Что они оба значат друг для друга?
А потом Линг опустила взгляд на Цати и вдруг вспомнила, как Мака смогла прогнать его неделю назад около гостевой хижины в Ака-Кьи. «Так же, как это сделала ты», — вспомнила девушка слова Соула.
Так же?
Это могло означать только одно: Мака Албарн влюблена в Соула Итера.
— Да, я хочу, чтобы ты помогла мне, — ответила Линг твердо.
И недобро улыбнулась ведьме.
***
Мака протянула руку, чтобы взять Джоан за запястье. Можно было ничего не говорить — подруга без команды поняла бы ее намерение и превратилась в глефу, но ладонь Соула вклинилась между ними, и молодой человек отрицательно мотнул головой — «не сто́ит».
За скалой было не так уж много места: им вчетвером едва хватило. Хотя Кид, конечно, сейчас в своих объемах превосходил их троих вместе взятых. Да и не слишком все прятались, ведь Линг у ручья стояла к ним спиной, а ведьма, подозревала Мака, знала о чужом присутствии. Старуха в этот раз даже не утруждала себя защитой, поэтому повелительница еще сквозь сон почувствовала ее ведьмовское дыхание души и перебудила всех остальных.
Мака с сочувствием взглянула на Соула рядом. В обтягивающей водолазке Кида он выглядел как-то совсем непривычно: серьезно и по-взрослому, а хмурый взгляд из-под бровей только добавлял ему возраста. Девушка понимала, почему он не хочет, чтобы Джоан превращалась. Из-за Линг. Сложно поверить и принять факт, что человек, которому ты доверял полностью и безоговорочно, вот так просто согласится сотрудничать с ведьмой — зная при этом, на какую подлость она способна. А Линг знала. Сознавала, что выторговывает себе сейчас таким образом жизнь, фактически подписав смертный приговор для Маки.
Впору было гордо расправлять плечи: «Ага, я же говорила!», да только повелительница прекрасно понимала, что творится в душе ее бывшего напарника и многое бы отдала, чтобы тысячу раз ошибиться в своих подозрениях относительно Линг Янг.
Соул не верил. Соул цеплялся сейчас за призрачную надежду, что Линг одумается, поэтому тянул время.
Ведьма тем временем хрипло рассмеялась и даже запрокинула голову от удовольствия:
— Ты сделала правильный выбор, дочь Тибета. Возьми меня за руку, — она протянула трясущуюся руку через ручей к девушке, и браслеты на ее сухом запястье рассыпали сотни солнечных зайчиков по камням и воде. — Ну же, у нас мало времени.
Линг не шелохнулась:
— Ты не поняла, — раздался ее звонкий голос. — Я хочу, чтобы ты помогла мне, но это не значит, что я буду играть по твоим правилам, Гома-кьи.
Имя. Так Линг Янг даже имя этой ведьмы знает? Мака попыталась ухватиться за еще одну мелькнувшую мысль, но та пока ускользнула. Гома-кьи… Что-то знакомое. Будто уже слышала где-то раньше…
— Не понимаю тебя, — слегка насторожилась тибетка.
— У тебя есть то, что мне нужно. — Девушка сделала паузу. — Душа. Я заберу твою душу, и тогда Соул станет Косой Смерти. Это все, чем ты можешь мне помочь, ведьма.
Соул рядом расплылся в довольной зубастой улыбке почти на пол-лица. Мака уже и не помнила, когда он выглядел настолько счастливым. Бывший напарник сунул руки в карманы, приосанился и обменялся с ней многозначительным взглядом. Молчаливое «Вот видишь!» в его исполнении не могло не радовать. Кто бы подумал, что Мака когда-нибудь воспримет его правоту с таким легким сердцем. Даже Джоан и Кид, казалось, в унисон выдохнули с облегчением.
Соул сделал шаг в сторону. Теперь скала его больше не скрывала. Старуха перевела на него сощуренный взгляд, и Линг тоже обернулась.
— Соул! — воскликнула с нотками радости в голосе и попыталась развернуться, но цепкие пальцы ведьмы с какой-то сверхъестественной прытью схватили девушку за рукав и дернули к себе:
— Моя! — зашипела ведьма, и Мака заметила, как ее рот вспоролся до ушей двумя трещинами в нечеловеческой улыбке.
