Воспользовавшись моментом, она привстала на кровати и, поддев свитер пальцем, схватила его и натянула на себя, радуясь, что закроет шею от посторонних глаз.
— Попросила бы меня, я бы подал, — улыбнулся Виктор, точно размышляя, что ей, как всегда, нужно всё делать самой.
— Я с ужасом думаю о том, что ещё день придётся тут бездельничать, — скривилась Гермиона, а в следующую минуту в холл ворвались мальчики, громко переговариваясь.
— Тихо вы! — шикнула на них Грейнджер, боясь, что целительница их выгонит. Хоть сейчас наступило время для посещений, да и она чувствовала себя хорошо, но кто будет спорить с Помфри, если вдруг до этого дойдёт?
— Ты в порядке, какое счастье! — Гарри обнял её так крепко, что из легких девушки испарился весь воздух. Она ограничилась дружеским взлохмачиванием волос обоим парням, потому что объятия — это пока что слишком сильное испытание для ладоней гриффиндорки.
— Мне сказали ещё день лежать здесь, — уныло оповестила Гермиона друзей.
— О, я бы сейчас с удовольствием повалялся бы в лазарете. Снейп сегодня совсем одичал! Дал самостоятельную за десять минут до конца! — бросился возмущаться Рон, подвигая к себе второе кресло почему-то без помощи магии.
— Виктор, я могла бы тебя попросить дать нам с мальчиками пару минут пообщаться? — посмотрела она на парня, удерживая улыбку на лице.
— Без проблем, я понимаю, — спокойно кивнул он, целуя её в макушку. — Заскочу к тебе вечером!
— Конечно! — она смешно помахала ему вслед рукой.
Как только дверь за Крамом закрылась, Рон вновь пустился в свои переживания:
— И вопросы ещё такие подгадал, спрашивается: какой из видов многоцветных растений имеет в себе...
— Рон, тихо, погоди, не до этого сейчас, — вскинула Гермиона поврежденную ладонь и потянулась к книжке на тумбочке. Мальчики переглянулись, не веря, что она вновь за свое. — Я нашла выход.
— Выход? — переспросил Поттер.
— Да, Гарри, выход. Я знаю, как тебе продержаться под водой около часа, — сказала она полушёпотом.
Эмоции парней вмиг сменились. Они придвинулись ближе, шокированные.
— Что? В смысле, как?
— Ты уверена? — спросили они хором, и Гермиона опять помотала рукой, намекая им помолчать, пока листала страницы.
— Где-то тут... Вот! — ткнула она пальцем в край текста. — Жабросли — серо-зелёные растения, произрастающие в Средиземноморье. У съевшего жабросли волшебника вырастают жабры, на руках появляются межпальцевые перепонки, а ноги превращаются в некое подобие ласт. Действие жаброслей временно, проходит примерно через час-полтора. Применяется для возможности волшебников пребывать под водой ограниченное количество времени. Выжимка из них добавляется в корм... а, это уже не нужно, — остановилась Гермиона, поднимая голову.
Мальчики проглотили языки и забрали у неё книгу, читая то же самое по нескольку раз, будто не веря, что все часы их прозябания над книгами решились одной такой брошюркой.
— Жабросли... Я никогда не слышал о таких растениях, — задумчиво протянул Рон, внимательно осматривая небольшое изображение, поднеся его ближе к лицу. — А моя мама обожает растения, вы же знаете, поэтому...
— Оно необычное, довольно редкое, — уже менее задорно оповестила Гермиона. — Но теперь мы хотя бы знаем, что искать.
— Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю, — наконец улыбнулся Гарри, выйдя из ступора.
Гермиона захохотала, краснея от похвалы. Столько времени она билась над этим чёртовым заданием и, наконец, нашла решение, не требовавшее невероятных магических знаний, с которыми они были не знакомы или на освоение которых понадобились бы месяцы. Гермиона действительно собой гордилась.
— Да, это всё так, но где мы их достанем? — внёс каплю реализма Рональд в их триумф. — Вряд ли в середине февраля они себе преспокойненько растут на опушке Запретного леса, так и ожидая, пока мы за ними явимся.
— Да, но я могла бы почитать, где именно...
— Погоди, — прервал Гермиону Гарри, выпрямившись. — Я могу попросить Добби.
— Добби? — одновременно спросили Рон и Гермиона с идентично сомневающейся интонацией.
— Да, он же эльф! А они могут перемещаться куда угодно, помните? Даже в Хогвартсе! Если бы я дал ему денег, он мог бы купить их для меня или я не знаю...
— А это мысль! — хлопнул себя по коленям Уизли. — Конечно, он ошалеет от радости из-за возможности быть тебе полезным. У него насчёт тебя какое-то нездоровое помешательство, приятель, я бы на твоем месте всерьёз...
