- У нас, мой Император, появился прекрасный шанс исправить нашу вину перед принцессой Алеандрой, - Бенджамин, застыв у складного стола и чуть опустив голову, из-за низкого потолка, бросил взгляд на стены палатки, окутанные защитными чарами и чарами, скрывавшими звуки и голоса внутри. – Она обратилась, около получаса назад, ко мне с просьбой личного характера. Разумеется, принять решение о возможности ее удовлетворения можете только вы, сир, посему я вынужден передать вам ее просьбу.

- И какого же характера ее жалоба? – уловив стоявший за словами намек, уточнил я.

- В процессе работы с пострадавшими от рук роккандской власти принцесса Алеандра обнаружила свою спутницу. Девушка упомянута в верительных грамотах и должна была сопровождать принцессу во время ее миссии от имени Таунака. Найэндери или Ниэни Тангу, семнадцать лет. Дама в крайне плачевном состоянии и принцесса Алеандра просят дозволения задержаться здесь на время, дабы исцелить миледи Ниэни лично.

- Она подвергалась пыткам? – я бросил быстрый взгляд на невозмутимое лицо самира, пробегавшегося глазами по переданным с поста охраны портала бумагам.

- Во время нападения на делегацию Таунака в Диких Землях госпожа Тангу оказалась в плену представителей Братства Внемлющих Алому Тигру. Она не была подвергнута пыткам, насколько нам удалось установить. Она… Оказавшись в военном гарнизоне, в ожидании распоряжений правящей верхушки, девушка подверглась принудительным интимным связям, говоря проще, многочисленным изнасилованиям. Судя по всему, более, чем одним человеком, - Бенджамин скрестил на груди руки, искоса на меня поглядывая. – Разумеется, решение принимать тебе, Фламберг, но, учитывая уже имевшие место с нашей стороны упущения и промахи, я, как друг и доверенное лицо, настоятельно рекомендую тебе не отказывать даме в ее просьбе. Отказ окончательно уронит, подозреваю, в ее глазах твой престиж, что не выгодно нашей стороне, поскольку принцесса Алеандра в наших руках прекрасный козырь.

- И что мне посоветовал бы в этой ситуации ты? Мы не можем оставить принцессу здесь без… нашего сопровождения, но и задерживаться более, чем, предположим, на неделю, у нас нет возможности.

- Недели при должном подходе Целителю вполне хватит, чтобы привести девушку в состояние, достаточное для поездки, и леди Найэндэри могут продолжить путь с нами. Пока будет длится целительская работа здесь, на месте, Особый Отряд проведет необходимые проверки и займется документами для дамы. Как и у принцессы Алеандры, у Госпожи Тангу нет при себе документов, исключая верительные грамоты, и в столице мы уделим этому вопросу самое тщательное внимание, сир.

- И после исцеления…

- Она сможет остаться при принцессе. Как мне известно, до побега из Гвенто-Рокканда, условно назовем это событие так, Тангу была личной служанкой миледи Оринэйской, но этот вопрос мы урегулируем с дамами в частном порядке, я лично проконтролирую данный процесс. Разумеется, в случае, если результаты проверок окажутся положительными.

- Ниэни Тангу действительно нуждается в помощи Целителя? – в голове лихорадочно перестраивались планы и метались мысли. Я понимал, что не могу отказать Алеандре в ее просьбе ни из соображений дела – сказать «нет» я мог, но это страшно понизило бы мнение обо мне в глазах важного козыря и потенциального союзника, что едва ли обрадовало бы и науров, и было бы не на руку нам всем. Ни из обычных человеческих сочувствия и вежливости, присущих мне просто как мужчине, Арэну, если отвлечься от титула.

- Действительно. Я видел даму лично, и, по моему скромному мнению, Арэн, она очень плоха, - кивнул Бенджамин. – Леди Алеандра сообщили, излагая свою просьбу, что Госпожа Тангу ждали ребенка. – Прошедшее время лучше любых слов подсказывало, что произошло в результате изнасилований, и я невольно вздохнул, вспоминая послание Танры и верительные грамоты, в которых перечислялась поименно добрая дюжина человек, преимущественно не из Таунака. И строчки «Я убедительно прошу Вас, со всем глубочайшим почтением, оказать помощь…»

- Вот как… - невольно сорвалось с губ и острый взгляд вечно юного лица, обманчиво молодого, вперился в меня. – В таком случае, Гранд-Мастер Фэрт, я даю дозволение выполнить просьбу Ее королевского Высочества, мы задержимся здесь на пять дней, которых, смею полагать, принцессе хватит, чтобы привести леди Тангу в достаточное для поездки состояние, мы займемся вопросами, касающимися нашей работы… - Медленный кивок показал, что меня слушают. – И я хотел бы увидеть принцессу Алеандру, дабы уточнить обстоятельства у нее лично, полагаю, ближе к закату, необходимости непосредственно сейчас нет.

