— Это что? — жрец внимательно следил за её манипуляциями.

— Костёр, — Анью щелкнула пальцами и над печатью вспыхнуло магическое пламя. — Завязала на свой резерв, так что не потухнет.

— Это ведь магические затраты, — Аман обеспокоенно смотрел на неё.

— Для меня — не существенные. В небе полно природных источников воздушной магии, я восстановлюсь от них, — Анью рылась в сумке, доставая походную утварь и продукты. — Позже решим куда нам идти дальше. А пока давай отдохнём. Не переживай, мы не заблудились.

— Если мы не найдем деревню, то рискуем умереть от жары и жажды. Тех запасов что у нас есть надолго не хватит. Кабайцы — кочевой народ, у них не так много постоянных поселений, где можно пополнить запасы, — Аман её оптимизма не разделял.

— С жарой я ничего сделать не могу, тут уж извини. А вот смерть от жажды нам не грозит, — она достала из сумки большой бурдюк с водой и наполнила котелок. — Под землей здесь много подземных рек, я могу поднять воду, если потребуется. Как видишь, я весьма полезный спутник.

— Я в этом и не сомневался, — Аман взял протянутый ему нож и принялся за чистку овощей. — А вот компас можно было достать и раньше…

Ты не спрашивал. Вслух отвечать она не стала.

Ужин был приготовлен и съеден в тишине. Анью прислушивалась к окружающим звукам, с наступлением ночи пустыня ожила. Вокруг постоянно кто-то бегал и шуршал, однако живность к огню не подходила. Аман был мрачно задумчивым. Девушка поставила на огонь котелок с травяным сбором.

— Можно мне взглянуть на карту?

Жрец протянул ей сложенный в несколько раз лист. Она разложила его на песке перед костром.

Отлично!

По бокам карты были указаны широта и долгота. Она залезла в сумку по локоть, пытаясь нащупать необходимое. Покопавшись минут десять, она извлекла на свет карту звездного неба и астрономический справочник. Разложила всё это перед собой и принялась за расчеты.

— Что Вы делаете, Искатель?

Она лишь молча подняла ладонь, призывая его к тишине и продолжая высчитывать их местоположение, периодически сверяясь с звездным небом и справочником.

— Мы здесь, — она ткнула пальчиком в нужное место на карте, оставляя там магическую метку и протянула карту Аману. — Мы отклонились от изначального курса на север. Завтра возьмем восточнее и будем в Црене.

— Уверены? — Аман смотрел то на карту, то на неё.

— «Ану силме тэйт ле мин» — пусть звезды укажут тебе дорогу. Никогда не задумывался о том, что это значит? Силлины тысячелетиями ориентируются на местности по звездам. Можешь не сомневаться, погрешность в моих расчетах если и есть, то весьма незначительная.

Анью налила себе травяной отвар и села, облокотившись спиной о всё ещё теплый камень. Она довольно жмурилась, грея пальцы о кружку, ночь была такой же прохладной, каким жарким был день.

***

Аньюриэль шаг за шагом медленно шла рядом с Аманом. Это было просто невыносимо!

Какого демона он такой бодрый?!

Эта привычка жреца вставать на рассвете бесила её. И ладно бы вставал сам, она уже научилась игнорировать тот грохот, что он создавал своими утренними приготовлениями. Но Аман будил её и это можно было расценивать разве что, как акт садизма над несчастной силлин.

Почему нельзя встать хоть на пару часиков позже? Почему нельзя было выдать мне какого-нибудь другого жреца? Который спит как все нормальные люди и нелюди…

И тем не менее Анью знала, что если бы Его Святейшество приставил к ней любого другого жреца, кроме Амана — она бы просто отправила того обратно в собор. Аман ей нравился и именно поэтому Анью терпела эти утренние побудки и молча шла рядом с ним по пустыне.

Порыв ветра донес до слуха обрывки разговоров.

— Справа есть люди.

— Но до Црена должно быть ещё несколько часов. Если только Вы не ошиблись с расчетами, — Аман повернулся к ней.

Не смей сомневаться во мне, глупый святоша!

— Не ошиблась. За теми скалами кто-то есть.

— Что ж, давайте проверим. Возможно получится узнать что-то у них.

