

— Гермиона, ты мой хороший друг, и я сделаю всё, чтобы этого не случилось, — пообещал Гарри. Тут он мог обещать смело, поскольку его не покидала уверенность: Волдеморт, если потребуется, выслушает его. И поймет.

— Хорошо тебе обещать. Но пока что я что-то не вижу, чтобы ты рвался в бой.

— Простите меня все. Я и правда безумно устал. Прошу вас… — Гарри умоляюще обвел глазами круг обступивших его сокурсников, и те невольно расступились, дав ему выйти.

Но едва он добрался до спальни мальчиков, и, скинув ботинки, рухнул на постель, укрывшись с головой, следом вошел Рон.

— Может, мне хотя бы расскажешь, что с тобой случилось? Нет?

Гарри молчал.

— Как хочешь, — буркнул он.

На этом наконец наступила блаженная тишина.

На другое утро он нарочно встал раньше остальных и, пробравшись между постелей спящих, умылся и спустился к завтраку. Но запихнуть в себя хотя бы один бутерброд у него не вышло — уже на входе его перехватил Снейп.

— Где вы шляетесь, Поттер, гиппогриф вас дери? Если не хотите, чтобы осмотры в больничном крыле проходили при всех — будьте добры появляться там раньше.

Гарри попытался вырвать руку из его крепкой хватки — не вышло.

— Пустите. Я уже не нуждаюсь в них, и у меня всё зажило.

— В самом деле? — иронично переспросил Снейп, бросив красноречивый взгляд ему на промежность. Гарри попытался посмотреть вниз вслед за ним.

— Что?

Вместо ответа Снейп подвёл его к зеркалу, грубо развернув к нему спиной и заставив расставить ноги. На светлых джинсах виднелось небольшое темное пятнышко — правда, низко. Оставалось верить, что вчера его никто не заметил.

— А это что?

— Может, ударился, когда пробовал пролететь на своей новой метле.

— Метле? Поттер, какой квиддич после вашей… травмы?

Снейп огляделся. В этот раз он рявкнул так громко, что даже немногие вставшие рано ученики невольно обернулись в их сторону. Гарри поморщился от боли, пусть и не физической.