- Скорее, я был удивлен тем, Джэсамгу-шри, что вы отошли от обычаев. Полагаю, для того были серьезные основания.
- У меня есть особенный подарок для вас, который нельзя было дарить при всех, кто был в зале. Там есть гости из Агрора, Минаура, из Рантии… И Басскарда. Не пригласить их не было возможности, но осторожность необходимо было усилить. Им не следовало видеть то, что я преподнесу, Ваше Величество, - самир не отрывал от моего лица ясных, фиолетовых глаз, от которых становилось немного не по себе. – Это особенный, очень важный подарок, который вы оцените по достоинству. – С этими словами он взглянул куда-то на многочисленные шкафы кабинета, откуда на нас стремительно выплыл сверток, точнее будет сказать, нечто, многократно и бережно обернутое в лучший бархат Верхнего Аррака. Поймав вещь, властитель самирского народа осторожно развернул ее – это была книга, удивительно красивая и неизмеримо даже на первый взгляд древняя – вились по кожаной обложке серебряные полустершиеся руны, пожелтели от старости написанные от руки, каллиграфическим почерком, на незнакомом языке, страницы.
- Это «Истинные Стражи, их Двойники и Великое Потрясение Мира», написанная во времена Алеандры и Санджая, - пояснил король самиров, пролистнув пару страниц и передав книгу в мои руки. – Сохранилась лишь сама книга, написанная нашим чародеем, самиромБунсиго, близким другом принца Санджая, - он немного помолчал, осматривая кабинет, в котором почему-то находились сейчас только мы. – И ее копия, точная, сделанная внуком Бунсиго, и обе книги находятся в моей личной библиотеке. Я только прошу вас позаботиться о сохранности этого трактата, он очень древний и может пострадать за время столь долгой поездки, но я, посоветовавшись с Владычицей Танрой, мудрейшей из людей, пришел к выводу, что вам, Император Арэн, сейчас этот труд принесет неизмеримо большую пользу, ведь он подробно повествует о Стражах, что некогда были переданы людям, в особенности будущему Кругу Тьмы, и о том, чего, вероятно, уже не помнили ваши почтенные предки. Перевести для вас это произведение сможет, к примеру, герцог Фэрт, он прекрасно владеет древним самирским языком, уверен, для него это не окажется непосильным.
- Это копия? – благодарно улыбнулся я, понимая всю ценность этого дара сейчас, когда подготовка к войне, пусть и скрытная пока еще, требовала своего, и война с Великим Роккандом становилась все более весомой, неизбежной, близкой… Пиуэргурдран рассказывал нам о Стражах многое, нередко вопреки решениям Совета Полуночных, но все же так мы получали шанс видеть и знать большее, не подставляя при этом нашего бессмертного и неизменного покровителя, того единственного из науров, кого мы могли бы, без прикрас, считать своим хорошим, добрым и надежным другом…
- Это книга, написанная собственной рукой величайшего из самиров, что вырастил как свое дитя прекрасную Целительницу Эолайю, супругу волшебника Суджо, дочь Алеандры и Санджая и далекую прародительницу Алеандры, что стала второй женой короля Орина и дала рождение одной из величайших династий мира. Копию я оставлю во дворце, ее дозволено видеть высокородным самирам и великим магам из числа людей, и пропажу ее заметят, вне всякого сомнения, в то время как оригинал дозволено видеть лишь мне и самым избранным из людей, и лишь я и Владычица Танра будем знать, что оригинал перешел в ваши руки, Император Арэн…
- Я понимаю, насколько важна эта книга, - я бережно обернул драгоценный подарок в бархатную ткань, и принялся завязывать тесьму, собственными руками, осторожно, ибо прекрасно осознавал всю ценность этой столь простой с виду книги. – Я благодарю Ваше Королевское Величество за сей бесценный подарок, Джэсамгу-шри, и признаю, что Никтоварилианская Империя вовеки не забудет столь щедрого дара Саммирса, столь своевременного сейчас, в период великих смут и потрясений мира.
