И с этими двумя так же будет. Отворовались. Пора и честь знать. Молодым везде у нас дорога — так что же им, дожидаться, пока вы, старые пердуны, сами от ветхости окочуритесь? Нет уж, дудки! Поможем…

Сказано — сделано. Точнее, не сказано — но сделано.

Могильщики сплюнули на руки и взялись за орудия своего труда. Сыпуч карельский крупнозернистый песочек. Лопата входит в него легко, знай себе, плечом подталкивай, да через колено…

Знакомую «волгу» Тимур увидел не сразу — примостилась она вдали, в конце общей колонны, скромно, и даже как-то жалковато. Несмотря на сухую, безветренную погоду, крылья и двери её оказались заляпаны грязью, лобовое стекло помутнело от пыли, а прочитать номер можно было бы только с помощью эксперта-криминалиста.

Возле машины разминал затекшие плечи Антон Эдуардович Бойко. Еще двое одутловатых мужчин средних лет, в одежде и поведении которых угадывалась принадлежность к «конторе», тихо переговаривались о чем-то неподалеку от него.

— А вы-то здесь, голубчики, какими судьбами? — Удивился про себя Тимур. — Грехи, что ли, замаливаете? Или, может, выбираете, кто следующим будет?

Бойко перехватил взгляд Курьева и подал ему условный знак: подойди, но так, чтобы не особо отсвечивать. Тимур углубился обратно в толпу, постоял немного в окружении заплаканных дам, с кем-то почтительно раскланялся, пожал пару раз малознакомые, влажные ладони, перепрыгнул через канавку, и вскоре все-таки очутился в нескольких метрах от грязной «волги».

Машина тут же фыркнула и плавно сдала назад, так что запрыгивать в приоткрытую дверь Курьеву пришлось уже на ходу.

— Знакомься, — приказал Антон Эдуардович. — Это наши друзья из Светловодска.

Украинские товарищи сразу же протянули Тимуру руки для приветствия.

— Ого! — Поднял брови Тимур. — Я, конечно, не сомневался, что покойники были людьми достойными. Но чтобы к ним на похороны из такой хохляцкой глухомани народ приехал…

— Хватит ерничать! — Одернул его полковник. — Если от суеты нервишки ни к черту стали — пойди вон, выпей водочки с бомжами. Успокоишься…

— Ну, все, Антон Эдуардович, все! Извини. Денек уж больно… того.

— Ладно. Слушай внимательно. Сергей Иванович Круг… — полковник показал на сидящего рядом мужчину, — … в настоящее время разрабатывает Левшова.

— Ну, и как? — Не удержался Курьев. — Поправляется наш Витек на украинском сале?

— Спасибо, ничего, — довольно спокойно ответил Круг. — Все в порядке.

— Сергей Иванович введет тебя потом в курс дела, — вмешался Бойко. Выезжаете послезавтра.

— Может, лучше на машине? — Хмыкнул Тимур. — А то мне в последнее время с поездами не фартит чего-то.

— Поедете поездом! — Отрезал полковник. — Только поездом. Остановишься в славном городе Кременчуге. Поселят тебя в гостинице «Кремень». Там же, на месте, и машину получишь под задницу. Потому как не в Чикаго отправляешься, а в провинцию, к тому же — в украинскую провинцию. В самом Светловодске, всего-то жителей тысяч пятьдесят, и все между собой кумовья, да братья-сватья… При таком раскладе последняя девка с базара не то, что питерские номера твоей тачки срисует, но даже дырочки на сандалиях запомнит. И опишет, если понадобится… А уж растрендеть на всю округу про заезжего молодца для неё просто святое дело! Понятно?

— Понятно. От Кременчуга до Светловодска далеко?

— По шоссе километров двадцать, по воде — восемь. Если напрямик, через реку, то пять, — вставил реплику второй украинский гость и представился:

— Александр Петрович Губченко. Можно просто, Шурэн.

— Угу, — кивнул Тимур. — Тоже шпионов ловите?

— Нет, не угадал. Как говорится, мимо кассы! Но с Иванычем мы давно знакомы. Вроде тех двух берегов, которые вместе не сходятся, но и друг без друга не могут.

— Не понял, — честно признался Тимур.

— Про плюс и минус, про единство и борьбу противоположностей приходилось читать?

