— Джим, — сказала она, — я должна все это проанализировать. Тебе придется управлять роботом вместо меня. Попроси его выдать на экран результаты проб газа внутри их корабля, потом пробы поверхностей, потом измерения и внутренний вид тел лаагов...

— Погоди, погоди, — сказал Джим, — какие пробы, какие измерения? Это же робот с истребителя...

— Этот робот был переделан, чтобы я могла его использовать для исследований. Просто сделай, как я прошу, Джим. Извини, но у нас не было времени предупредить тебя обо всех изменениях для облегчения моей работы. Значит так, сначала пробы...

Джим сделал, как она просила, а потом по её указаниям занялся расчетами на корабельном искусственном интеллекте по данным, которые она получила от робота. Робот, похоже, провел на корабле лаагов множество опытов, о которых Джим и не догадывался.

— Откуда ты могла знать, что мы наткнемся на брошенный лаагский корабль? — спросил он.

— Никто этого не знал. Мы просто переделали «ИДруга» так, чтобы я могла исследовать все, на что мы наткнемся. Подожди с вопросами, ладно? Я по уши в расчетах.

Он сдался и стал ждать, управляя кораблем и его отдельными частями согласно ее пожеланиям. Наконец она закончила свою работу.

— Ну, — сказала она, и Джим почувствовал удовлетворение в ее голосе, — выяснили мы много, но вопросов больше, чем ответов.

— Как всегда с лаагами, — кисло ответил Джим, но любопытство жгло его. — Что ты выяснила?

— Как я уже сказала, в основном появились новые вопросы, — ответила она. — Посмотри данные, я сейчас их тебе выдам, а на экране я могу показать тебе реконструкцию этих лаагов, как они, по-моему, выглядели при жизни.

Он с изумлением уставился на экран возле пилотского кресла.

— Вот так? — спросил он.

— Ну не совсем так, — ответила она. — Мы можем только гадать, как именно они используют зрение, обоняние и слух, и общаются ли они с помощью звуковых волн. Так что я не учитывала глаза, носы или рты, но все остальное я рассчитала на основе данных.

Фигура на экране больше всего напоминала стоящую торчком бочку, покрытую серой сморщенной кожей, как у слона. В двух точках наверху и двух внизу складки были особенно велики, и казалось, что у лаага кожи было вдвое больше, чем требовалось для покрытия туловища. В центре верхней части туловища находился маленький куполообразный выступ; это могла быть либо голова, либо просто скопление лишней кожи.

Бочкообразная фигура основанием упиралась в чашечку сиденья, окруженная кольцом с панелью управления. Джим не понимал, как лааг мог хотя бы дотянуться до панели, а тем более управлять кораблем, чтобы сражаться с противником вроде «ИДруга».

— Больше всего меня беспокоит... — сказала Мэри и умолкла. Он представил себе, как она хмуро глядит на экран, распрямляя дуги бровей. Эта вспышка воображения вызвала воспоминание о всей Мэри, какой он запомнил ее на Земле. Оживление совершенно меняло ее внешность, подумал Джим. Если бы она это поняла, то чаще проявляла бы свои эмоции, и ей и другим было бы от этого только лучше. Оживляясь, Мэри становилась привлекательной. Суровый невыразительный вид был, похоже, давным-давно выработан для защиты, а потом вошел в привычку. Теперь этот застывший облик не мешал ему воспринимать мысли Мэри, и Джим любовался внутренней ее сущностью, куда более теплой и человечной.

— Что тебя беспокоит? — спросил он.

— Аккуратность, — ответила она. Мэри дала Джиму новые указания по поводу экрана. Изображение серой бочки сменилось другим. Нечто поменьше сидело в чашке. Была видна стопка поддерживающих частей тела, костей и хрящей лаага. Все они выглядели как колеса, внутри разделенные на треугольные сегменты укрепляющими стержнями. В центре были колеса побольше, вверху и внизу стопки — колеса намного меньшего размера. Наверху возвышалось что-то вроде ермолки из того же материала — основа холмика, который, по мнению Джима, был головой лаага. Эта ермолка явно соответствовала человеческому черепу и защищала мозг.

