- Вы благодарите меня за то, что я обязан делать? – усмехнулся воин.
- И не только… - отчего-то вновь очень смутившись и поспешив откланяться и вернуться к уже давно косившемуся на нас ученику, выдавила я.
***
Тропинка вела среди больничного сада из одного угла в другой – чистая, ухоженная, хорошо утоптанная – по ней гуляли больные, по ней же ходили лекари и помощники, трудившиеся в одном из лучших Лекарских Домов Бартиандры – по меньшей мере, из тех, что я видела. Императорский Лекарский Дом Государя Тиония Пятого, основанный порядка трех столетий назад в правление Тиония Пятого, являл собой просторное здание с собственным большим садом – фруктовые и лиственные деревья, насаженные так, чтобы создавалось впечатление, что человек находится в лесу, неправильная половина овала с многочисленными одноэтажными сараями и пристройками с черепичными крышами. Основная часть здания была трехэтажной, выкрашенной в светло-голубой цвет, из самого обычного камня. Просторные окна с простенькими и всегда чистыми занавесями, закрывавшиеся резными ставнями, чисто выметенные ступеньки… На первом этаже располагались кабинеты лекарей и комнаты, где делали перевязки, пускали кровь, проводили осмотры. Там же – родовая комната, внизу, в цоколе – лаборатории и хранилища, да и операции проводились все там же, внизу, и у самого входа лечили зубы. Имелся при Лекарском Доме и свой Целитель – седовласый добродушный старичок, ежедневно проводивший здесь большую часть дня и имевший собственный кабинет и даже свою лабораторию. Я познакомилась с ним еще в первые свои визиты сюда, мы с Целителем Буко прониклись глубоким взаимным уважением и как-то незаметно я стала его помощницей и в какой-то мере ученицей – мужчина не обладал выдающимся даром, возможно даже, дар его уступал моему по силе, зато имел очень богатый опыт, которым охотно делился за сладким травяным чаем и медовыми булочками – я познакомила нового приятеля с Халниром и мой добрый оринэйский кондитер обзавелся еще одним постоянным посетителем – выпечка произвела на Буко неизгладимое впечатление.
У меня в силу того, что трудилась я исключительно по своей воле, хотя и приходила сюда каждую неделю – обязательно по субботам и почти всегда – хотя бы разок в другие дни – своего кабинета не было, и работала я или в кабинете Буко или в самих палатах – у меня даже появлялись «свои» пациенты – в основном, молодые люди и подростки, которых мне доверял опытный Целитель… Но на сей раз трудиться мне пришлось в одиночестве – Буко приболел и взял пару дней отдыха, попросив меня принять его сегодняшних посетителей – тех, кто предварительно записался – в основном это были дамы, жаждавшие красоты. Которым нужно было то убрать шрамик, портивший, дескать, прелестную кожу, то разгладить морщинки… Попались и два очень плохих зуба, с которыми пришлось повозиться, и сложные для лекарей ожоги – маленькая, пяти лет, девочка, обварившаяся кипятком. Закончив с малюткой, я и решила прогуляться, прежде чем принять последнюю посетительницу – женщину-торговку, жаловавшуюся на проблемы с сердцем, которую к Целителю отправил лекарь. До приема оставалось полчаса, больше случаев, требующих моего участия, не нашлось – впрочем, ожидалась проверка редких и опасных снадобий и чего-то там со сметами из Особого Отряда и головы всех работников Лекарского Дома были забиты не мной и моими «подвигами», и прогулку не омрачало ничто – да и необычной она не была, примерно в это время перерыв на прогулку я делала каждый свой визит. Когда меня сопровождали Ниэни или Дорр, или сразу оба, когда я прогуливалась с кем-то из трудившихся здесь или с больными. Когда и одна…
Вот и на сей раз шагала я в одиночестве, размышляя о проведенных приемах – попалась женщина, крайне раздраженно и настойчиво требовавшая, чтобы я вот прямо немедленно бросила паренька с раздувшейся щекой – начала уже гнить десна, да и прицепилась пара других болезней, и убрала ее страшную бородавку, а то у нее сегодня встреча с мужчиной-красавцем, а она перепробовала все отвары и все советы подруг, а бородавка не проходит, а мужчине не понравится, и вообще, она уже заплатила, я на эти деньги живу и обязана ей угодить. На мое тактичное замечание, что ко мне эти деньги не имеют никакого отношения, платила она Лекарскому Дому и я вообще просто подменяю Целителя, который здесь работает, последовал взрыв негодования и вопросы, что же я вообще здесь делаю, ежели я здесь не тружусь, да и кто я такая, да и где же это я тогда тружусь. На это я ей тоже ответила вполне честно, под несчастные глаза парнишки, которым занималась все это время, и впервые увидела, как красное лицо приобретает салатный оттенок и грузная дама в роскошном платье с мехом лисы на плечах – в зной – попятилась к двери, бормоча что-то вроде извинений.
