— Прости, — он виновато посмотрел на неё, оглядывая стол. — Честное слово, я бы тебя не просил, но Гойл настолько невежественная свинья, что, кажется, ему совершенно наплевать на это задание.

Девушка отмерила пару капель настойки полыни и добавила в зелье. Снейп отвёл небольшой кабинет под это задание, чтобы студенты имели место, где можно готовить. Однако его площадь была настолько маленькой, что пара человек даже левитировали свои котлы непосредственно в кабинет Зелий, когда профессор не был занят, поэтому Гермиона ещё раз порадовалась, что у них с Малфоем нашёлся отдельный кабинет. Но они по-прежнему не пересекались.

— Всё нормально, — отмахнулась она, наблюдая за варевом. — У вас невероятно простое зелье, но пока я не могу больше ничего добавить. Тебе нужно будет прийти завтра, примерно... — она сверилась с часами. — Примерно после Чар, чтоб засыпать туда измельчённый лунный камень.

— Ладно, — кивнул Гарри, всё ещё смотря в учебник.

— Два грамма, ровно, — Гермиона посмотрела на него строго, надеясь, что он достаточно внимательно слушает. — Помешаешь потом против часовой стрелки единожды, как написано, и уже через час сможешь налить в бутылочку.

Поттер закрыл учебник, отложив его на полку, которой едва ли нашлось место в этой комнате из-за десятков дымящихся котлов. От некоторых шёл такой странный запах, что Гермиона могла поклясться: их зелье не получит ничего выше Тролля.

— Я бы умер без тебя, — друг обнял её.

— Ещё на первом курсе, — напомнила девушка, усмехаясь ему в плечо. — Ты думал по поводу своего задания?

Он тут же отстранился, потупив взгляд. Она сделала глубокий вдох.

— Гарри, это не шутки. Если кто-то... кто-то действительно решил причинить тебе зло, он может попытаться сделать это во время второго задания, так как на первом не получилось, — у девушки всё ещё захватывало дыхание, когда она думала о том, что чемпионам велели противостоять дракону. Гриффиндорка до сих пор чувствовала ужас от воспоминаний о том, как огнедышащее существо обожгло Драко. Гермиона слышала свой крик, когда дракониха чуть не достала Гарри даже на метле. Это было форменное безумие. — Ты должен быть готов.

— Да, да, знаю, — пробормотал он, — но у меня пока нет серьёзных идей.

— Просто нужно уделить этому достаточное количество времени, — Гермиона знала, о чём говорила, потому что если Гарри и думал над криком яйца, то вскользь. Всё остальное время парень проводил с Роном и близнецами, наверстывая упущенное время без друга.

— Обещаю, я займусь этим в течение ближайших двух недель. Обещаю, — повторил он для пущей уверенности, и морщинка между её бровями разгладилась.

— Хорошо, — ответила девушка, зачаровывая котел, чтобы никто не смог туда ничего подлить.

Они вышли из душного класса, и она обмахнула рукой лицо.

— Чем ты занималась все выходные? — спросил её Поттер.

Гермиона вытаращила на него глаза в недоумении.

— Ты же постоянно видел меня, — произнесла она.

— Да, но ты куда-то пропадала, и даже когда была с нами, всё равно оставалась отстранённой, — сказал он, пристально смотря на неё.

— Не выдумывай, Гарри, — Гермиона натянуто улыбнулась. — Несколько часов я была занята Нумерологией, а потом... — она осмотрелась, давая понять, что не имеет в виду ничего важного. — Готовила зелье, читала, ну, знаешь...

Это была ложь. Все выходные Гермиона пыталась проанализировать своё поведение. Вытащить потаённые мысли наружу, чтобы логически их осмыслить. Каждый раз она терпела поражение. Девушка пыталась морально подготовиться к понедельнику, когда увидится с Малфоем. Пересмотрев расписание десятки раз, она знала, что у них не было общих занятий со Слизерином, но понимала, что они всё равно встретятся, потому что расписание завтраков, обедов и ужинов в будние дни у всех едино. Ей хотелось приободрить себя, подготовить к этому. Даже не к поведению слизеринца. Как Малфой мог вообще себя повести? Закричать во время поглощения овсянки на весь Большой зал: «Я целовался с грязнокровкой»? Вот уж вряд ли. Ей хотелось приготовить себя к той реакции, которая может последовать, потому что Гермиона совсем перестала себе доверять.

— Ладно, значит, просто показалось, — улыбнулся Гарри, кивая головой в сторону коридора. — Ты идёшь? Поиграем в шахматы перед сном.

