Также она не соглашалась с общепринятым мнением о Борджиа. Обе её невестки лично знакомы с прекрасной Лукрецией и часто встречаются на Лысой горе. Семейство как семейство. Заурядное.

   Но она пришла сюда не спорить, поэтому в связи с Италией вспомнила лишь итальянские песни, одну из которых исполнила.

   Потом они перешли во внутренний двор, где Елену учили танцевать с кастаньетами, а после короткого урока похвастали марокканскими комнатами, которые Химена обставляла по собственному вкусу.

   Словом, вечер удался на славу. Дав себе клятву выучить испанский по-настоящему, без заклинаний, Елена прощалась с доной Альварес и кормилицей, которая уговаривала фрейлин Хильду и Грету набрать сладостей в дорогу, как будто они отправлялись не в соседний квартал, а самое ближнее - в Лиссабон, а дон Альварес собирался проводить гостью до дома. И вот посреди сей трогательной сцены посмел явиться цирюльник и напомнить сеньоре Химене о необходимости кровопускания.

   Химена небрежно кивнула, и отвела Елену в сторону, и призналась, что в последнее время неважно себя чувствует.

   - Иногда я боюсь, что на меня кто-то наводит порчу... Знаешь, я слышала, что в Африке на людей вроде меня - ну, с такой кожей - охотятся, как на дичь, - она всхлипнула, - чтобы использовать их плоть для колдовства... Знаешь, мне порой кажется, что на меня тоже охотятся... Я никому об этом не говорила, кроме тебя, даже брату. Я ведь могу тебе довериться?

   - Конечно, можешь, - ответила Елена и крепко обняла Химену. И на всякий случай посмотрела вслед подруге и цирюльнику. Тот, кто имеет доступ к твоей крови и волосам, может творить с тобой что хочет. Первое правило колдовства. Ну, в числе первых.

   Она невольно вспомнила, как Хоаким склонялся к копытам коня по дороге в Толедо, и сделалась задумчива и медлительна.

   Вечер был душным и красным, и длинные тени лениво волочились по горячей земле.

   Тени.

   Елена опомнилась и посмотрела под ноги. Тень Хоакима переламывалась пополам о стену, розово-оранжевую на вечернем солнце. Так же, как тень его спутницы.

   - Послушай, этот цирюльник давно у вас служит? - сегодня все трое общались на "ты".

   - Давно, а что?

   - То есть опыта у него предостаточно?

   - Ты хочешь его пригласить?

   - Напротив. У нас в семье... В общем, мои родственники разбираются в медицине и не одобряют эти кровопускания. Нельзя ими злоупотреблять...

   - Но врачи советуют избавляться от дурной крови, - возразил Хоаким, но как будто не очень уверенно.

   - Кровь - это жизненная сила. Зачем от неё избавляться?

   - Жизненные силы даёт нам Господь, - дон Альварес возвёл очи к пламенеющему небу.

   - И земля, - вполголоса проговорила девушка.

   - Что? - обернулся Хоаким. Жемчужная серьга блеснула цветом крови.

   - Я говорю: нельзя слепо верить таким советам.

   - Я с вами согласен: во всём нужна мера. Но пренебрежение - тоже не выход.

   - Да, пожалуй, - Елена изобразила согласие.

   Они расстались у дверей. Едва ступив за порог, Елена прильнула к окну и увидела, как торопливо, почти бегом, возвращается домой граф и судовладелец. Похоже, ей удалось заронить в его душу сомнение.

   Да, кстати, отбрасывает ли тень брадобрей?

   Елена сбросила туфли и подождала, пока разуются Хильда и Грета, передавая друг другу на хранение корзину с гостинцами.

   Кажется, Химена говорила искренне.

   Кажется, она только что влезла в какую-то неприятность.

<p>

IV</p>

   На следующий день к Елене постучали две женщины. Они принесли образцы кружева для будущей мантильи и запечатанную записку - "от сеньора". Елена сломала сургуч и прочла:

   "Ты оказалась недалека от истины. Вчера вечером сестра почувствовала себя хуже, и опасения о её здоровье заставляют меня оставаться дома, отменив многие дела. Прошу прощения за вынужденную разлуку. Надеюсь, через пару дней мы сможем встретиться - и Химена сможет принять тебя, если ты пожелаешь её навестить. Надеюсь, выбор рисунка кружева тебя немного развлечёт".

   Елена поцеловала записку, простив её автору скупость в проявлении чувств, попросила Хильду написать по-испански пожелание здоровья для Химены и благодарность за заботу и старательно переписала эти фразы. А когда кружевницы ушли, подумала, что сможет посвятить эти два-три дня делам государственным.

   Благословенны южные зодчие, снабдившие каждое своё творение внутренним двориком. Ты можешь взывать к силам природы, не рискуя оказаться замеченным случайными прохожими.

   В небольшом саду, заключённом внутри Елениной виллы, росли три инжира, на чьих ветвях любили отдыхать птицы. Неудивительно, что у подножья деревьев часто находились брошенные перья. Молодая герцогиня собирала их, и чистила, и складывала в кошель для будущего применения. Наконец пришла пора заглянуть в копилку.

   Она вышла во двор, села у корней инжира, распустила волосы и начала вплетать в них перья:

   - Одолжите мне свою рубашку, птицы, а я отдам вам свою.