— Вы сравнили меня с... — у неё всё ещё не было слов от возмущения. — Нет, с меня хватит.
Истерический смешок вырвался из груди девушки. В следующую секунду она подхватилась с разноцветной подушки и, пройдя пару шагов, открыла люк и исчезла, даже не оглянувшись.
— Кажется, кому-то нужно попить чайку с ромашкой, — услышал Драко голос Блетчли, пока Трелони обменивалась со своими любимыми ученицами мнением о произошедшем.
Малфой всё ещё смотрел на место, которое освободилось после ухода Грейнджер. Она вела себя странно. Точнее, не то чтобы он знал, как девчонка ведёт себя обычно. Сейчас грязнокровка стала кем-то, вроде подопытного зверька его сознания, которое оно почему-то решило замечать. Походы на вечеринки, слежка, остроты, которыми Гермиона сыпала... Скорее всего, она всегда была кем-то подобным, но в этом году будто сам дьявол решил довести Драко до ручки, сталкивая их, подводя обстоятельства так, чтобы он видел это. Малфой, чёрт возьми, видел. И это его раздражало.
— Крам положил на неё глаз, — произнесла Паркинсон. — Я видела, как они говорили на вечеринке и после. Поверить не могу, что из всех девиц он выберет грязнокровку. Ну, я имею в виду, серьёзно?
— Ты что, веришь в эту чушь? — скривился Драко, взглядом указывая на шар, который предположительно должен был предсказывать будущее.
— В прошлом году она предсказала мне болезнь, — пожала плечами Паркинсон, — и сбылось.
— Салазар, Пэнси, она предсказала её в феврале, — закатил глаза Малфой. — Тогда очередь к Помфри за зельями от простуды стояла такая, что можно было подумать, Снейп свихнулся и в этот день решил поставить высшие баллы за экзамен всем пришедшим в больничное крыло.
Раздражение уже знакомой волной потянулось по венам слизеринца, и он закрыл глаза, насильно переставая думать обо всём, что имело хотя бы отдалённо красно-золотой цвет. Прямо как галстук Грейнджер.
***
Когда чёрный филин влетел в гостиную, Драко поднял брови от удивления. В комнате почти никого не было, что не странно, потому что в среду около полуночи все разбредались по кроватям раньше обычного. В каком-то роде среда была самым тяжёлым из дней недели. Даже хуже понедельника.
Малфой отпустил птицу, в нетерпении разрывая конверт. Ну, наконец-то. Аккуратные витиеватые буквы, точно выведенные рукой отца, тешили его всего пару секунд.
Драко,
Мы с матерью очень гордимся твоим участием в турнире. Для нашей семьи это большая честь. Мы всенепременно ожидаем твоей победы. Надеюсь, участие никаким образом не скажется на успеваемости.
Отец.
P.S. Тетя Мариан недавно была в гостях у твоей матери и снова нахваливала Нарциссу за то, что она дала тебе имя Драко. Так что передаю её слова и, конечно же, поздравления.
Малфой уставился на письмо, будто оно было дерзким первокурсником, посмевшим сказать ему что-то в ответ. Он перевернул конверт, чтобы удостовериться, что написанное точно пришло из Мэнора, хотя почерк Люциуса он узнавал безошибочно. Какого хера?
Ни одного сраного объяснения, на которое парень рассчитывал, никакой чёртовой обрисовки плана действий. Ни-че-го. Кому нужны ёбаные поздравления?
Драко ещё раз перечитал письмо и злобно фыркнул, потому что постскриптум звучал как какое-то сумасшествие. Какая к чёрту «тетя Мариан»? Он впервые видел это имя и вообще впервые видел, чтобы отец описывал что-то подобное. Его письма очень редко состояли из шести предложений. Мама могла исписать несколько пергаментов о происходящем дома, обязательно упоминая покупку новых «распрекрасных бокалов», и то, как её навестила подруга, у которой дочь его возраста «чудесная девушка, обучена манерам, нужно будет вас познакомить». Это всё походило на какую-то шутку или издевательство, словно Люциус решил его разыграть. Если бы у него вообще было чувство юмора.
Драко подавил в себе желание остервенело выбросить письмо в камин, решая, что перечитает его на свежую голову, потому что глаза парня слипались от усталости. Длинный, чертовски длинный день.
Малфой услышал характерный звук отодвигающейся стены и через пару секунд увидел Паркинсон, которая еле передвигала ноги от усталости.