Они медленно двинулись в сторону источника звука. Анью чувствовала, как нарастает в ней чувство раздражения. Юдия не нравилась ей категорически. Жара и этот мелкий песок её просто бесили. И если она хоть как-то справлялась с жарой, контролируя температуру тела с помощью магии, то с песком было намного сложнее. Он забивался везде, неприятно натирая нежную кожу. Вычищать его из одежды было просто бесполезно. Духи ветра наносили его обратно уже спустя пару минут. А их в пустыне оказалось не мало и характер у них был поганый. Стоило расслабиться и какой-нибудь из вредных духов бросал пригоршню песка ей прямо в глаза или за шиворот мантии.

Неужели нельзя было спрятать Ковчег в месте с приятным климатом?

Они обошли каменную гряду, и Анью увидела что-то похожее на небольшой укрепленный лагерь. Несколько кособоких шатров из драной ткани, едва дымящийся очаг и десяток мужчин, смотрящих на них с откровенным подозрением и держащих в руках палки и доски.

Интересно…

— Добрый день, уважаемые. Я — жрец Руфеона. Мы, с моей спутницей, ищем деревню Црен, но немного заплутали. Не подскажите нам направление?

— Нет больше деревни, — мужчина, стоящий ближе всех к ним, сплюнул на песок. — Сожгли её разбойники.

— Какие ужасные новости, — Аман обвел взглядом лагерь.

— Заходите уж, раз пришли, — мужчина махнул рукой, приглашая их в один из шатров.

Внутри был приятный полумрак, разбиваемый полосками света из дырок в ткани. В середине был маленький очаг, над которым булькала жидковатая похлебка. В углу сидела женщина с младенцем на руках.

— Это Шахти — моя супруга, и Марни — моя дочь, — мужчина указал рукой на ковер, лежащий на полу.

— Благодарю за гостеприимство. Меня зовут Аман.

— Аньюриэль, — она кивнула женщине и села на предложенный ковер

Та кивнула в ответ и немного расслабилась, очевидно она была не рада незваным гостям.

— Моё имя Турлон, я был цренским старостой, пока нашу деревню не сожгли. Сами мы люди мирные, простые солевары. Знай себе выпариваем соляной рассол, пока кристаллы на црене не заблестят, — мужчина посмотрел на них. — Црен — это такая большая сковорода железная. Её рассолом заливают и над очагом ставят. В нашей деревне их полтораста было, отсюда и название. А сейчас ни одной не осталось. Разбойники всё дотла сожгли… Только соленый пепел остался.

— Как же так… — Аман явно был опечален ничуть не меньше, чем потерявшие деревню кабайцы.

— В наших краях контрабандистов всегда полно было. Сами понимаете — соль товар ценный. Да и от разбойников никуда не денешься, грабили и будут грабить. Мы к этому привычные. Но тут они словно с цепи сорвались. Семерых зарезали, а половину деревни в плен увели. Нас всего ничего осталось…

— Почему вы ничего не делаете? — Анью перебила Турлона.

Она не понимала, просто не понимала почему он так спокойно обо всем этом рассказывает. Почему они до сих пор ничего не сделали с разбойниками?!

— Мы не теряем надежды, — Турлон снисходительно посмотрел на неё. — Мы устроили караул и каждый день обходим окрестности. Вдруг кто из наших выжил и из плена сбежал… Они ведь не знают про лагерь. Вчера Волгир с Хобаром караулили. Сегодня Юмар с Ноши. Мы поначалу как думали, денек другой в лагере пересидим, а как всё поутихнет — уйдем в Гуджир. Это большое поселение за ущельем к северо-востоку отсюда. Там в себя немного придём и станем новое место искать. Нам, кабайцам, на роду написано «кочевать». Вот только до Гуджира не добраться — разбойники в ущелье засели, а другой дороги нет. А может и Гуджира уже нет… Мы тут уже которую неделю ютимся. Припасы со дня на день закончатся, серебра давно нет. Разбойники пару дней назад торговый караван разграбили, мы что смогли — подобрали, хоть как-то держимся пока…

Турлон тяжело вздохнул.

— Я спрашивала не об этом, — Анью медленно закипала от злости на этого человека в частности и на всю Соляную пустыню в целом. — Почему вы сидите здесь, когда ваших товарищей неизвестно где держит шайка разбойников?