– Дмитрий, – Элвис отвлек его от созерцания трепещущих языков пламени, – я хотел спросить вас… Музыканты, о которых говорили сегодня. Группа для шоу. Вы знаете их?

Альнов шумно вдохнул и всем телом немного развернулся к Элвису.

– Лично – не всех. Но многих – да, знаю.

– И… они действительно все так хороши?

– Да, Элвис, – Дмитрий уверенно кивнул и тут же осекся.

Он впервые назвал своего гостя по имени. Альнов избегал обращаться к нему, сомневаясь в том, как будет уместнее. Но Элвис, и не догадывавшийся об этой многочасовой внутренней борьбе, продолжал смотреть на Дмитрия по-прежнему. Увидев, что никакой ошибки он не сделал, Альнов заговорил снова:

– Они все звезды. Вообще странно, почему ММК раньше не приходило в голову собрать их вместе. Что бы из этого ни вышло, кассовые сборы были бы астрономическими на одних именах. Хотя, я думаю, в любом случае вышло бы что-то по-настоящему замечательное. Это очень профессиональная команда. Я даже не знаю, кто может быть лучше. Там невероятно сильный вокал. Но что особенно ценно – музыканты. Это виртуозы. Каждый.

– Расскажите мне о них.

Дмитрий выдержал паузу, собираясь с мыслями.

– Ох, – он задумчиво откинул волосы. – Ну, давайте начнем с гитары. Это, во-первых, Вельцев. Паша… – вдруг коротко засмеялся, как от приятного воспоминания. – Вообще, мы с ним давно друг друга знаем. Дружим много лет. Он живет здесь недалеко, через пару улиц. Но если серьезно, это музыкант от бога. Павел выступает уже – не соврать – лет пятнадцать. В сорок… шестом, что ли, году выпустил первый диск под своим именем. Потом было еще несколько. Но он не композитор. Поэтому играет с другими группами. Надолго, правда, не задерживаясь, хотя он очень легкий человек. Но это можно понять – у каждого коллектива свои рамки, и однажды, бывает, становится скучно. А Паша сыграет все что угодно. И не потому, что только техника хорошая, но он чувствует музыку. По-настоящему ее чувствует. И поэтому, – Дмитрий снова улыбнулся, – он так чертовски дорого стоит. Дальше… Кейн Кирк и Род Штайнер. Оба по происхождению, по-моему, немцы. Играли в разных коллективах в Европе. А последние лет восемь в The Existence. Записываются в Штатах. И живут там тоже. Это уже сколько лет культовая рок-группа. Без преувеличений. У них сейчас конкурентов точно нет. В своей области они такие несдвигаемые лидеры в чартах. И потом, это, похоже, очень разносторонние ребята. У обоих были параллельно еще и совместные проекты с другими командами. Например, у Кирка последняя была работа, около года назад, с The Way. Ярко выраженная ритм-н-блюзовая группа. Альбом неплохо разошелся. Они занимали третье или четвертое место. Нет, ей-богу, эти трое могут сделать хит на коробке из-под сигар с натянутой веревкой! – Тут Дмитрий перебил самого себя: – У меня есть записи их всех. Если хотите, мы можем просто послушать?

– Да, было бы неплохо.

Альнов еще раз вопросительно посмотрел на Элвиса.

– Да? Хорошо. Тогда я сейчас принесу. Подождите немного, – сказал он, легко поднимаясь на ноги.

Дмитрий вернулся – не прошло и минуты. С внушительной стопкой дисков в руках, которые, судя по быстроте, приготовил заранее. Первое, на что обратил внимание Элвис, – размер пластиковых коробок, какими они были тонкими и маленькими. Наблюдая за тем, как Альнов переносит на ковер к камину плоский проигрыватель, Элвис спросил его:

– Значит, их всех нужно будет еще собрать?

– Нет, они уже все в Нэшвилле, – Дмитрий вставил в заднюю панель электрический шнур. – Наверное, дня три. Готовятся к записи – материал у них есть. Они сейчас в одном из центров ММК. У корпорации несколько таких комплексов в разных городах, где можно сразу записываться, готовить шоу, снимать ролики… Такой флакон все в одном. Записывать решили там, потому что это удобно. Если вы согласитесь на турне, то оно начнется в Штатах. Что естественно. Вот это, кстати, совместный альбом, о котором я говорил, – Альнов, разложивший диски на ковре между ними обоими, дал один в руки Элвису.

Пресли отставил в сторону чашку и с интересом стал рассматривать записи.

