- Ему не нравится моя эмоциональность, и то, что я столь открыта и приветлива с людьми, даже с теми, кого знаю плохо, в разумных пределах, разумеется, у самиров почитается некоторой фамильярностью, - пожала плечами девушка, обводя комнату глазами. – Ал, здесь очень много щитов, кропотливой работы, ведь покои принадлежат моему брату, ты можешь говорить все, что нужно, за пределы комнат не выйдет, - напомнила она. Я знала, что говорить прямо не следовало, но намеки могли быть относительно прозрачными, и отчасти потому и предпочитала вести подобные беседы в их гостиной либо же у Карру, окружившем себя такими же барьерами. Сделав глубокий вдох и набравшись решимости, я принялась, неторопливо, обстоятельно излагать подруге суть своих подозрений, уверяясь, подсмотрев понемногу ее реакции, что угрозы для нас действительно не несло ни появление здесь Карлона ни то, что Рара видела меня напрямую. И чем больше я убеждалась в этом, тем сильнее крепла моя уверенность в том, что Куафи неспроста забыла про мое платье перед самой первой аудиенцией и неспроста так старалась набиться в мои подруги. Я понимала и то, что поставила сию пьесу не она – супруга Вилайра обладала прелестным талантом к игре, но едва ли достаточными умом и хитростью, и Мэжрэ лишь разыграла в этой пьесе одну из важных ролей – что поднимало очень существенный, серьезный вопрос, ответ на который предстояло еще дать: кто именно руководил ее действиями, и от кого исходила вся эта плохо поставленная история. От Карлона или же от кого-то еще, о ком я покуда не подозревала…

***

Низкое здание с плоской крышей, ярко-красное, выделявшееся на фоне соседних более светлых, с круглыми рамами окон и странной отделкой на фронтоне, нечто вроде морских змей, приветливо окатило, с самой двери, тишиной, прохладой и экзотическими запахами. Круглые столики, полумрак и светильники в форме кувшинок, парившие над головой, разливая мягкий рассеянный свет, чисто убранные полы, и немногочисленные гости в нарядных многослойных одеждах. Дамы демонстрировали сложные прически, мужчины же были при оружии – явно парадном, и даже официанты в белоснежных ливреях и платьях, смутно знакомого кроя, источали благородство и важность. От многолюдных кофеен, открытых днем, ресторан самирской кухни «Дэжамгусано шри», как гласила надпись на вывеске на наанаке, отличался весьма сильно. Нам достался столик в углу, в тени, на троих, с белой соусницей, пока пустой, и корзиночкой с сухим хлебом. Едва я заняла кресло, нервно поправив свое платье, как под носом уже выросло горячее полотенце для рук, а на столе возник красивый, исписанный от руки удивительно прелестным почерком лист бумаги, чуть розоватой, изукрашенной узорами цветных чернил… Из любопытства взглянув на строки, я на какое-то мгновение растерялась, увидев вместо привычных букв или хотя бы рун совершенно незнакомую вязь.

Но прежде чем я успела ужаснуться, я сообразила, что под каждой вязью красовались небольшие буквы на наанаке, сообщавшие какие-то неведомые слова, которые я сочла названиями блюд. Мой спутник пробежался глазами по своему листу и чуть заметно улыбнулся.

- Я понимаю, что это вызывает у тебя затруднения, посему, если тебе угодно, Ал, я сделаю заказ сам.

- Это самирский? – уточнила я, и получила в ответ легкий кивок, всколыхнувший тонкий длинный хвост волос. – Красиво звучит… А что такое «Дэжамгусано шри»?

- «Король Дэжамгусано». Один из наиболее известных правителей Саммирса, как раз застал появление людей в Бартиандре и долго и успешно внедрял новые связи в среду самиров. В мемуарах так и писал, «люди мне понравились, они показались забавными». Не дословно, конечно, это изучали на втором году обучения.

- Тогда… Я доверяю вам, герцог, только прошу заказать десерт и… вот это блюдо, - я покосилась на строку с заинтересовавшим меня названием. – Бугада.