— Да, я приду, мне нужно ещё заглянуть в библиотеку, — сказала Гермиона. — Мадам Пинс должна была отложить для меня книгу, которую я пытаюсь взять уже две недели.

— О, хорошо, тогда...

— Да, иди, я скоро вернусь.

Гермиона резво побежала по ступенькам вверх, прямо к библиотеке. За окном сгущались сумерки, хотя было не так уж поздно. Зимнее время всегда напрягало её именно этим: темно становилось слишком рано.

— Здравствуйте, мадам Пинс, помните, я... — начала Гермиона, но женщина уже надела очки и начала махать пальцем в сторону гриффиндорки.

— Да-да, мисс Грейнджер, минуту.

Она взмахнула палочкой, заставив книги из шкафчика сзади медленно плясать перед её глазами, прежде чем дотянулась до одной рукой.

— Вот, держите, — женщина протянула ей довольно толстый экземпляр, который был обрамлён толстой обложкой. На чтение этого понадобится время, учитывая сложность рунического перевода.

— Спасибо. Вы запишете её на моё имя, чтоб я могла?..

— Да, но только вы будете обязаны продлить время использования лично, предварительно ещё раз показав мне книгу. Чтоб я убедилась в её сохранности, — строго проговорила женщина.

— Естественно, — кивнула Гермиона с натянутой улыбкой на лице.

Мадам Пинс всегда была неимоверно дотошной по поводу книг, тем более, когда речь шла о специальной литературе. Неважно, сколько раз девушка брала что-то в пользование и возвращала в первозданном состоянии, женщина всё равно подозревала её в каких-то книжных преступлениях. Что-то вроде профессора Грюма в мире библиотеки.

Когда Гермиона вышла за дверь, пытаясь засунуть фолиант в сумку, увидела, что корешок книги, которую явно достали из закромов, испачкал пылью всю её руку.

— Чёрт... — прошептала она, держа книгу двумя пальцами и пытаясь отряхнуть ладонь.

Гермиона раздражённо выдохнула и пошла назад, чтобы повернуть в туалет и помыть руки. Эта книга не влезала в сумку, хотя она упорно пыталась затолкать её туда. Открыв дверь, по пути всё ещё борясь с фолиантом, девушка услышала стон и остановилась, подняв глаза.

Она ухватилась за дверную раму рукой, потому что была уверена, что свалится прямо на кафель. Малфой стоял у окна, из которого виднелись огни стадиона, бросающие мягкий свет на половину его лица. И на левую часть тела: у него была расстёгнута рубашка. В голове Гермионы будто активировалось какое-то проклятие, потому что всё происходило так медленно, словно попытка сбежать во сне.

Напряжённая линия челюсти Малфоя, вздымающаяся грудь. Взгляд девушки пополз ниже, и её разум отметил, что у него на теле были бинты. Едва заметные под не до конца снятой одеждой. Тёмная полоска волос на животе. И девушка. Девушка, стоявшая перед ним на коленях, имела золотистые волосы, и это всё, что Гермиона видела в таком положении. Глаза гриффиндорки расширились, когда она посмотрела ему в лицо. Малфой заметил её. Его глаза не выражали ничего. Какое-то время он продолжал смотреть на неё в упор, а потом резко выдохнул и запрокинул голову назад. Паралич, который Гермиона ощутила, сменился на волну отвращения. И ужаса.

Гриффиндорка схватила книгу и, оставив попытки найти ей место в сумке, выбежала оттуда, чувствуя, как ком в горле превращается в смолу прямо на языке. Святой Мерлин. Это был женский туалет! Никаких заклинаний, никакой закрытой двери. Можно представить, как они нуждались в этом. Спустившись на этаж ниже, Гермиона поняла, что не может больше идти в таком состоянии, и положила руки на подоконник, чувствуя, что она близка к панической атаке. Это была даже не Паркинсон. Грейнджер знала, что они это делают из-за постоянных разговоров слизеринки, которые она вела так громко, будто специально давала всем знать. Но Гермиона не думала, что Малфой так явно... Гриффиндорка засмеялась сама себе под нос, и в этом абсолютно точно было что-то истерическое. Это Малфой. Господи, это чёртов Драко Малфой. Конечно же, он не хранит чёртову верность чёртовой Паркинсон. Малфой целовал Гермиону два дня назад, а теперь зажимался с какой-то блондинкой в туалете. Хотя, зажимания — точно не то, чем они занимались.