Но сегодня Драко Малфой был вне себя.

У него не утихала головная боль, прошлой ночью он едва вздремнул около часа, а сегодня Грейнджер вручила ему самую дряхлую и хрупкую книгу, которую он когда-либо видел. Страницы практически рассыпались между его пальцами. Раздражение нарастало с каждым клочком пергамента, который крошился в его руках. Глубоко вздохнув, он попытался ещё раз, но угол страницы оторвался, когда он сжал его кончиками пальцев.

— К черту это, — проворчал он. — Эту книгу невозможно прочесть, Грейнджер.

— О, ради Мерлина, – сказала она, придвигая стул поближе к нему. — Тебе просто нужно быть нежнее, — осторожно, бережно она притянула книгу к себе, переворачивая страницу своими ловкими пальчиками. — Смотри.

Вздохнув, он протянул руку, чтобы попробовать перевернуть следующую страницу, но рука Грейнджер остановила его, соединив их пальцы и направляя его движения. Первым инстинктом было отбросить ее руку, но он этого не сделал. Драко не знал почему — он просто этого не сделал. Ее рука была такой маленькой по сравнению с его, и она медленно водила ею, опуская его пальцы вниз, чтобы сжать страницу.

— Осторожно, — прошептала она прямо у его уха. — Все верно. Отлично. Именно так.

Он подавил дрожь, когда ее дыхание коснулось его тонких волосков на шее, отказываясь нарушить концентрацию. На самом деле, это было довольно нелепо — сосредоточиться на том, чтобы перевернуть чертову страницу, но он был полон решимости сделать это сейчас, хотя бы для того, чтобы доказать, что он не такой неуклюжий, как она думала.

Они перевернули страницу, и взглянув на Грейнджер, он увидел, что та ему улыбается.

— Вот, — промолвила она. — Просто думай о страницах, как о цветочных лепестках.

— Это может быть для тебя настоящим шоком, Грейнджер, но у меня нет большого опыта с лепестками цветов.

•••

Драко никогда не делал этого раньше.

Он никогда намеренно не заботился о ком-то во время битвы. Да, он следил за членами убежища Грюма и другими членами Ордена, но только ради собственной выгоды. Орден мог проповедовать любовь и командную работу, но Драко всегда боролся так, чтобы защитить себя в первую очередь. Его жизнь была его главным приоритетом, вот и все.

И все же он был здесь и пристально следил за Грейнджер, держась как можно ближе к ней, смахивая дождь с глаз, чтобы убедиться, что она не скрылась из его поля зрения.

Сейчас она не дралась как в прошлый раз — ее движения были вялыми, заклинания слабыми, а реакция замедленной. Слишком замедленной.

После недельного затяжного гриппа, Грейнджер едва встала с постели за день до того, как Орден решил напасть на Пожирателей смерти. Она неизбежно проигнорировала настойчивые требования МакГонагалл остаться в убежище. Хотя, это было нормально для гриффиндорской натуры Грейнджер — полна решимости бороться и внести свой вклад — и теперь она за это расплачивалась.

Драко не узнал Пожирателя Смерти, с которым она сражалась на данный момент, но, к счастью, он оказался молодым и неопытным. В любой другой день Грейнджер победила бы его в мгновение ока, но ее усталость делала её рассеянной, поэтому на дуэли они были на равных, встречая друг друга заклинаниями.

Малфою пришлось оторвать взгляд от нее, когда на него напала Пожирательница Смерти, но он быстро расправился с ведьмой, сбив ее с ног заклинанием Импедимента и оглушив прежде, чем она смогла подняться. Когда он снова повернулся к Грейнджер, она успешно одержала победу, кинув Петрификус на своего противника, но при этом сжимала свою левую руку, исказив лицо от боли.

На секунду их взгляды встретились, но затем Драко заметил кого-то за её спиной — Алекто Кэрроу приближалась к Грейнджер быстро и тихо, словно змея.

•••

Гермиона заметила, что взгляд Драко остановился на чём-то позади нее и, несмотря на болезненную пульсацию в руке, она почувствовала панику, охватившую ее сердце.

Она резко развернулась, но заклинание ударило её в живот прежде, чем она смогла среагировать. Отлетев назад, она ударилась щекой о землю, которая была влажной и холодной на ощупь. Она взглянула наверх и обнаружила, что человеком, бросившим проклятье, была Алекто Кэрроу. Её мысли заметались. Гермиона знала, что участвовать в этом сражении определенно было не самым мудрым и ответственным решением, но она позволила своей гордости повлиять на ее рассудок, и теперь сожалела об этом.

