— Грейнджер, и почему я не удивлён? — спросил Малфой, смерив её взглядом. — Что ты тут забыла?
— О чём ты разговаривал со Снейпом? — любопытство не дало ей обдумать уместность вопроса.
Это ошарашило парня, и на секунду, кажется, он реально оказался шокирован тем, что в таком положении она ещё и что-то спрашивает.
— Это ты стащила у него ингредиенты? — выпалил Малфой вопрос на вопрос, предварительно посмотрев на неё так, что стало понятно — ответов Гермиона не дождётся.
— Что? Нет.
— Тогда где ты была?
— Это не твоё дело, Малфой, — огрызнулась она на автомате, но потом вздохнула, понимая, что по-прежнему не может пошевелить ногой, и это лишь вопрос времени, когда сюда явится ещё кто-то. — Я была в библиотеке, доволен?
— В библиотеке? — спросил Малфой по слогам, явно не веря. — Теперь ты забираешься туда по ночам? В поисках экстрима? Что-то вроде семейных пар, которым надоел обычный трах, и они закупились париками и запарились над ролевыми играми?
— Очень смешно, — Гермиона бросила на него строгий взгляд и постаралась подняться. Она не могла дотянуться до перил, чтобы найти опору.
— Какого?.. — из-за мантии Малфой всё ещё не мог понять, в чём дело. Поэтому ей пришлось.
— Помоги мне, — Гермиона подняла глаза, когда не получила ответа. — Помоги мне, пожалуйста, Малфой.
Он поднял брови, опуская глаза вниз и, наконец, осознавая.
— Ты такая идиотка, Грейнджер, — рассмеялся Малфой, теперь понимая, почему она не смогла убраться во время разговора Грюма и Снейпа.
— Мне больно, — зачем-то сказала девушка, рассчитывая, что это подействует. И на удивление, оказалась права.
Закатив глаза, Малфой оттолкнулся от стены и подошёл к ней ближе. Его прикосновение к её талии оказалось гораздо нежнее, чем она предполагала, судя по реакции на просьбу. Он немного присел и, обвив ладонь вокруг икры девушки, резко потянул на себя, освобождая ногу Гермионы. Она зашипела, вертя ей по кругу, чтобы понять, не слишком ли сильный ушиб, но потом встала на неё и почувствовала только едва заметные ноющие ощущения. Всё могло быть куда хуже.
— Спасибо, — неловко пробормотала Гермиона, когда Малфой отстранился.
— Ну, теперь это имеет смысл. Мантия-нахрен-невидимка, — Малфой прикоснулся к материи, пропустив её сквозь пальцы. — Стало понятно, как вы втроём проворачивали все эти вещи.
Она сжала губы, отбирая у него плащ. Гермиона не знала, было ли то, что он теперь знал о мантии, катастрофой, но решила, что это явно не самый огромный и ужасный из их общих секретов. Такая мысль заставила её вздрогнуть. Одновременно от ужаса и от... теплоты. Будто иметь с ним что-то общее, пусть даже это ворох тайн, могло означать, что они каким-то образом стали ближе. Мерлин, это...
Гермиона перехватила книги плотнее и, повесив мантию на руку, хотела сделать шаг назад. Вдруг они услышали разъярённый крик Филча.
— Ну подожди, Пивз! Это уже выходит за всякие рамки! — орал завхоз. — Сейчас-сейчас, дорогая, мы его поймаем, и уж в этот раз директор нам явно не откажет...
Паника отразилась на лице Гермионы так ярко, что она на секунду оцепенела. Господи, неужели нельзя оставить по одному приключению на одну чёртову ночь?
— Блять, — цокнул языком Драко и, схватив её за локоть, быстро потянул к двери одного из кабинетов.
Буквально через пару секунд, судя по причитанию, в коридоре на их месте оказался Филч. Малфой мгновенно запечатал дверь простым заклинанием, на случай, если сторож отвлечётся от своей мании преследования полтергейста и решит проверить дверь класса, потому что они явно не заботились о минимуме шума, когда вбегали сюда. Но завхоз прошёл мимо. Гермиона выдохнула.