- Я сообщу ей, что вы желаете видеть даму после ужина, - полукивок и легкие шаги к двери, спокойные, уверенные. Мне никогда не доводилось видеть Бенджамина обескураженным, растерянным, хотя часто самир изображал показную расслабленность и даже легкое попустительство, которое с поразительной быстротой, знал я не хуже самого Бена, могло смениться сдержанной, холодной циничностью и жестокостью, и порой даже мне не удавалось понять, хотя я знал его всю жизнь, каковы истинные, скрытые за слоями нескольких масок, эмоции Повелителя Рассудка, как издревле именовались маги, властвующие в мире человеческой головы, будь то во сне или наяву…

Оставшись один, я вызвал начальника службы портала, принимаясь изучать накладные на его содержание, журналы, учитывавшие пропускаемых, и прочее-прочее, запланировав еще небольшой обход обоза и несколько встреч, и приготовив проект нового закона, касавшегося деятельности Гильдий Ремесленников и Промышленников, на вечер – бумаги были переданы из Дариана по приказу сестры аккурат утром, и я собирался к возвращению уже ознакомиться с проектом и обдумать его – вопросы касались ужесточения контроля над работой Гильдий и некоторых изменений, существенных, в налогах, выплачиваемых ими. За работой мысль о том, что ко мне вечером приглашена еще и новоиспеченная герцогиня Оринэйская, выветрилась из головы, и вспомнил я об этом только когда в палатке возник денщик и доложил, что принцесса Алеандра прибыли и ожидают дозволения войти. На одном из складных столиков стояла миска с тушеной ягнятиной и овощами, медленно остывавшая, а за вторым, близ еловой лапы, источавшей хвойный аромат, тонкий и приятный, сидел я, изучая предложенный Министром Промышленных Дел проект возможного закона. Гильдии, прежде почти не зависящие от властей, предлагалось постепенно сделать государственными, начиная с ужесточения контроля и ответственности и с присутствия на заседаниях этих самых гильдии в обязательном порядке чиновника… Именно на пункте о новом порядке заседаний меня и застало известие о том, что прибыла оринэйка, по моему приглашению.

- Пригласите ее и оставьте нас наедине, - скомандовал я, переворачивая бумаги и отодвигая свечу подальше. Остывавший ужин все еще приманивал аппетитными запахами. Закончив наводить порядок, я поднял глаза на хрупкую фигурку в черном плаще и высоких сапогах, застывшую у полога.

- Вы желали видеть меня, сир, - негромкий голос Алеандры едва заметно подрагивал, звуча с ноткой хрипотцы. Молодая чародейка не спрашивала, скорее просто констатировала факт, почтительно опуская голову и изображая подобие реверанса.

- Да… Герцог Фэрт передал мне вашу просьбу, принцесса Алеандра, - девушка застыла, кланяясь, словно боясь войти дальше в узкое пространство. - Я ее удовлетворяю, но мне хотелось бы услышать некоторые ваши пояснения.

- Разумеется, Ваше Величество, - новый поклон, стража снаружи и скрывшийся в тени Алкир, охранявший меня лично… Свечи озаряли кровать, столик в глубине – с двумя стульями и миской дымящейся пищи. И мой стражник в единственном затененном углу…

- Думаю, вам лучше присесть, - я указал глазами на стул напротив. В мыслях девушки хаотично метались боль, скорбь и злость на того, по чьей вине та девочка вообще оказалась в таком состоянии.

- Благодарю, сир, - оринэйка робко опустилась на краешек стула, свет упал на ее лицо и я невольно вздрогнул на миг – щеки Целительницы, всегда, даже при неприятных допросах науров, сохранявшей поразительное спокойствие и хладнокровие, были мокрыми от слез. Изумрудные глаза заволокла пелена боли. – Что Вам угодно услышать?