Дальше счет пошел на мгновения. Соул кинулся вперед к своей повелительнице на выручку. Мака отвернулась и вытянула руку:
— Джоан! — затем уже с древком в руке быстро бросила яку: — Прикрывай, если что, — и рванула из-за скалы вперед.
Линг с Соулом-косой стояла в оборонительной позиции в паре шагов от ручья, а человеческое тело ведьмы, что лежала на камнях (наверное, повелительница Соула все же запустила в нее камнем), разбухало и преображалось в нечто уродливое. Что-то бурлило, вздымалось, вырастало и топорщилось там, внутри — под тонкой, туго натянутой кожей. Словно дрожжевое тесто бродило в тепле и поднималось, увеличиваясь в размерах.
К счастью, Линг подобное зрелище не испугало. Хотя чего удивляться? Если они вдвоем с Соулом смогли за два с половиной года набрать девяносто девять душ, то наверняка насмотрелись на миссиях и не на таких уродцев. Так что старые метаморфизирующие бабки и глазастые демоны — не самое страшное в их жизни зрелище. И конечно, стоять истуканом и ждать, пока Гома-кьи обретет законченную форму, Линг не стала. Когда дело касается нечисти, благородство и дурость лучше выкинуть подальше.
Юная повелительница взмахнула косой и прыгнула вперед к ведьме, но вынуждена была отскочить в сторону, потому что демон заслонил тибетку собой и резко выбросил вперед с десяток щупалец. Девушка ловко увернулась от всех и не позволила ни одному из них коснуться косы.
— Я не знаю, как этот Цати теперь будет взаимодействовать с Соулом, — развернулась она к Маке. — Не хочу рисковать.
— Оставь демона нам, — кивнула Мака и с азартом сжала древко глефы, уже предвкушая, как она один за другим позакрывает все глаза этому отродью, а потом доберется до души.
Наконец-то перед ними с Джоан достойный противник, а не эти мелкие недокишины из мусорных баков и заброшенных складов.
***
Все происходящее казалось Киду неправильным и странным. Словно он смотрел сейчас на детское развлечение-картинку «Что перепутал художник?». Так и хотелось забрать у Маки из рук глефу-Джоан и вручить ей вместо нее косу-Соула. Потому что это было гораздо привычней. Даже спустя два с половиной года. Однако это не единственная путаница, которая требовала немедленного исправления. Разве бабочки не должны быть прекрасными крохотными созданиями с яркими брызгами-крыльями, при виде которых настроение поднимается, а на душе становится легко? Бабочек Кид любил. За симметричность, красоту и изящество. Но бабочка, которую он сейчас увидел перед собой, вызвала в Шинигами-младшем только брезгливое чувство отвращения.
Уродливый полумотылек-получеловек — ведьма Гома-кьи — наконец появилась из тумана Цати и встала в клубах демона, расправив огромные блекло-пестрые крылья — любуйтесь, смертные. Нашлось бы еще в ней хоть что-то, чем можно было любоваться. Но такими созданиям не восхищаются, такие твари приходят в кошмарах и еще надолго заседают после пробуждения в неприятных воспоминаниях. Весь ее облик казался гротескной насмешкой над прекрасным.
Кид в который раз проклял тот момент, когда решил оставить дома Лиз и Патти. Хотя… Не копытами же держать пистолеты.
— Яка и чужестранку-оружие можешь сожрать, — заскрежетала ведьма скрипучим голосом, обратившись к Цати у ее ног. — Остальных пока не убивай, они еще не выполнили свое предназначение.
Она махнула вперед одной из шести уродливых конечностей, больше похожих на мохнатые корни деревьев, чем руки или лапы. Демон довольно заурчал и, сфокусировав все свои глаза на Киде, потек через ручей. Видимо, як показался ему аппетитней, чем глефа. Ну а ведьма вдруг распалась на светло-коричневое облако мотыльков, которое тут же подхватили то ли ветер, то ли воля Гома-кьи и быстро понесли в сторону.
Картина нерадивого художника внезапно дополнилась еще одной погрешностью. Кто сказал этому бездарю, что Кид Шинигами-младший, наследник самого бога смерти, похож на скаковую лошадь? Но почему-то юная повелительница Соула Итера посчитала именно так. Кид и моргнуть не успел, как Мака отрезала глефой путь Цати, оказавшись прямо перед яком, а Линг Янг в ловком прыжке оседлала его хребет и вжала пятки в мохнатые бока, попутно схватившись свободной рукой за рог. Не то чтобы унизительно, но и не слишком уважительное отношение.
