Я видел Я видел: солнце в море окунулось, Не испугалось, не захлебнулось, Вновь утром ранним солнышко проснулось, Потянулось, со сна встряхнулось, Водой умылось, резко встрепенулось — И вновь на небосвод светить вернулось. «Я много в этой жизни повидал…» Я много в этой жизни повидал, Плохого и хорошего изведал, Чего мне только Бог в сей жизни не дал: Любил, был счастлив, мучился, страдал, Меня любили, мучились, страдали, Но всё же верили в меня и ждали. Когда, где находился я, не знали, Бывало, что в ночи кричали, звали, Когда же приходил – слегка ворчали, Но с нежностью и радостью встречали И все грехи мои всегда прощали, Даря своей любви мне нежный свет На протяженье стольких многих лет. Но время жизни быстро пролетает, Мне серебром всё золото меняет, Теченье жизни – жизнь не изменяет: Снег, выпавший зимой, весной растает, Весной что родилось и расцветёт — Всё осенью осыплется, умрёт. К логическому всё концу приходит: Всё как пришло к нам – так же и уходит. Что щедро в жизни нам Судьба приносит, За всё за это нас потом и спросит: Мол, где нас только и куда всё носит? Завяли, мол, давно опал наш цвет. Пора. Пора пришла держать ответ… И я теперь коленопреклоненно Готов принять, что Бог пошлёт, мгновенно И всё исполнить тут же непременно, Пусть даже смерть – приму её смиренно. В душе моей печали, страха нет Пред тем, что Тот увижу скоро Свет… Позор бесчестья только не приму — Я честь и совесть до сих пор иму! Небо в луже Я видел небо перевёрнутое в луже. Оно такое же, лишь меньше, ниже, уже — Всё потому, что это небо лежит в луже, А в луже небу ведь в сравненье с небом хуже. Оно замёрзнет там при первой зимней стуже, И больше там его никто не обнаружит, Пока весной не будет снова новой лужи, Такой же лужи, может, лучше, может, хуже. Но всё ж на небе небу лучше, а не в луже, А лужа небу отраженьем только служит. Мечты Бывает, Мечты, как бабочки, летают: То на цветки, то просто так порхают, Даря нам наслажденье Своим причудливым движеньем, Надежду с верою вселяют, И новые мечты нас посещают. К огню, коль близко подлетают — Бывает, как и бабочки, сгорают. Тогда мы новых ждём рожденья — Надежда, вера, убежденье Не оставляют нас Одних в сей трудный час С печалью на душе И снова в нас мечты вселяют, А те опять, как бабочки, летают… Ну а бывает, Коль нас Всевышний озаряет, Мечты орлом под небеса взлетают И нас с собой возносят к небесам, Показывая путь наш к чудесам, Который ты идёшь потом уж сам, Трудом себе дорогу открывая. А если жить без дела, лишь мечтая, — Мечты, как прошлогодний снег, растают, И в лужу, так мечтая, попадёшь Иль просто в этой жизни пропадёшь, Если, мечтая, просто так идёшь… Лилии в вазе
Три ветки лилии в хрустальной вазе Бутоны розовые распустили, Словно сливались в шальном экстазе, Потом, притихшие, устав, грустили, К столу чуть сникшие спустив бутоны, О буйстве радостном воспоминая, Что жизнь их прошлая в цветной истоме Была весёлая, совсем иная. Росли беспечные в цветочной грядке, Игрались весело, влюблялись даже, Мечты весёлые их были сладки, Не знали лилии, что ждут продажи. Потом, как вырастут, их купит кто-то, С любовью, нежностью цветы поставит В хрустальной вазе. Три дня заботы — И на помойку букет отправит… Красивый, свежий букет вновь будет, Те ветки лилий, увы, забудет. Мысли о главном Говорят, Вселенная образовалась Взрывом, Вспучившим, взорвавшим бесконечное Ничто, И потом в мгновенье ока, набирая Силу, Превратилась в то, что мы зовём теперь Мечтой. Мы глядим, вперяя взор свой восхищённый в небо, Ищем среди звёзд таких же, как и мы, людей, Спорим, что пришельцы, НЛО – то быль иль небыль, На кого походят, спор: на нас иль на зверей. Что Планета жизнь свою закончит катастрофой: Всё погибнет снова на Земле, и человек, Только вот концепции пока ещё нет строгой И когда: то ль в этот, то ли в следующий век. Ну а сами люди так изгадили Планету, Что навряд ли долго это выдержит Она, И нас вправду, видно, ожидает Конец Света, Чтоб избавить Ей себя от нашего говна. Лишь одно осталось – упование на Бога, Может, Бог нас остановит всё же, вразумит, Бог ведь любит нас и не поступит, может, строго, Коль не будем мы «царём природы» себя мнить… «Пикник» Кривоногая блондинка С сигаретою во рту Красовалась, как картинка, У помойки поутру. Подошёл «плейбой» небритый, Сигаретку попросил, В рваной куртке, неумытый, Весь обрюзгший, но спесив. Оттопыривши мизинец, Шаркнув левою ногой, Даме предложил гостинец: Леденец недорогой. Сжав игриво губы в трубку, Чуть скосив подбитый глаз, Приспустивши мини-юбку, Чтобы таз был напоказ. Улыбаясь, шепеляво, Чуть с прононсом: «Гранд мерси!» — И в носу поковыряла. Тьфу ты, господи спаси! К ним подходит бомжей пара: «Гусь» с бутылкою в руке И беззубая «гагара», Только с палкой, налегке. Обошла вокруг контейнер, Зорко мусор оглядев, Словно шёл рыбацкий сейнер, Вмиг добычей овладев. Головы две от селёдки, Плесневый осклизлый сыр Выхватила из коробки: «Ну, живём! Устроим пир!» Тут же рядом, у помойки, Коллектив ведь не велик, Начинается попойка, Иль бомжовый «пир-пикник». «Гусь» разлил по банкам водку, Тост «плейбой» им произнёс, А «гагара» – та селёдку. «Ну, – сказали, – понеслось!..» За любовь и за удачу, Чтобы было выпить что, Как обворовать бы дачу, Не попался чтоб никто… Что сказать, «прекрасный раут»: «Гусь» с «плейбоем» быстро сник, И «гагара» – тоже в аут, Так и кончился «пикник». Кривоногая блондинка Дополняла свалку ту, Идеальная картинка У помойки поутру. |