- Это малое, что я могу сделать в борьбе с еретическими верованиями, происшедшими из Саммирса прежних веков, и как чума затронувшими людские страны. – Джэсамгу слабо улыбнулся. – Мы боремся с этой сектой, этой чумой, как и вы, но только Круг сейчас имеет мощь, чтобы выжечь надолго, крепко, эту заразу. Мне известно, что дочь короля Аланда, почтеннейшего человека, которого я знал, примкнула в этой борьбе к вам, и посему я передаю в руки вашего союза эту бесценную книгу, которая по праву принадлежит ей, потомку великого Орина и Вечных Спутников Матери Барлы, чей прах обратился в Ключи к Стражам, а души во веки помогают Богине оберегать наш мир. – Почему-то на миг мне, из-за странной полуулыбки ли старца, или из-за блеска его глаз, почти почудилось, что подарок короля самиров и впрямь предназначен был совершенно не мне, и вкупе с неоднозначным даром Паэли-дати он казался от того только более странным. Однако, тут же отрезал я всколыхнувшиеся было сомнения и опасения, был он передан мне или же, столь странным образом, той, кому, по мнению самира, принадлежал по праву, ценности этого подарка сие не умаляло нисколько, и более значимый и ценный дар было трудно даже представить в те безумные предвоенные годы, что все больше вступали в тот период в свои права, и становились все прозрачнее по мере натягивавшихся как тонкая тетива или струна арфы отношений Великого Рокканда и Никтоварильи, становившихся еще тогда, пятнадцать лет назад, когда предвестия Оринэйской Войны стали очевидными, полюсами будущего противостояния… Нет, не добра и зла, как сказали бы былины и легенды, во все века до зубовного скрежета одинаковые. И не света и тьмы, и даже не порядка и хаоса, и уж точно не жизни и смерти. Это было совсем другое противостояние, хотя и очень близкое ко всем, что перечислены выше – правды и лжи, сущего и лишенного существования, и в этой борьбе сталкивались Ничто, олицетворяемое Алым Тигром и его приспешниками, и Нечто, которым были мы, те, кого уже несколько веков половина мира презрительно звала Кругом Тьмы и почитала злом. И даже знать не хотела, что мы уже много веков отдавали за войну с Алым Тигром страшную цену, и к моему правлению Империя уже начала от этой тягостной и невидимой борьбы уставать…
И очень своевременным именно поэтому-то и оказался такой простой и нужный дар короля Джэсамгу, который предстояло со всеми возможными предосторожностями, окутанный многочисленными чарами Джэсамгу и Танры, надежно спрятанный в самой глубине моего багажа, отвезти домой, чтобы передать Бэнджамину. Самир был единственным из нас, не считая, разумеется, Пиу, кому действительно было бы по силам перевести этот древний, возрастом в несколько тысячелетий, трактат, написанный когда-то рукой очень близкого друга величайшего из героев легенд, о которых в Никтоварилье знал каждый самый маленький ребенок.
Принц ДарианаСанджай, талантливый Покоритель Крови, виртуозный воитель, в совершенстве владевший и секирой, и мечом, и глефой… Однако куда больше любили в Круге Тьмы совсем другую историю, нежели его бессчетные ратные подвиги, и то, что именно его войска расширяли и покоряли все новые уголки для королевства, и именно тогда начал завоевываться будущий Зибир. Уже брат Санджая стал первым в истории правителем большего Дариана, выросшего в полтора раза стараниями прежнего короля и его сына… Но все же века сохранили и любовно вновь и вновь передавали детям и юным девушкам и парням совсем другую историю, историю любви плененной тогда воистину «темными» обитателями будущего Круга Целительницы Алеандры, первой, чье имя сохранили Хроники Бартиандры, и того, кому прочили судьбу величайшего завоевателя, любви, во имя которой Санджай отринул всю прежнюю жизнь, и стал одним из тех, кто до последнего вздоха боролся с врагом, многократно более сильным, чем смертные рати, будучи изгоем у собственного народа, подвергаясь преследованию со стороны отца. И в конечном итоге рука короля Дариана дотянулась до его непокорного сына и супруги последнего, и те ценой своих жизней дали уйти другу, спасшему и вырастившему их новорожденную дочь…
И сейчас, когда книга откровений о Стражах попала в мои руки, дожидаться окончания свадебных церемоний, перемешанных с многочисленными встречами правителей и министров всевозможных стран, стало как никогда трудно – каждую новую ночь мне спалось все тревожнее, и так и казалось, что принц Басскарда, или послы из Минаура догадаются, что же мне передал король Джэсамгу и постараются выкрасть реликвию, прикасаться к которой было строго запрещено даже ближайшим слугам и верному Алкиру, капитану моей личной стражи, сопровождавшему меня во всех, даже самых небольших, поездках. Впрочем, получив приказ бдительнее охранять покои, чем меня, мой верный защитник, казалось, нисколько не удивился, и охрана гостевых комнат была увеличена в несколько раз, и все же мне так и чудилось, что кто-то догадывается, какой подарок я получил, и кому-то это очень не по душе… Но дни пролетали, свадебные торжества уже завершались, и все оставалось тихим и мирным, и никто не выражал стремления покуситься на реликвию в моих личных вещах…