— Понимаю, — сказал он. — Выглядит так, будто эти кости, или что это там такое, разложили для осмотра. Но кожа, кстати, болталась во все стороны.

— А как иначе? Ее раза в два больше, чем тела. Но расклад костей означает, что их усадили в том положении, в котором мы их нашли. Или они сами уселись, а если так, то почему?

— Не знаю, — признался Джим. — Но отсюда следует важный вопрос. Ты хоть что-то выяснила о причинах их смерти?

— Нет, — ответила Мэри и подчеркнула: — Абсолютно ничего.

— Этого я и боялся, — сказал Джим.

По его команде изображение исчезло с экрана и на нем стали возникать ряды конических трехмерных диаграмм.

— Что ты делаешь? — спросила Мэри.

— А сейчас уже мне придется попросить тебя помолчать и не мешать, — сказал Джим. — Я исследую разные возможности.

— Возможности чего? — заинтересовалась она.

Джим не ответил. Он был слишком занят, стараясь запомнить и испробовать все варианты задачи, которую он начал испытывать на экране. Больше Мэри его не беспокоила. Наконец он очистил экран.

— Может, объяснишь? — заметила Мэри.

— А, да, конечно, — ответил он. — Хотя объяснять особенно нечего. Я строил разные маршруты подхода, которые бы поставили этот корабль в его нынешнее положение. Единственный логичный вариант — это если они шли прямо вдоль диаметра, как и мы, вниз к центру галактики. Но если так, то почему они остановились именно здесь? Почему они умерли? Или их убили, а потом уже корабль остановился?

— Не понимаю, — сказала Мэри. — Убили? Кто их мог убить?

— В том-то и вопрос, — ответил Джим. — И знаешь, какой ответ приходит мне в голову? Если их убили, это сделал кто-то, находившийся ближе к центру галактики, поднимаясь по диаметру или стреляя чем-то в лаагов вверх по диаметру. Если это так, то в раю Рауля могут водиться настоящие змеи. Я даже представить себе не могу, кто мог остановить корабль, убить экипаж и оставить все нетронутым.

— Из этого можно вывести также, что лааги убиты вовсе не из центра галактики.

— Тогда почему они мертвы? Почему их корабль все еще здесь, а другие лааги не забрали его вместе с телами? У меня возникает неприятное ощущение, что где-то там за этим кораблем находится цивилизация, которая может прихлопнуть нас как муху и не любит незваных гостей. Так что я ищу способ, как обойти территорию такой цивилизации и не забираться слишком глубоко. Мне не хочется превратиться в такую же аккуратную стопку костей и кожи.

— Это-то у тебя как раз не получится, — сказала Мэри. — Наша кожа и кости на Земле ждут нашего возвращения, помнишь?

— Я просто так выразился, — ответил Джим. — Так или иначе, «ИДруга» могут убить, как и этот корабль. То есть его могут превратить в облачко атомов, и что тогда будет с нами? Рассеемся мы с газом или так и будем плавать среди звезд?

— Значит, ты хочешь сказать, — подытожила Мэри, — что ближе к центру галактики может быть опасно, и ты хочешь отойти от диаметра и осторожно прощупывать все возможные опасности.

— Верно. А начнем мы с поисков еще одного брошенного лаагского корабля, если такой найдется. Мы отойдем с позиции вровень с этим кораблем по отношению к диаметру и будем двигаться от диаметра, прощупывая приборами все впереди себя.

— Отлично, — ответила Мэри.

— Я серьезно, — сказал он.

— Я тоже, — отозвалась Мэри, и Джим осознал, что в ее тоне и вправду не было ничего саркастического. — Замечательная мысль, Джим.

— Ладно, — сказал Джим смущенно, — поехали!

Он начал сдвигать «ИДруга» с диаметра прыжками на расстояние обзора приборов, чтобы заранее увидеть любой другой корабль. Так прошло некоторое время.

— Черт! Смотри! — внезапно воскликнул он. — Там, на пределе видимости приборов, — похоже, еще один корабль.

Да, это был еще один корабль, точь-в-точь как тот, что они уже осмотрели: носом к центру галактики и без единого признака жизни. Когда они подошли на сотню метров. Джим послал к нему робота.