— Ты с ума сошёл отдавать его здесь? — прошипела Гермиона, оборачиваясь, и этот шок затмил собой чувство неловкости.

— Выпей, Грейнджер, я сказал, — его голос стал твёрже. — Мне сейчас не нужны дети.

Она вновь подняла на него глаза. Построение последнего предложения было странным. Так, будто вся суть проблемы заключалась просто в неподходящем времени. А не в том, кто она такая.

— Я поняла, — огрызнулась Гермиона, на самом деле радуясь, что Малфой об этом подумал.

Совершенно всё вылетело у неё из головы из-за собственных нервов. Он вздохнул, опять сунув руку в карман.

— Это тоже, — Малфой протянул пузырёк побольше с бледно-зелёной жидкостью.

— Что это? — нахмурилась девушка, изучая флакон и перебирая в голове отвары, которые могли быть зелёного цвета, но зелий с таким оттенком существовало невероятное множество, чтобы догадаться точно.

— Просто выпей, — нетерпеливо ответил он.

Их «разговор» зашёл в тупик, и она уже хотела уйти, когда Малфой опять посмотрел на неё. Алмазные глаза парня скользнули вниз к её вырезу, осматривая шею. Гермиона буквально услышала щелчок. Его глаза превратились в две чёрные дыры, а линия челюсти тут же стала жёстче.

— Я надеюсь, ты ничего не успела себе придумать, — насмешливо проговорил Малфой, ухмыляясь. — Знаешь, Грейнджер, ты даже меня удивила: трах в гостинице, так пошло, что почти классика.

— Не волнуйся, у меня нет лишних мыслей по поводу... — нас? — произошедшего.

Она попыталась незаметно вдохнуть глубже, чтобы пустить кислород внутрь организма. Нелогично, но Гермиона чувствовала стыд. Естественно, произошедшее между ними — ничто для него. Было бы удивительно, если бы Малфой запомнил, что для неё это вообще произошло впервые.

— Хотя ты оказалась не такой фригидной, как я думал, но всё равно, — он посмотрел на девушку сверху вниз, — ниже ожидаемого.

Гермиона непроизвольно сделала шаг назад, чувствуя, как горчит во рту. Ну вот, та рана, которая была залатана, заштопана, прикрыта от посторонних глаз, снова заболела. Малфой резко сдёрнул латку и, раздвинув ребра руками, вырвал оттуда часть мяса, убеждаясь, что точно будет болеть.

— Прости, что разочаровала, — Гермионе хотелось наполнить слова издевкой, но всё равно получилось как-то жалко.

На его лице что-то промелькнуло, но неуловимо, так как маска вновь плотно защёлкнулась.

— Выпей зелья одно за другим, — приказал он ледяным тоном, — и держи рот на замке, потому...

— Да я поняла, Малфой, хватит уже! — едва не вскрикнула Гермиона, желая, чтобы слизеринец ушёл. Чтобы оставил её одну.

Он выдержал паузу, а затем равнодушно хмыкнул:

— Люблю понятливых.

Через мгновение поток воздуха пронёсся мимо неё, оставляя за собой запах сигарет, который был более концентрированным и почти перебивал аромат одеколона. Гермиона простояла ещё чуть-чуть, отмеряя стук его шагов. Первый, второй... примерно на пятом, когда ковёр поглотил их шум, она зажмурилась, прислоняя лоб к полке. Это было ожидаемо, Гермиона. Он тебя обо всём предупредил. Это была честная... сделка. Она грустно усмехнулась, выпрямляясь. Грейнджер была лучшей по части построений логических цепей, да вот только это ничуть не облегчало ситуацию. Впервые её разум оказался бессилен, как бы правильно она себе это ни объясняла.

Гермиона ещё раз посмотрела на зелёный пузырек в руке, взболтав его. Может, это усиливающее эффект противозачаточного зелья? Хотя вряд ли оно должно понадобиться, ведь его вполне достаточно принять в течение суток. Решив, что Малфой маловероятно будет рисковать настолько, что решит убить её прямо в секции магической арифметики, она проглотила жидкость из ёмкости в пару глотков. У неё был лёгкий травяной привкус, как у слишком настоявшегося зелёного чая. Гермиона замерла, подождав двадцать секунд, — обычное время для действия магических зелий, и вдруг, тянущая боль внизу живота, к которой она уже успела привыкнуть, задвинув неприятные ощущения подальше, исчезла. Только когда раздражитель пропал, девушка почувствовала, насколько ей стало легче. Это было специальное обезболивающее зелье.

