И тогда взгляд метнулся ко второму тигру, точнее к его добыче. Рваная рана на боку сделала из футболки Соула жалкую тряпку, насквозь пропитанную кровью. Белые пряди превратились в красные сосульки, а кожа казалась теперь неестественно бледной.
Ноги стали ватными, в глазах защипало от слез, вкус железа во рту стал невыносим.
Доказательство! Нужно найти доказательство, что это всего лишь иллюзия. Собрать всю силу духа, смелость, решимость и удержаться на ногах.
«Не отворачивайся, ищи», — приказала сама себе Мака.
Она из последних сил смотрела, как тигр, зажав в зубах кисть, тянул на себя кусок бледной плоти, которая еще совсем недавно была рукой Соула. Наблюдала в прострации за рывками и крутящими движениями — хищник пытался вывернуть плечевой сустав, чтобы оторвать лакомый кусок. Словно в насмешку над своей хозяйкой, глаза выхватывали мелкие детали, которые она не хотела бы замечать в иных обстоятельствах: как яркая нить оберега зацепилась за тигриный клык, как алые брызги запачкали белоснежную шерсть подбородка зверя, как неестественно выгнулся локтевой сустав руки и как рукав футболки побурел от крови.
Мелочи… Даже в мелочах все совпадало…
Мака почти сдалась. Не желала больше смотреть, не могла терпеть этот кошмар, из которого нельзя было сбежать, проснувшись в холодном поту. Ей хотелось кричать, но сил не осталось даже на хрип; ноги подкашивались, и если бы не подоконник, она бы уже давно упала. Больше всего хотелось закрыть глаза, но и они теперь не слушались. Зато слушались пальцы, которые, правда, только и могли, что продолжать скрести стекло.
Ей казалось, что она почувствовала тяжесть огромной лапы зверя на собственной груди, хотя вдавливали в землю сейчас не ее; ей казалось, что она услышала хруст костей, когда тигр перехватил запястье поудобнее и вгрызся в сухожилия, наконец отделив конечность от тела… она смотрела на руку… смотрела, не отводя взгляда… и наконец поняла, что на плече нет следов от когтей, которые полоснули Соула в последний момент перед тем, как он закрыл дверь храма.
— Это все ложь! — прохрипела Мака из последних сил и судорожно втянула воздух, которого ей теперь катастрофически не хватало.
Сознание путалось. Она уже не могла определить, где находится, что это за место и зачем она здесь. Еще помнила, что нужно спешить куда-то… Легкие начинали гореть от нехватки кислорода, а в ушах стоял мерный ватный шум крови, который смешивался с хором голосов, тянущих бесконечное «а-а-а» под перестук барабанного ритма. Многоцветье узоров на стенах расплылось в пеструю мазню. В ногах не осталось сил.
Точнее, сил не осталось во всей Маке, как и кислорода внутри легких.
Уже в глубоком омуте обморочного состояния ей послышался звон стекла. Словно Большой взрыв, после которого в ее крохотной сингулярности появился сначала свет, потом кислород, а через долю секунды и ощущение подхвативших тело рук. И даже голос Соула — живого, но испуганного:
— Твою ж мать, Мака! Мака! Ты меня слышишь?!
— Да, — она не была уверена, что произнесла это вслух. — Душно.
========== Глава 55. Запрещенная религия ==========
Город Смерти (внутри души), пятница, 9:02 p.m.
— Ух ты! Сколько флажков! — раздался воодушевленный голос Патти. — Праздник, что ли?
— Ага, нас, поди, встречают, — мрачно ответила Лиз, настроение которой резко испортилось, стоило той понять, что выпускной для нее на сегодня окончен и придется тащиться куда-то за пределы Шибусена.
— Тс-с, — шикнул Кид на сестер и крепче сжал пистолеты.
Припорошенные снегом следы вели к небольшому тибетскому храму. И если для Патти гирлянды флагов оказались в новинку, то уж Шинигами-младший к ним за три недели так привык, что даже не обратил внимания. Все это было, конечно, странным: вдруг снова очутиться в декорациях Тибета и ежиться от ледяного ветра, — но объяснение они наверняка найдут позже, а пока Кид остановился у ворот строения.
— Идем внутрь? — спросила Лиз. — Следы Блэк Стара и Соула ведут туда.
— Вижу. Но, может, стоит обойти здание и попробовать заглянуть в окна? — вслух размышлял Кид.