— О, Годрик, пожалуйста, давайте сосредоточимся, — тот самый тон Макгонагалл вернулся к Гермионе, вербально встряхивая мальчиков за плечи. — Гарри, сегодня же обратись к Добби. Нам нужно знать к завтрашнему дню, сможет он помочь или нет. Если нет, будем думать.
Она сказала это, но в голове всё равно решила обдумать самые очевидные планы «Б». На всякий случай.
— Ты самая лучшая подруга, знаешь об этом? — Гарри притянул Гермиону к себе ещё раз, вызывая улыбку.
— Это чистая правда, — добавил Рон, обнимая девушку с другой стороны, и её хорошее настроение вернулось в удвоенном размере.
Это то, что давало ей сил двигаться в любой ситуации. Её друзья. Гарри, Рон, Джинни, которая успела забежать к ней перед уроками хотя бы на пару минут и доесть всё печенье из Мэнора, поверив словам Гермионы, что это принёс Виктор. Её семья. В этот момент, где-то на уголке сознания, она поняла: что бы ей ни пришлось однажды им рассказать, они не отвернутся от неё. Потому что друзья — это та же семья, только которую мы просто-напросто выбираем себе сами. И здесь она точно сделала правильный выбор.
***
Малфой поставил последнюю извилистую букву на пергаменте, прежде чем запечатать письмо. Если мама не получала ответ на своё «вольное эссе» в течение трёх дней, она начинала паниковать, а сегодня как раз конец третьего. Он не мог ответить, у него голова была забита абсолютно другим.
Сегодня на маггловедении Бербидж рассказывала о сотовых телефонах, и Драко подумал, что, Слава Салазару, такого нет в нормальном мире. Потому что ему казалось, Нарцисса бы просто заставила его ушные перепонки иссохнуть от количества болтовни. Одни только её письма чего стоили. Он изо всех сил старался отвечать ей тем же, зная, как мама любит подробности его жизни, но при всём желании не мог с таким восторгом описывать каждую мелочь, как она. Драко наложил на конверт приватное заклинание и, натянув пальто, пошёл к совятне.
Сегодня на улице стояла прекрасная безветренная погода, так что даже урок Хагрида, сдвиг которого прошёл, и он вернулся обратно к изучению всякой мерзости, не испортил день. Хотя сейчас уже было около восьми вечера, так что вполне могло стать гораздо холоднее.
Драко поднялся по ступенькам вверх, выпуская изо рта пар, хотя его опасения не подтвердились — ветра всё ещё не было. Добравшись до совятни, он двумя пальцами подозвал к себе филина, дав ему несколько орешков, приготовленных заранее.
— Отдай ей его как можно быстрее, пока она не завалила администрацию вопросами, всё ли со мной нормально, — хмыкнул Драко, завязывая узелок на лапке птицы.
Филин понимающе ухнул, отталкиваясь от руки хозяина и взмывая в тёмное небо. Слизеринец улыбнулся и вышел, завернув на выступ — небольшой балкончик, который всегда вызывал дрожь у Пэнси. Она боялась высоты, поэтому каждый поход в совятню был для неё небольшим испытанием.
Малфой выпрямился, увидев, что Грейнджер смотрела вниз, прислонившись локтями к каменной кладке. На какую-то долю мгновения Драко подумал, что девушка ждала его, но потом надежды слизеринца развеялись, когда она повернулась, и он поймал её удивлённый взгляд.
— Это ты, — произнесла Грейнджер спустя секунду. — Я видела, что чья-то птица взлетела с письмом, так что думала подождать... — нелепо пыталась объяснить она ему. Зачем-то.
— Что ты опять здесь делаешь под ночь? — прервал Драко эту идиотскую, никому не нужную речь.
— Сейчас восемь вечера и меня только выписали, — оборонительно ответила Грейнджер, поправляя красную шапку на голове, в которой выглядела слишком мило. А он ненавидел шапки. На себе или на ком-то ещё. Потому что они буквально никогда не выглядели мило. Или хотя бы вменяемо. — Макгонагалл отправила моим родителям письмо, рассказав о произошедшем, она обязана была по правилам. Они там с ума сходят, думаю, — Грейнджер подняла руку, показав конверт, как бы объясняя своё нахождение здесь. И, наверное, следовало, потому что любой нормальный человек давно бы заподозрил, что за ним следят. — Они ведь не знают, что ожоги в магическом мире — это не такая уж и катастрофа... — Грейнджер замолчала, неловко посмотрев на небо, будто сама понимала, что нет ни единой причины рассказывать такое Драко. Нужно лишь только отступить немного в сторону, чтобы они могли разминуться в проходе.