Гриффиндорка нахмурилась, всё ещё вертя флакончик в руках с парой капель остатков жидкости. Малфой принёс ей зелье, зная, что будет болеть? Это полностью шло вразрез с его словами. Она приложила руку к виску. Малфой чертовски путал, и каждый раз, когда Гермиона пыталась что-то понять, находила всё новые и новые узлы.

Аквамариновое зелье было практически безвкусным, но девушка всё равно наколдовала стакан воды, чтобы избавиться от слабого привкуса. Она вернулась к мальчикам, которые уже крайне напряжённо рыскали глазами по зоне видимости.

— Ты где пропала? — спросил Гарри, наконец, расслабляясь, когда Гермиона села напротив.

— Спросила у Пинс о ещё одной книжке, — кивнула она в сторону стола библиотекаря, которого не было видно.

— Что хотел слизняк? — вскинул брови Рон, и Гермиона перевела на него уставший взгляд.

— Уточнил пару моментов по поводу Зелий, как я и говорила. Он просто выводит вас из себя.

Гермиона прервала любые обсуждения, связанные с Малфоем, и перевела тему на второй тур Турнира, чувствуя, как мысленно отодвигает все тревоги на задний план, поставив на первое место Гарри. Это важнее. Это всегда будет важнее.

***

— Поттер, Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление! — возмущённый голос профессора Макгонагалл будто кнутом рассёк воздух.

— Долбоёбы, — прошептал Забини, наблюдая за тем, как эти двое сражались на игрушечных волшебных палочках. Как раз в эту секунду голова резиновой курицы Поттера шлёпнулась на пол со звонким звуком — жестяной попугай Уизли отрубил её.

Грейнджер толкнула этих двоих в спины, привлекая внимание к профессору.

— Как вы знаете, в школе проходит Турнир Трёх Волшебников... — Малфой почувствовал резкий толчок в лопатку и обернулся на выпученные глаза Теодора.

— В смысле? Ты был в курсе? — ошарашенно спросил он, и Драко закатил глаза, возвращая внимание Макгонагалл, которая отдала последние минуты своего драгоценного предмета на объявление.

— Святочный бал — это традиционная часть Турнира. Таким образом мы завязываем с нашими гостями культурные и дружественные связи, — Драко с Блейзом переглянулись, думая о связях совершенно другого характера. — Бал для старшекурсников, начиная с четвёртого курса. Форма одежды — парадная. Бал начнётся в восемь вечера в первый Рождественский день и закончится в полночь.

Слизеринки зашевелились, активно шушукаясь, несмотря на то, что профессор продолжала вещать.

— Чемпионы, вы здесь как раз вдвоем. Поттер, Малфой, вам нужно задуматься о партнёршах, — сказала женщина.

— Каких партнёршах? — поражённо спросил Гарри, и Забини не удержался.

— Половых, Поттер, пора уже и задуматься, — все вокруг плотно прижали ладони ко рту, понимая, что сейчас слизеринца ожидает гневная тирада, но смех было сдержать невозможно.

— Мистер Забини, если вы полагаете...

— Профессор, он имел в виду половых в плане паркетных, речь ведь шла о партнёршах для танца? — невинно спросил Тео, поднимая руки в воздух и имитируя позу для вальса.

Малфой сжал губы, чтобы не засмеяться с остальными. Два кретина. Старуха прищурилась и явно стояла на пороге нелёгкого выбора между справедливым нагоняем и пустой тратой времени на разговоры.

— Да, нашим чемпионам нужно обзавестись партнёршами для танца, — строго произнёсла она. — В Хогвартсе существует традиция: бал открывают чемпионы в паре с выбранным партнёром.

— Мне кажется, у Драко уже есть партнёрша, — довольно протянула Пэнси вполголоса, шагая двумя пальцами по плечу Малфоя, спускаясь к локтю. Он незаметно одёрнул руку.

Через пару секунд прозвенел звонок, и студенты вышли из душного класса. Драко услышал, как Поттер ныл о том, что не танцует, а Грейнджер, вздохнув, начала талдычить своим фирменным тоном: «Но, Гарри, традиция есть традиция, и ты должен чтить...» Что там он должен чтить Малфою расслышать не удалось, так как его догнали Тео с Блейзом, которые в итоге получили несколько малоприятных приватных слов от Макгонагалл, но, впрочем, это не повлияло на их настроение.