Ступили на ногу они уже в совершенно другой комнате - тёмной, сплошь завешенной шпалерами и с наглухо закрытыми окнами. Был конец августа - а изо рта шёл пар.

   - Вот, полюбуйтесь, чем занимается ваша сестрица в Испании, - обратилась фрау фон Саарбрюккен в полумрак.

   В глубине комнаты, при свете трёх свечей, двое молодых людей играли в шахматы. Они обернулись на голос - и замерли в изумлении.

   - Такого даже я предугадать не мог, - вполголоса произнёс белокурый.

   - Нет, Бог с ними, с чётками, мы что-нибудь придумаем, - обрёл дар речи шатен с волнистыми волосами. - Но замуж - вот так вот - никому ни слова не сказав...

   - Что ж, сеньор, - голос герцогини ударил в спину, как кинжал, - познакомьтесь со своими шурьями - или как у вас в Испании называют братьев жены.

   Хоаким приблизился к столу и учтиво поздоровался с герцогами. Пройдя через каменную стену и в одном исподнем стоя на другом конце Европы перед странными людьми, называющими себя родственниками Елены, оставалось лишь сохранять спокойствие и достоинство.

   Эрнст и Ульрих, как они представились, подали ему руку. Кажется, оба были горбаты.

   Эрнст собрался подняться навстречу зятю, пошарил глазами по тёмным углам и оперся на стол:

   - Метлу вижу. Наверно, Берта второпях перепутала и улетела на моей трости.

   - Ничего, скоро вернётся, - ответил Ульрих и обернулся к Хоакиму. - Вы не останетесь на завтрак? Наши жёны будут рады с вами познакомиться.

   Хоаким сослался на неотложные дела.

   - Как же так? - вмешалась Ульрика. - Мы ради вас поднялись ни свет ни заря, а вы отказываетесь от гостеприимства?

   - Подождите, - подала голос Елена, стоявшая рядом с матерью. - Вам что, нечего мне высказать о моей нерадивости?

   - Да чёрт с ней, с Хуаной, - не выдержал Эрнст.

   - Чётки, конечно, нужно вернуть, - мягко возразила мать, - но это дело можно отложить. Пока. А вот то, что ты не дала нам порадоваться за тебя и повеселиться на вашей свадьбе...

   - Это, сестрица, просто свинство, - Эрнст укоризненно качнул каштановой гривой.

   Ульрих скромно молчал.

   - Так. Ты всё это время знал?

   - Ты спрашиваешь?

   - И молчал, наслаждаясь нашим неведением.

   - Ну... я много чего знаю. Но если я всё подряд стану рассказывать, будет же неинтересно...

   - Ульрих! - хором возмутились мать и старший брат.

   - Ну хорошо. Могу рассказать, чем закончится Неаполитанская война...

   - Не надо!

   - Так вот...

   - Молчи, - настаивала Ульрика. - Иначе что я буду наблюдать через воду?

   - Как скажешь, - невозмутимо согласился Ульрих.

   - Какие ещё четки? - шепнул жене Хоаким. - Что вообще происходит? Кто все эти люди? Объясни!

   - Да что вы все ко мне пристали?! - расплакалась Елена. - Не буду я ничего объяснять!

   - Ну что ты, - Эрнст и Ульрих приняли её в объятия, - ну не плачь, ну обвенчалась и обвенчалась, с кем не бывает.

   Ульрика тоже сжалилась над дочерью и увела в свою комнату показать новое платье.

   - Что, сеньор, позарился на герцогский титул? - спросил Эрнст. - Заморочил девочке голову?

   - Не смейте так говорить! - вскинулся мориск. - Я забочусь о своей жене и обеспечу ей будущее!

   - "Забочусь", "обеспечу", - передразнил Ульрих. - Нет бы сказал "Я её люблю".

   - А я не собираюсь выставлять напоказ свои чувства перед кем бы то ни было.

   - Ты, очевидно, весьма хладнокровен, - согласился Эрнст. - Для охваченного гневом у тебя слишком ровное дыхание.

   - И пульс, - Ульрих бесцеремонно взял его за запястье. - Настолько размерен, что даже незаметен.

   Кажется, Хоакима застали врасплох.

   - И как вы познакомились? Она в твою могилу наступила, что ли?

   - Мы познакомились на прогулке у пристани. И прекратите мне тыкать!

   - Мы выше тебя титулом, - вполне беззлобно ответил Эрнст. - Не говоря уж о родословной. Так что имеем право.

   - Хорошо. Как вам угодно. Только прошу, не говорите ничего Елене!

   - А, так она не знает?

   - Я сам во всём признаюсь. Но немного позже, - Хоаким перевёл дыхание. Что бы они ни говорили, дышать он привык и не разучился, - тем более теперь, когда я знаю, из какой семьи происходит моя жена, мне будет гораздо легче это сделать. И я теперь понимаю, почему она сбежала из дома.

   - Видимо, ты её плохо знаешь, - утешили братья-герцоги. - Она вылитая матушка, только рассудительности не хватает.

   Словно по зову, вернулись Ульрика и Елена, сверкая распущенными золотыми волосами в мягком свете свечей. Елена, с красными от слёз глазами, прижимала к груди тяжеленный бронзовый канделябр.