— Ну, кое-что… — в общем, Курьев был не дурак и уже давно понял, с кем имеет дело.

Криминальных авторитетов он в своей жизни видел достаточно, так что придуриваться продолжал просто так, на всякий случай.

— Значит, вы, дяденька, бандит?

— Считай, как хочешь. Еще вопросы есть?

— Как вы собираетесь Циркача обламывать?

Вместо Губченко опять ответил Круг:

— Антон Эдуардович подметил правильно. Места у нас с оперативной точки зрения специфические — на одном конце города, простите, пернешь, а на другом уже дети малые знают, с какой силой.

— Точно, — подтвердил его земляк.

— К Левшову, то есть, к Циркачу, мы ключик уже подобрали. Как все бывшие вояки — неудачники, он парень тщеславный. Деньги у него пока есть. Машину себе прикупил — «бээмвэшку» подержанную. Приоделся, как у нас не всякий может себе позволить… ну и, ясное дело, попал в центр внимания. Кабаки, девки, то-се…

— Ты вникай, вникай, — посоветовал Бойко. — Сергей Иванович дело рассказывает.

— Так вот, — Круг уселся поудобнее, расстегнул пиджак. — Понты столичные — штука дорогая, даже в деревне у нас. Их постоянно подпитывать надо, а на это деньги требуются. Так что, рано или поздно, сбережения у Левшова кончатся.

— Уже закончились, — внес ясность Губченко.

— Вот! А дальше что? Чем авторитет удержать? Придется ему делом каким-нибудь заняться. И не мелочью вроде рэкета с базарных бабушек или выколачивания фермерских долгов. А серьезным бизнесом.

— Например?

— Например, тем бизнесом, ради которого его Булыжник с Болотовым, прости Господи их души грешные, в Светловодск и послали! То есть, будет он, как миленький, «травку» на островах растить. Коноплю, значит… А без наших, без местных хлопцев ему не обойтись.

— Контакты он уже налаживает, — вставил Губченко по прозвищу Шурэн. «Маляву» от Булыжника предъявил, на встречу просится… Так что, через недельку-другую начнем на пару шустрить помаленьку. Просекаешь?

— Просекаю, — без особого энтузаиазма ответил Тимур.

— А мне кажется, что нет. К сожалению, Циркач ваш моим ребятишкам не очень доверяет, общается через доверенных лиц. Так что, подставить его будет непросто.

— Что за лица такие доверенные? Откуда они у него там взялись?

— Родня по материнской линии, — сказал, как выругался, светловодский криминальный авторитет. — Так сказать, личная гвардия…

— Городок у нас особенный, — опять вмешался Сергей Иванович. — Вырос, как на дрожжах, в период индустриализации, при всеми любимой советской власти. А раньше на его месте село стояло, Табурище называлось. И жители местные почти все между собой в родстве кровном состояли. Кстати, Табурище это задрипанное — единственный населенный пункт, оставшийся от целого Новогеоргиевского района.

— А куда район подевался?

— Затопили, — спокойно ответил Круг. — При строительстве Кременчугской ГЭС.

— Зато теперь у нас свое море есть, — похвастал Горбатенко. Кременчугское.

— Кто с Левшовым работает? Кто у него в команде? — Задумался Тимур.

— Во-первых, троюродный брат Циркача, так называемый Муля Папич, — сразу же отреагировал Круг. — Типичный интеллигент-«волосатик» — считает себя свободным художником, но работает в баре «Аквариум», чтобы семью прокормить.

— Это хорошо.

— Потом ещё один дальний родственник, некто Марченко Андрей по прозвищу Палец.

— Отличный спортсмен, чемпион, победитель по жизни…

— Еще кто?

— Данила Швец, кличка — Московский. Сын теткиной двоюродной сестры. Трудное детство, мелкие кражи, приводы в милицию… Но по-настоящему не сидел ни разу.

— Понятно, — вздохнул Тимур, немного утомившийся от потока информации:

— Дальше что?

— А то, что в скором времени мы Левшова со всей его семейной мафией прижмем чуток по линии законности и правопорядка. Ему, как бригадиру, очень обидно станет, вот мы и подскажем, как выпутаться.

— Вы имеете в виду икону?

— Да, конечно.

— Ну, что же… Бог нам всем в помощь! — Тимур отвернулся к окну старой «волги» и непроизвольно потер страшный шрам на лице.