— Пэнси? — поднял он брови, удивленный её разгуливанием в позднее время по коридорам. Обычно они делали это вместе. — Почему ты?..
— Отработка у Макгонагалл, забыл? — устало ответила девушка, опуская сумку на болотного цвета ковер под ногами. Драко вспомнил, как на Трансфигурации Паркинсон и Гринграсс отчитали за болтовню, и профессор дала им наказание. — Старая карга...
— Где Дафна? — спросил он, не увидев, что она зашла следом.
— Хотела узнать, не дождался ли её Забини. Я говорила ей, что не станет он ждать, так что она явится через пару минут. Они типа договорились встретиться возле статуи с рыцарем, хотя Поляков вроде как упоминал, что это конфиденциально, — махнула рукой Пэнси, зевая.
— Что? — разобрать смысл из сонливой речи однокурсницы было непросто. — Где он?
— Понятия не имею, но тоже хотела бы знать, потому что скоро поход в Хогсмид, и мне нужны мои деньги, — девушка поднялась, откидывая рукой гладкие чёрные волосы. — Завтра спрошу с него.
— Так, блять, стоп, — Драко одёрнул Пэнси. — Ты можешь мне нормально объяснить, какого чёрта происходит?
Пэнси нужны её деньги? Забини взял у неё деньги? В Хогвартсе было определённое ограничение на сумму, которую мог иметь при себе ученик. Естественно, слизеринцы находили пути пронести больше, немного, но ни при каких обстоятельствах этих денег не могло не хватить на повседневные расходы.
— Ну, малыш, — вздохнула Пэнси, не в силах ему отказать, — Блейз подошёл ко мне вчера и сказал, что потерял свой кошелёк и не успел распределить деньги. Мать ему вышлет завтра новую сумму, я одолжила. В чём вообще проблема?
Малфой сжал зубы. Есть вещи, которые слышишь о своих друзьях и чётко понимаешь: это ложь. Блейз был одним из тех людей, который никогда ничего не терял. Буквально. Если в сентябре у него в распоряжении было пять пишущих перьев, то в мае у него останется пять пишущих перьев. Какая-то супер-способность. Мулат всегда точно знал, где лежит его палочка, сколько чистых рубашек висит в шкафу и какое количество бутылок спиртного под кроватью. В этом он был таким дотошным, что иногда аж бесило.
— Куда он пошёл, постарайся вспомнить, — Малфой видел, что Пэнси уставшая и туго соображает, но всё равно надавил.
— Он мне не отчитывался, но, видимо, куда и два дня назад: на какие-то посиделки с дурмстранговцами, — она кивнула головой в сторону, и хоть там сейчас были только спальни, Драко понял, что девушка имела в виду озеро.
— Хорошо, Пэнс, спокойной ночи.
Он даже не дал ей ответить и вылетел из гостиной. У Малфоя не было пресловутой интуиции, но слизеринец хорошо справлялся с логикой. И те логические цепи, которые сформировал его мозг, сейчас подсовывали ему отнюдь не приятные вещи.
На улице становилось ощутимо холодно, и, только выйдя из замка, Драко понял, что не натянул на себя куртку. Согревающие чары развеялись слишком быстро, потому что он злился. Даже такая примитивная магия требовала большей концентрации. Корабль Дурмстранга был неподалеку, так что холод не стал большой проблемой.
Удивительно простое заклинание открыло замок, хотя, может быть, в этом имелся смысл, так как территория Хогвартса охраняется таким множеством чар, что едва ли стоит ожидать какого-то нападения.
Драко пошёл по длинному коридору, рассматривая расположение кают. Некоторые двери были приоткрыты, но слизеринец понимал, что людей там нет, это всего лишь залы-столовые, музыкальные залы и залы с огромной кучей ненужной херни. Кто может тебя остановить, если в твоем распоряжении палочка и заклинание, расширяющее пространство.
Завернув за угол, Малфой услышал голоса. Они были приглушённые, но даже при таком раскладе всё ещё оставались слишком громкими. Драко стал двигаться в этом направлении. Уже через минуту он понял, что это вовсе не похоже на те громкие звуки, которые обычно доносятся из гостиной Слизерина, когда ученики решают что-то отпраздновать: малость пьяные, развязные и полные веселья, оттого и громкие. Сейчас они были... напряжённые, взвинченные и разозлённые. Секунду спустя Драко отчётливо услышал голос Забини, и он звучал непривычно-неуравновешенно. Малфой с трудом мог припомнить, когда такое случалось раньше.
