— Кид! — вынырнула внезапно Мака из толпы.

— Мака! Вот ты где! — обрадовался молодой человек.

— С возвращением, — улыбнулась она через силу, и ее взгляд тут же без интереса соскользнул с Кида, мазнул по остальным и устремился в сторону двери и полутемным стенам рядом: такой беспокойно ищущий на, казалось бы, равнодушном лице.

Кид видел, как вянет зелень ее глаз под льдом разочарования, как сжались в тонкую полоску губы, а пальцы вцепились в свое же запястье на другой руке: с ожесточением и отчаянием. А еще Кид был здесь единственным, кто понимал причину, что за темная туча готова нависнуть над его подругой и проглотить остатки хорошего настроения в этот вечер. И как бы странно это ни звучало, он был рад видеть в это мгновение Маку именно такой — потерянной и опустошенной. Расстроенной. Разочарованной. Значит, он не дурак и принял верное решение, когда… Кид сунул руку в карман брюк и сжал в ладони агатовый браслет. Прохладный и идеально гладкий. М-м-м… Симметричные бусины… Черт! Опять не о том!

— Слушай, у меня плохие новости… — начал было он, но замолк, потому что понял, что повелительница все равно не будет слушать.

Да что там. Она уже его не слышала. Мака опустила голову и закрыла глаза, а уже через пару мгновений кинулась опрометью в сторону двери.

— Эй! Подожди! Мака! — встрепенулся Кид и бросился за ней, чтобы не дать убежать, схватить за руку и успеть сказать кое-что важное.

— Куда это она? — раздался растерянный голос Блэк Стара из-за спины, а Шинигами-младший все-таки успел поймать повелительницу уже около выхода и развернуть к себе.

— Мака! Я… — он вытащил из кармана браслет и протянул взбудораженной подруге. — Вот. Забыл передать. — Звучало по-дурацки глупо, и Кид даже смутился, а затем не слишком естественно пожал плечами, будто говорил о какой-то мелочи. — Да знаешь, не до того было…

Мака схватила браслет и расплылась в искренней улыбке. Ее глаза снова сияли.

— Спасибо, Кид, — кинула она уже через плечо и исчезла в коридоре.

Кид снова оказался перед проклятой закрытой дверью, но на этот раз он ей улыбался.

***

Соул и сам толком не знал, на кой черт его потянуло в лекционную аудиторию Шибусена. Ностальгия по ушедшим временам? Желание хоть одним глазком взглянуть, насколько все изменилось за время его отсутствия? Или просто попытка спрятаться от настоящего? Во всяком случае, лучше уж пустая пропахшая мелом и пылью потоковая аудитория, чем переполненный зал, где сейчас веселились выпускники и их преподаватели. Настроения смотреть на улыбчивые беззаботные физиономии у него не было, а Кид и в одиночку сам там справится.

Опущенные шторы плохо пропускали свет, но фамилии на тетрадях Соул мог прочитать без труда. Он отстраненно блуждал взглядом по беспорядку на учительском столе и думал, что, наверное, впервые стоит здесь, в окружении пустых парт и тишины, и не чувствует мандража, потому что не выучил тему, не готов к уроку, в очередной раз опоздал, пришел на пересдачу… да мало ли чего было за годы обучения…

Шорох за спиной заставил его обернуться.

Она умудрилась войти так, чтобы не цокать каблуками. Запыхавшаяся от бега, с зажатым в кулаке агатовым браслетом, с завитушкой выбившегося из прически локона на обнаженном плече. Мака. Наверное, не хотела нарушать тишину, но ее выдало платье: темный атласный подол, прикрытый невесомым кружевом, шелестел складками при каждом шаге. Туго обтянутая лифом грудь неровно вздымалась и опускалась в такт дыханию, а простенький черный шнурок-чокер тройным обхватом перечеркнул шею.

Изящная. Стройная. Красивая Мака. Словно сонное наваждение, потому что только во сне можно оказаться в бальном платье среди парт учебной аудитории… Или в гималайских маках — ведь в том его сне, вдруг вспомнил Соул, она тоже была в подобном платье. Случайное совпадение или запомнила и намеренно выбрала похожее?

Он отчего-то смутился, поэтому только и смог, что хмыкнуть:

— Не слишком ли мрачновато для выпускного?