Да, ей удалось успешно вывести из строя пару новичков Пожирателей Смерти, но она знала, что ей будет трудно сражаться с такой опытной ведьмой, как Кэрроу, и в обычный день, не говоря уже о данном моменте.

Поднявшись на ноги, Гермиона нацелила свою палочку, но Пожирательница быстро выбила её из руки, прежде чем она смогла произнести заклинание. И теперь она была полностью обезоружена. Бесполезна. Подняв подбородок чтобы сохранить своё достоинство, Гермиона уставилась на Алекто, пытаясь успокоить свое затрудненное дыхание, когда Пожирательница Смерти садистски ухмыльнулась, вращая своей палочкой.

— Ты же та самая, не так ли? — усмехнулась Алекто. — Любимая грязнокровка Поттера?

Гермиона тяжело сглотнула, но ничего не ответила.

— Да, это точно ты. Знаешь, Беллатриса очень хочет убить тебя собственноручно, но делится удовольствием ведь тоже нужно.

Когда Алекто направила на неё свою палочку, каждый мускул в теле Гермионы напрягся, и всё, что она могла слышать, было испуганное биение её сердца, отбивавшее свой ритм в голове, словно дождь. Как боевые барабаны. Она могла прочитать по губам Алекто, когда она произносила слово «Авада», однако «Кедавра» так и не была произнесена.

Гермиона резко выдохнула, когда ощутила толчок. Сильная рука обвила её талию, удерживая на мускулистой и определенно мужской груди, когда она и ее спаситель упали в грязь. Они дважды перевернулись, пока он не оказался на спине, а она поверх него, глядя на Алекто с земли. Рука, обвивающая её талию, казалась такой безопасной и знакомой, что она накрыла её своей ладонью. Найдя его руку, Гермиона переплела их пальцы, даже не осознавая этого.

Мужчина, что её так крепко держал, поднял свою палочку, направив её на Алекто, и та, похоже, была слишком сбита с толку, чтобы вовремя среагировать. Хриплый и непоколебимый голос произнес «Авада Кедавра» прямо у уха Гермионы, так близко, что она могла почувствовать его влажное дыхание, окутывающее её шею, а затем зеленый свет выстрелил Алекто прямо в грудь.

Кэрроу была так близко, что, когда рухнула на землю, она задела своим телом обувь Гермионы. Та поспешно отодвинулась назад, убедившись, что никакая часть тела мёртвой Пожирательницы Смерти её не касается. Ее свободная рука сжала колено своего спасителя, а ногти впились в него, когда она повернула голову набок, чтобы узнать, кто именно спас ей жизнь. Она несколько раз моргнула, чтобы стряхнуть дождь с ресниц, и ахнула.

— Драко, — неверяще выдохнула она, широко раскрыв глаза. — Как… Что ты…

— Тебе не нужно было сюда приходить, – прямо сказал Малфой. — Ты не в состоянии драться.

— Но я…

— Ты наделала больше вреда, чем пользы.

Рука, обвивавшая ее талию, двинулась вверх, погрузившись под воротник рубашки, чтобы снять ожерелье. Ее портключ. Прежде, чем она успела даже подумать, чтобы возразить, Драко активировал его, и она закружилась в воздухе, пока не приземлилась на спину в убежище, всё еще тяжело дыша. Всё еще потрясена. И дыхание Драко всё еще пульсировало у неё в ушах.

•••

Драко испытал потрясение, когда зашел на кухню после полуночи.

Да, он определённо ожидал, что Грейнджер появится здесь ночью, но она никогда не была здесь до его прихода. Очевидно, она ждала его. Ее рука была перевязана бинтами, кровоподтёк украшал левый глаз, и она выглядела более уязвимой, чем когда-либо, но выражение ее лица было решительным и суровым, будто неосознанно бросая вызов. И это было хорошо. Уязвимость не подходила Грейнджер.

На столе перед ней стоял стакан с огневиски, ещё один стакан с прозрачной жидкостью она сжимала в руке. Приподняв бровь и задаваясь вопросом, почему она наливает ему его любимый напиток после бесчисленных упреков в адрес его привычки, он осторожно занял свое обычное место, внимательно изучая её и пытаясь определить ее настроение или намерения.