Вернулась она только в свою очередь, неразговорчивая и поразительно покорная – и мне оставалось только дивиться тому, какие метаморфозы случались с некоторыми людьми в зависимости от иерархии их и собеседника. Паренек, который тоже услышал наш разговор, выказал куда более искреннее почтение и долго благодарил меня за оказанную помощь… Собственно, после дамы с бородавкой меня попросили помочь девочке и выпало немного времени прогуляться и успокоиться – встреча с хабалкой, больше похожей на рыночную торговку, полную, с двумя подбородками и огрузневшим телом, оставила свой след и на мне…
За мыслями о своих посетителях я едва успела заметить шагавшую мне навстречу невысокую хрупкую фигурку в черном с серебром плаще и туникой с гербом Особого Отряда. Даже руки Элиа были затянуты в тонкие черные перчатки, и единственным открытым местом оставались голова и шея, и аккуратно собранные в косу волосы. Изобразив взаимные подобия реверансов, мы приостановились, почти столкнувшись на неширокой дороже среди деревьев.
- Приятная встреча, принцесса, - зазвенел в воздухе приятный голос. Угрюмости и мрачности прочих служащих полиции в личной помощнице Гранд-Мастера не было нисколько – Элиа даже на службе источала приветливость и обаяние, и я уже понимала, что подчас они имели с ее реальными эмоциями совсем мало общего. – Впрочем, я не ожидала вас сегодня здесь встретить. Вы трудились?
- Целитель попросил меня его заменить, ему нездоровилось, - расшаркалась я. – Я провела занятие и отправилась сюда, и только здесь узнала о вашем приезде. Но я думала, вы находитесь при Гранд-Мастере…
- Оказалось, пока документы не необходимы и меня отпустили немного пройтись, я уже возвращаюсь в здание, - Элиа по всем канонам местных дам чмокнула воздух у моей щеки, расшаркалась и отправилась в обратную мне сторону. И я едва успела проститься с самиркой, как острые нити моего дара, закаленные скитаниями и опасностями, ощутили какую-то неуловимую тонкую пелену угрозы, и магическое зрение, самый его краешек, уловил справа, почти за спиной, какие-то вихри чар и стремительные движения, заставившие немедленно обернуться. Аккурат вовремя для того, чтобы заметить мелькнувшее красно-черное нечто у левой руки самирки, ничком растянувшейся на траве и застывшей в такой позе, и со всех ног спешившую прочь фигуру в неприметных серых одеждах. Минутная растерянность, охватившая меня, позволила нападавшему почти достичь поворота тропы и скрыться за толстым дубовым стволом, когда дорогу ему спереди и с боков преградили затянутые в черное фигуры, делавшие едва заметные движения руками. Путь обратно ко мне и Элиа, над которой я торопливо склонилась, осознав, что девушка не шевелится и что у ее правого плеча растекается густая, темная кровь – кровь самиров всегда была несколько темнее людской, за счет магии, да и чарваны унаследовали от них сие качество, ему что-то преградило – но сеть оказалась настолько эфемерной, что разобрать ее из всех нас сумел бы разве что Файгарлон. Я подобным мастерством не отличалась и просто выдохнула с плохо распознаваемым облегчением.
Беглый осмотр показал, что Элиа ранена в грудь, ближе к плечу, справа, но вполне жива. Клинок оказался магическим, не настоящей сталью, и я, понимая, что работы здесь немало, торопливо принялась останавливать кровотечение – предстояло сначала убрать наиболее актуальную опасность и уже затем копаться дальше… Краем глаза я уловила быстрые, точные, стремительные движения самиров, для которых, казалось, не были препятствием ни кусты, попросту перепрыгиваемые тонконогими хранителями порядка, ни блеснувший в правой руке убийцы стилет, ни чары, слетавшие с его губ. Мгновение спустя мужчина был уже скручен, руки, заведенные за спину, прочнее стали сковала магия, и он стоял на коленях, подле чьих-то ног в высоких прочных сапогах, подбитых железом. Кровь удалось замедлить, при помощи подоспевшего ко мне от основной группы самиров Карру, который подобрал, пока я трудилась, что-то красноватое с травы.