Отсутствие звуков изнутри ему почему-то не нравилось. Чтобы Блэк Стар молча что-то делал? Ха, нонсенс…
Повелитель уже сделал пару шагов в сторону от двери, когда за ними раздался звон разбившегося стекла и возглас Соула, окликнувшего Маку.
— Вот черт! — Кид кинулся обратно и влетел в храм, попутно сняв оба пистолета с предохранителя.
После яркого снега сумрачное помещение ослепило, а едкий запах курений с алтаря защипал глаза и полез в легкие вместо кислорода, которого здесь оказалось слишком мало. То ли разряженный колдовством воздух, то ли выжженный дотла чадящими палочками кислород вынудил глубоко и судорожно вдыхать, чтобы получить необходимый для жизни газ.
Крохотные окна плохо пропускали свет, но белые пряди волос Соула заметно выделялись на фоне насыщенно пестрых стен, а стрела солнечного луча из разбитого окна воткнулась в малахитовую зелень подола Маки, оплетенного серебряными нитями. Кид кинулся к друзьям, лихорадочно пытаясь понять, что здесь произошло: где прячется существо, которое разодрало Соулу плечо, что с Макой, голова которой неподвижно лежит на коленях молодого человека, и что это, черт возьми, за черные ошметки на полу вокруг них.
И когда один из таких ошметков попал ему под подошву, Кид вдруг понял. Гусеницы. Он ведь уже видел такое. Маленькие черные копии буро-желтой твари Чованга, которую он разрубил Косой Смерти в узком безымянном ущелье, копошились вокруг повелительницы и ее оружия. Не просто копошились… Теперь Шинигами-младший разглядел, что это за нити на платье Маки и почему Соул так судорожно быстро пытается рвать их руками и отбрасывает липнущие к его рукам «сопли» в сторону вместе с черными желтоглазыми выродками, болтающимися на них.
Кокон. Каким-то образом гусеницы пытались оплести Маку в кокон, и даже после того, как Соул отбрасывал их в сторону, те живые, которых он не раздавил в пальцах, ползли обратно к повелительнице, оставляя за собой тонкую белесую нить.
Помещение содрогнулось от очереди выстрелов, а черные брызги полетели в разные стороны, оседая уродливыми кляксами на изящных узорах стен и окропляя пол храма кашей из внутренностей.
— Ну и мерзость! — отвращение слышалось не только в голосе Лиз: волна брезгливости старшей Томпсон прокатилась по нервам Кида и осела вязкой гадостью в желудке.
— Никогда не думала, что мной будут убивать червяков, — хихикнула Патти вслед за сестрой. — Это ж как атомной бомбой по игрушечной машинке шмальнуть!
Еще пара выстрелов в гусениц, попытка вдохнуть побольше кислорода и снова очередь — в этот раз по ароматическим палочкам на алтаре и по двум целым окнам.
— Эй! — вскрикнула Лиз, когда звон от разбитых стекол затих. — Ты тут вообще все решил разнести к чертовой матери?!
— Нужен приток свежего воздуха… — закашлялся-таки Кид и опять глубоко вдохнул. На это раз легкие наполнились спасительным кислородом, а не убийственно горькой смолой и дурманящим сандалом. — Так-то лучше…
Он оглянулся в поисках затаившихся врагов, но в помещении больше никого не было. Значит, и Блэк Стар рванул куда-то вперед. Пора разузнать обстановку.
— Что с Макой? — спросил Кид, присев рядом с Соулом на корточки.
Гусениц вокруг почти не осталось. Он с тревогой посмотрел на бледное лицо повелительницы и быстро окинул взглядом Соула, задержавшись на его плече. Три длинные полосы тянулись почти до локтя. Крови было много, значит, раны глубокие, но других повреждений молодой человек не заметил. Все не так уж плохо.
— Кажись, Чованг решил и ее душой подкрепиться. Мы вовремя успели, — поспешно ответил Соул и вытер липкую от нитей ладонь о свою футболку.
Выглядел он встревоженным.
— Почему она позволила гусеницам так близко к себе подобраться? — снова задал вопрос Кид.
— Хрен знает. Это все произошло, пока я снаружи из тигров ковры делал. — Кид удивленно посмотрел на Соула, ожидая разъяснений, но приятель хмуро мотнул головой. — Некогда трепаться, Кид. Там Блэк Стар с Цубаки пытаются порубить Чованга, но дела у них идут очень херово. Помогите им, а я пока вытащу отсюда Маку и вернусь к вам.
