- Священника?

   Жежен зябко поводит плечами.

   - Чтобы душа девушки успокоилась.

   Снова продолжительное молчание. Робер смотрит в мою сторону, но в темноте я не могу разглядеть выражение его лица.

<p>

***</p>

   - Только скажи, и я не дам им тебя забрать.

   Ночь. Перегораживающие комнату занавески раздвинуты, я устроилась (насколько это для меня возможно) на кровати, Робер - в кресле. Фонарь он держит в руках.

   - Кому ты не дашь меня забрать?

   - Всем! - Робер категоричен. - Священнику и тем, кто уводит души на небеса.

   Устало отмахиваюсь.

   - Ты поможешь мне остаться здесь, а дальше что? Я должна буду провести вечность в этой комнате, а мое пробуждение будет зависеть от того, зажжет ли служанка старый фонарь?

   - Постой... - Лицо Робера словно озаряется светом. - Фонарь! Что, если мы попробуем вынести его из комнаты? Может быть, у тебя получится выйти вместе с ним? - Он встает, вглядывается мне в лицо. - Не бойся... Просто дай мне руку.

   Он протягивает руку. Я соскальзываю с кровати и держу ладонь над его рукой. Не прикасаясь.

   Одновременно делаем шаг, другой... Робер поднимает фонарь повыше. Вот и порог комнаты. Я не чувствую привычной дурноты. Еще шаг - в коридор. Устланная ковром лестница ведет вниз, в огромный мир, в бесконечность.

   - Давай сбежим? - В свете фонаря видно, что лицо Робера пылает лихорадочным румянцем. - Давай уедем отсюда прямо сейчас!

   Растерянно гляжу на него.

   - Да... Нет, погоди. Дай мне время.

   - Зачем тебе время, у тебя его было достаточно! - Он решительно направляется к лестнице.

   Тихо спрашиваю:

   - Ты готов увезти меня силой?

   Робер останавливается, словно его толкнули.

   - Разве ты не хочешь пойти со мной? - Он говорит быстро, глотая слова. - Конечно, я не успел рассказать тебе... Я уже продумал... все. Если ты согласишься уехать, я брошу учебу, мы будем жить в любом городе - на твой выбор. Я буду давать уроки, переписывать ноты, играть на флейте - на улицах и в харчевнях. А на вырученные деньги мы будем путешествовать. Или поселимся в маленьком домике - как ты захочешь...

   - Ты хочешь связать свою судьбу с призраком?

   - Я хочу связать свою судьбу с тобой! Или... - Он опять всматривается мне в лицо. - Тебе плохо со мной?

   - Мне хорошо. Очень!

   - Тогда почему?

   Мягко прошу:

   - Робер, вернемся.

   Робер смотрит на меня отчаянно и жалобно. Затем поворачивается и - шаг в шаг со мной - возвращается в комнату. Фонарь он прижимает к себе.

   Подождав, пока я устроюсь на кровати (на одеяле? над одеялом?) - он растерянно спрашивает:

   - Ты в самом деле хочешь остаться здесь?

   Качаю головой.

   - Может быть, я не останусь здесь - если священник сделает все, как должно.

   - Но почему?! - Робер почти кричит. - Почему для тебя лучше умереть, чем уехать со мной? Я буду заботиться о тебе, сделаю все, что хочешь...

   Спрашиваю:

   - Ты будешь заботиться обо мне - как долго?

   Робер отвечает, не задумываясь:

   - Всегда.

   - Всегда... Но ведь ты не будешь жить вечно.

   - Что ты хочешь этим сказать?

   - Ты сам понимаешь. Однажды ты тоже уйдешь из мира живых. И где я останусь тогда? В доме, который займут чужие люди? Или ты собираешься передать меня вместе с фонарем по наследству?

   Робер вскакивает с кресла, потом садится снова. Сжимает голову руками и сидит, согнувшись и зажмурившись, как от сильной боли.

   Мне больше всего на свете хочется сказать: я согласна, я передумала, посмотри на меня - и я пойду за тобой, куда захочешь...

   Вместо этого говорю:

   - Прости, Робер. Пусть уж судьба решает за нас.

<p>

***</p>

   Раннее утро. Конечно, у Жежена не хватило терпения ждать дольше. Робер оставил окно открытым, и мне не только видно, но и слышно все, что происходит внизу.

   Под кривой яблоней трое крестьян разбивают заступами мерзлую землю: толстяк с окладистой бородой и двое парней, судя по сходству - братья.