- Хочу предупредить, что блюдо весьма необычное…

- Самирская кухня необычна, я знаю, - я плотнее закуталась в шаль, осматриваясь. Работали здесь только самиры и за столиками взгляд вылавливал только самиров, может быть, чарванов. Когда пришло осознание, что я тут единственный человек, прокралось легкое неудобство и я попыталась изобразить такое же постное лицо, как у Бенни, с легким прищуром наблюдавшего за моими ужимками. – Тебе смешно?

- Более чем, и если бы ты видела себя глазами самира, тебе бы было еще смешнее. Здесь уже все давно заметили, что ты человек, не бойся, это никого не смущает. Но бугада даже в нашей кухне блюдо необычное, хотя по-своему вкусное. Я бы не стал…

- Тогда я точно хочу его, - огрызнулась я, чтобы позлить своего невозмутимого спутника, порядком обидевшись на смех над моими стараниями выглядеть как самир. – И десерт.

- Я ответственности не несу, - наклонившись ко мне, шепнул Бенджамин, и подозвал моментально возникшую деву с широкими фиолетовыми глазами и волосами макового цветка, о чем-то быстро и мелодично ей сообщая. Из самирского я знала разве что пару слов, и не пыталась понять, о чем они говорят, и терпеливо дождалась, когда дама удалится, чтобы перейти на привычный, но немного забывавшийся со временем фаргар.

- Элиа передала все верно, и более я ее не видела. Но уже и это внушило мне большие опасения.

- Мы обязательно сие учтем, - кивнул Бенджамин, в карете успевший справиться, правильно ли он понял сестру и нет ли у меня новых наблюдений. – Тебя ведь уже заметили в дружбе с нами, но продолжают провоцировать… Что-то здесь не так, и я никак не могу разгадать, что. Настроить против нас практически не пытаются…

- Либо Куафи недалекого ума и кто-то таким образом, прикрываясь ей, просто пытается доиграть провалившуюся партию до конца, либо же они готовят что-то другое, но хотят занять мои мысли ей.

- Наблюдение верное, и я склоняюсь ко второму варианту, - кивнул самир, пока официантка подавала вино в большой бутыли, соусы и сладкое варенье, рыбные рулетики с водорослями, лапшу с кальмарами и сладкие булочки. Все это подавалось на больших подносах с крышками, и когда с очередного блюда исчезла крышка, я сглотнула от отвращения – передо мной предстали кусочки овощей, виноградины, капустные листья и еще что-то, вроде салатных листьев, по которым полз большой, упитанный червь, медленно, неторопливо, пожирая листы. - Это твой заказ, то самое, что ты заказала мне назло, - елейно поведал Фэрт, когда я сумела подавить ужас, и официантка ушла.

- Я оставлю на потом, - я занялась салатом, стараясь не смотреть на соседнее блюдо, и кивнула собеседнику. – За всем этим, я понимаю, стоит не она, и мне страшно – сейчас это просто слова, но они не могут не понимать, что постановка никудышная и уже провалилась. И что они готовят… И кто за этим стоит…

- Кто бы ни стоял, концы он прячет виртуозно, и тем самым себя выдает, - глава Особого Отряда больше интересовался, казалось, лапшой, которую обильно под мои округлившиеся глаза полил вареньем вместо соуса, нежели разговором. – А что они готовят… Ал, это не твоя забота, поверь, с твоей головы не упадет ни волоска, мы недаром едим свой хлеб. Тебе же советую побывать послезавтра на встрече глав Рокканда и Великой Никтоварилианской Империи – прямо в зале они ровно ничего не предпримут, как ты понимаешь, но тебе представится прекрасный шанс лицезреть почтенного господина лично. Аудиенция назначена на четырнадцать часов, через час после полудня, как раз после ваших занятий, и даже будет время приобрести подобающий облик, у вас теория, короткие часы…

- Как ты только все помнишь, - беззлобно проворчала я, когда теплая рука накрыла мою кисть, и я заглянула в глубокие темные глаза. – Он ведь меня не выдаст… Правда не выдаст?

- Ты хорошо себя чувствуешь? Кто может тебя выдать? Вернее, был один вариант, обменять тебя на еще более необходимое, то есть Зеленую Страну, но он неприемлем для партнеров.

- То есть он просил меня… отдать обратно домой? – сглотнула я, невольно вцепившись в тонкую кисть, и судорожно сдерживая слезы. – Мне страшно… - внезапно сорвалось с губ и Бенни с легким удивлением взглянул на меня.