Свежий воздух окончательно приводит меня в чувство. Во дворе, спиной ко мне, стоит мать. Перед ней Жежен, что-то ей говорит. Рядом с Жеженом - Робер, бледный как привидение; в руках у него - разбитый, потухший фонарь. Вот он поднимает голову...

   Крик "Ивона!..", наверно, был слышен на другом конце деревни. Робер выпускает фонарь, в два прыжка подлетает ко мне и обнимает так, словно хочет навсегда спрятать у себя на груди.

   Слышу потрясенный голос матери: "Ивона, доченька!" - но только теснее прижимаюсь к Роберу, будто желая разом наверстать все дни бестелесного существования...

<p>

Эпилог</p>

   Робер не вернулся в Парижскую школу изящных искусств. Мы обвенчались, живем с матушкой в поместье, а по весне, когда расцветут яблони, собираемся отправиться путешествовать. Матушка считает (и вполне справедливо), что это Робер вернул меня к жизни, и только что не молится на него.

   Жежен остался совладельцем поместья, но приезжает нечасто. Пишет, что ему собираются предложить кафедру в школе изящных искусств.

   Робер часто поет - для меня и просто так, от счастья. И вот еще что: крестьяне называют наше поместье "Дом с фонарями". Говорят, очень уж у нас их много.

   Примечания:

   (1) - В. Гюго "Фея", 1824 г., пер. Э.Линецкой

   (2) - "Кто сказал, что я ухожу от тебя?// Лучше смерть, чем эта боль". - Строфа из сицилийской народной песни, перевод Н.Чернеги.