Огни со стадиона освещали кабинет достаточно, чтобы понять, что они оказались в классе Трансфигурации. Всё произошло так быстро, что Гермиона даже не успела сориентироваться, в какие именно двери Малфой её втолкнул. Оставалось только надеяться, что на кабинете не стояли заклинания, определяющие личность учеников, заходящих сюда после отбоя. Если Малфой мог прикрыться какой-нибудь байкой, связанной с разрешением Снейпа, то Гермиона такой привилегией не обладала. Но подобные чары были редкостью, так что оставалось надеяться, что её страх абсолютно беспочвенный.
Она повернулась, когда услышала глухой стук. Малфой осмотрел обложки книг и бросил их обратно на парту.
— Это ему не поможет. Ну, точнее, могло бы, но он не способен осилить такую магию за столь короткий срок, — вынес слизеринец свой вердикт.
— О, что ты знаешь! — раздражённо буркнула Гермиона, но эта мысль уже посеяла зерно в её голове. — Ты уже... — она на секунду подумала, правильно ли спрашивать об этом, но когда слово «правильно» было основополагающим, если дело касалось Малфоя? — Ты уже знаешь, как будешь поступать?
— Да, — коротко ответил он и отвернулся. — Филч будет идти назад, может, минут через пятнадцать, — оповестил её парень, не смотря в лицо и садясь на парту. — Салазар, почему с тобой всегда одни проблемы?
— Так это я виновата?! — задохнулась гриффиндорка. — Иди к чёрту, Малфой, без тебя в школе было так чудесно!
Его зубы клацнули, когда он повернулся к ней.
— О, ты заметила, — холодно сказал слизеринец. — Как это мило.
— Просто потому что не было чувства, что постоянно хочется помыться, — злость лилась и лилась из Гермионы, ей хотелось наорать на него, встряхнуть, сделать что-то, потому что она запуталась. Девушка не знала, куда бежать. Что чувствовать.
Малфой уехал, а потом вернулся и сделал вид, будто они не знакомы. То есть... совсем не знакомы. Он даже не процедил это своё «грязнокровка» при виде неё. Это должно радовать, ведь так? Но безразличие было ещё хуже. Потому что ей стало казаться, что она всё это выдумала. Что она реально сходит с ума.
— Ой, ты такое трепло, Грейнджер, — злобно рассмеялся Малфой, качая головой. — Я прямо чувствую, как тебя от меня воротит.
— Можешь не сомневаться, — она яростно сгребла книги в кучу, будто это могло помочь Филчу двигаться в обратном направлении быстрее. Или девушка хотела показать, как сильно зла. Посредством перемещения книг в одну стопку, да. Вот так протест.
— Мне просто интересно, ты всем постоянно врёшь или только мне? — вопрос резанул ей по ушам, потому что он олицетворял буквально всё, о чём Гермиона думала в последнее время. Постоянное враньё. — У бедняжки Крама ещё уши не завяли?
— Не смей трогать Виктора! — раздражение в ней становилось больше, особенно когда Гермиона увидела, как слизеринца, судя по ухмылке на лице, забавляет этот разговор.
— О, ну да, как я мог забыть: хороший мальчик Виктор, — ещё шире усмехнулся Малфой, снабжая свою реплику сарказмом, — вот только тебя заводят плохиши, да?
— Ч-что? — растерялась девушка, потому что последнее заявление полностью выбивалось из общего диалога. — Да Виктор в миллион раз лучше, чем ты когда-либо будешь, так что можешь...
Это было зря. Тупая маленькая грязнокровка. Драко соскочил с парты, прерывая её речь. Он ведь почти справился с этим. Почти забил на это всё. Все каникулы он вытравливал из себя эту хрень. Драко даже хотел биться током каждый раз, когда мысли, отпущенные в свободное плаванье, возвращались и возвращались к Грейнджер. Будто вся его голова была опоясана горизонтальной линией, и о чём бы парень ни думал, всё всегда возвращалось к ней. И сейчас пара бесячих фраз о Краме, и вот он опять слетел с катушек.
— Правда? В чём тогда дело, Грейнджер?
— Не подходи ко мне, Малфой, — буквально только что она была озлоблена, а теперь отступила на два шага. Видимо, он выглядел так же безумно, как и чувствовал себя.
— Почему тогда, если две недели назад я захотел бы уложить тебя прямо на бильярдном столе, то мне бы удалось, м? — Драко слышал, как гнев вибрировал в его тембре, что, должно быть, пугало её. Потому что должно было. Он так сильно сейчас ненавидел Грейнджер и её язык, который не умел вовремя затыкаться.