И тут же чертыхнулся про себя. Потрясающее начало разговора, бля. Браво, Итер!

— Думаешь, твой наряд более подходящий? — поджала Мака губы.

Расстроилась. Сделала еще один шаг и остановилась — мягкие волны пышного подола на мгновение поймали случайный блик света, словно на атлас капнули темной зеленью. Не черное, понял Соул с запозданием, угольно-зеленое платье.

— Я здесь не ради танцулек. Кид успел рассказать или ты сразу… — так захотелось сказать «ко мне», но язык не повернулся, — сюда помчалась?

Он не хотел уязвить или показаться ироничным — просто растерялся. Только Мака восприняла ничего не значащие слова слишком остро и нервно.

— Зря помчалась, — сделала она для себя неутешительные выводы. — Наверное, стоило остаться там.

Повелительница недовольно дернула плечами и невесомо легко развернулась, чтобы уйти.

— Мака! — Соул шагнул за ней, не зная, что сказать… как сказать. Только бы не ушла.

— Что? — раздраженно бросила она уже около двери, но все-таки остановилась. Так и не повернулась. Внешне равнодушная, неестественно прямая. Только пальцы нервно перебирают бусины браслета.

— Подожди.

— Зачем?

— Это все неправильно. Как-то не так я это представлял… — честно признался Соул, глядя на тугую шнуровку корсета, которая делила спину Маки пополам. Крест-накрест, крест-накрест… Как и их странные отношения: то вместе, то порознь.

Мака опустила голову и заговорила сначала шепотом, а потом все громче и громче:

— Неправильно? Неправильно?! Да все давно уже неправильно, если ты не заметил!

Соул подумал, что в этот момент она звучала и выглядела натянутой до предела струной. Того и гляди, порвется и хлестанет стальной нитью по пальцам. И единственный человек, который будет в этом виноват, — он сам, потому что перекрутил колки-слова и довел до критического натяжения. Снова все испортил. Музыкант хренов…

— Не заводись. Неужели ты не понимаешь… — примирительно начал он.

«…Что я здесь только из-за тебя»…

— Не понимаю, Соул. И не хочу понимать! — повысила голос Мака, не дослушала и все-таки сорвалась. Развернулась и прошила его ледяным взглядом: — Не хочу понимать, как можно было уехать, ничего не сказав! Не хочу понимать, почему нельзя было послать хотя бы СМС, что ты в порядке! Не хочу понимать, почему должна была улыбаться и делать вид, что у меня все хорошо! Потому что ни черта у меня не было хорошо! И знаешь что?! Еще не хочу понимать, почему я не могу пользоваться Косой Смерти, которую сделала! Не хочу понимать, почему ты после всего решил остаться там! Не хочу понимать, зачем писать «останься со мной», если… если есть какая-то другая девушка!

Приехали! Соул осклабился:

— Какая, к херам, девушка?! — воскликнул недоуменно, а потом понял, о ком говорит Мака.

Так вот почему забытый у нее вечером пиджак с утра оказался на ручке его двери. Вот почему Мака так отстраненно холодно ответила на сообщение: как всегда напридумывала мыльную оперу в голове с мерзавцем в главной роли. Вот почему его подарок сейчас не на ее запястье, а зажат в кулаке. Она сомневается. Снова сомневается… Да сколько ж можно!

Соул тоже не сдержался. Сунул руки в карманы штанов и заговорил, повысив голос. Потому что у него, бля, тоже накопилась парочка претензий:

— Са Чен не моя девушка, у меня ничего с ней никогда не было, чтоб ты знала! А если уж ты вспомнила про мою девушку, то я тебе сейчас про нее расскажу! У моей девушки, твою ж мать, есть какой-то идиот, который только и мечтает резать с ней индейку на День Благодарения за семейным столом! И моя девушка согласна на это! Умирать со скуки и покрываться мхом от такой идиллии, мля! Возможно, моя девушка даже разговаривает с ним во время ужина, а не молчит дни напролет и не прячется за книгой, когда можно было бы обсудить прошедший гребаный день! И, наверное, моя девушка не топчется перед входом в его спальню, как топталась перед моей дверью тридцать месяцев назад! И ни разу не решилась войти! Теперь ей смелости на такое, твою ж мать, наверняка хватает!