– На ударных… – Дмитрий покопался в глянцевом ворохе, – на ударных Рене Мартен. Француз. Вот с ним я, честно, не встречался. Но это очень известное имя, хотя всю жизнь работал в Европе. Это вообще первый раз, когда он согласился записываться в Штатах. Насколько я знаю, ММК пыталась прикрепить его то к одной, то к другой американской группе. Потому что там выгоднее. Его даже The Existence приглашали к себе, когда у них были какие-то разногласия со своим барабанщиком. Но не пошел. Откровенно говоря, не представляю, как в этот раз корпорация его уговорила. Просто удивительно. Вот это, на мой вкус, самая удачная его работа. – Еще диск лег у ног Элвиса. – Оркестровое сопровождение – New York City Orchestra. О них я бы не сказал, что это какой-то особо выдающийся состав. Но тоже неплохие. Думаю, их позвали, потому что собирать отдельно целый оркестр сложно, да и бессмысленно. Они хорошие, правда.

– А вокал?

– О, здесь еще интересней. Во-первых, будет мужской квартет. The Ascent. Они так квартет на самом деле и есть. The Ascent поют вообще без сопровождения. В этом изюминка. Но эффект, как от целого оркестра. У каждого голос с таким диапазоном, можно только позавидовать. Публика с ума сходит. Это – я сказал? – американская группа… С женщинами немного сложнее. Их тоже четыре, но они не вместе. Одна певица русская. Томилина. Людмила. Вот, кстати, с ней я хорошо знаком. Ей сейчас к сорока. ММК ее начала издавать, когда я еще, по-моему, учился.

– Тоже соседка?

Альнов вдруг посерьезнел.

– Нет. Не думаю, чтобы ей это было по карману. Я не знаю подробностей, собственно, их и никто не знает… Но у нее что-то произошло с семьей. У нее четверо детей, еще не взрослых, и она воспитывает их одна. Наверное, чтобы уехать, пришлось их оставить с няней. Кажется, родственников близких нет. Но она просто замечательная женщина, – голос Дмитрия стал теплым. – Как человек. Уверен, Томилина вам понравится. А в профессиональном плане… Из концертной деятельности она в последнее время выпала. Вот из-за этой проблемы в семье. Но ММК постоянно записывает ее диски. Только у нее специфичная область: Томилина поет фольклор. Сами понимаете, любителей немного. Корпорация ее регулярно выпускает, но, конечно, это не главная статья доходов… Есть еще Честель, – Дмитрий сменил тему, снова начав разыскивать в пластиковом беспорядке. – Синтия Честель. У нее восхитительный высокий голос. Правда, – Дмитрий снова заулыбался и добавил незаконченный жест, – я таких не слышал. Она довольно молодая, но Англия от нее без ума. Честель – англичанка. И есть еще две американки, – Альнов отвлекся от дисков, так и не найдя того, что искал. – Сандра Бэрроуз и Олисия Макклейн. Поп-звезды. Они просто отличные. – И тут Дмитрий вновь расслабился в искренней волне эмоций: – Господи, да они все! Здесь на кого ни посмотри. Вам специально так подбирали. Они лучшие. Действительно лучшие.

Элвис внимательно посмотрел на Альнова.

– Дмитрий?

– Да?

– А в чем лучший вы?

Альнов опустил глаза. Он напряженно облизнул губы, и когда поднял взгляд на Элвиса, его голос прозвучал ниже:

– Фортепьяно. Я учился по классу фортепьяно. Сначала в музыкальной спецшколе, потом в Московской консерватории. Окончил с отличием. И я лауреат конкурса Чайковского… Вам это что-то говорит?

Элвис не слишком уверенно кивнул.

– Да?.. Так вот, я должен был стать профессиональным пианистом и выступать на концертах классической музыки. Мои родители этого хотели. Собственно, так и было. Я играл и в Москве, и за рубежом. А потом ММК пригласила меня. Сначала просто для своих проектов. Корпорация выпускает и классическую музыку… Затем были три моих собственных фортепьянных альбома. А дальше… Я ведь еще и пишу. Это, правда, не совсем то, чему меня учили. Скажем так: моя музыка – это то, что получилось из классического образования, замешанного на рок-н-ролльных пристрастиях. – В его зрачках блеснули задорные искорки: – До сих пор удивляюсь, но людям нравится. Сначала это был просто инструментальный альбом. Потом мне предложили переписать то же самое с авторами-песенниками. И дальше пошло… Голос у меня, я считаю, не бог весть. Но публика, видимо, другого мнения. Так что, – Дмитрий впервые за весь день говорил абсолютно спокойно и уверенно, – я на вершине. Я выпускаю три-четыре альбома в год – вот уже несколько лет. И первые места в мировых чартах всегда мои. То есть, – он вдруг остановился и, лукаво усмехнувшись, поправился, взглянув на Элвиса с теплым выражением, – то есть были. До недавних пор.