Следующий день мы провели там же, и, когда барону стало лучше настолько, что небольшая часть свиты отправилась, соблюдая осторожность и получив рекомендаций от Целительницы на добрый трактат, в небольшой городок к востоку от Северного Тракта, к лекарям, тронулись дальше, к следующему порталу, объединенному системой Гунджа – Первого Волшебника при одном из Императоров, создавшего при помощи Гильдии Магов и с благословения Темнейших, систему порталов, пронизывавших всю Империю, создававших все условия для наиболее быстрого передвижения, перекрывая огромные расстояния и обладая куда большей, чем любой другой портал, пропускной способностью. Именно Гунджа использовались для переброски войск, но правом пользования этой системой традиционно обладали лишь члены императорской фамилии и наиболее приближенные ко мне лица. Системой Волшебника Гунджа наиболее часто, впрочем, пользовались представители Особого Отряда, очень много вынужденные перемещаться в пределах Империи.

Империя с эпохи Гунджа и Императора Тиония Второго, впрочем, выросла в размерах и к системе было присоединено еще несколько более новых порталов, в недавно приросших к Дариану, когда-то представлявшему собой скромных размеров королевство, провинциях.

Я, испытывая легкую неловкость из-за вопроса о вознаграждении, нанесшего ей, что я видел в мыслях внешне успешно это скрывавшей дамы, сильное оскорбление, пригласил ее и Бенджамина, стараясь избежать двусмысленности после поступка герцога Сангарского, отужинать, остановившись на ночь – погода ухудшилась – в большой, процветающей с виду деревне, жители выглядели и добротно одетыми, и довольными жизнью, и сытыми, чинно занимаясь своими делами и не обратив особого внимания, что служило ярким показателем, на проезд императорской свиты. Гости из Дариана здесь не были редкостью, и зевак, которых быстренько оттеснили самиры, набралось довольно-таки немного.

Таверна порадовала чистотой, немноголюдностью, уютом, который создавали затопленные печь и камины, гравюры и роспись красками на стенах и хвойный аромат, от повсеместно расставленных в глиняных кувшинах лап елей и кедров. Ужин, достаточно простой, хотя к нашему приезду все же старательно, невольно отметил я, приготовились, порадовал вкусом, и я не сразу обратил внимание на то, что оринэйка не притронулась кжаркому и запеченным овощам, буравя взглядом накрытый на добрый десяток солдат стол, предназначенный для троих.

- Принцесса Алеандра, могу ли я узнать, что произошло? – понаблюдав еще с минуту за девушкой, негромко прервал я тишину и позвякивание приборов. – Вы не притронулись к ужину…

- Я не голодна, Ваше Величество, - улыбка ей удалась плохо, и взгляд вернулся на тарелку. – Не произошло ничего, что заслуживало бы Вашего внимания, сир, уверяю Я лишь не испытываю голода. Если мое поведение смутило Вас, я искренне раскаиваюсь в этом, я никоим образом не желала этого. – Нож, показавшийся в ее руке, отрезал крошечный кусочек мяса. – Приношу глубочайшие извинения, сир.

- Ваше волнение, Ваше Высочество, вполне объяснимо и простительно. Встреча с Темнейшими предстоит вам уже очень скоро, и, как мы все понимаем, подобное событие невозможно счесть заурядным, - заметил Бенджамин, бросив на меня едва заметный взгляд. – Уверяю вас, миледи, Темнейшие благосклонны к тем, кому оказывают честь.

- Моя встреча с наурами, Светлейшими, прошла несколько неудачно, - натянуто улыбнулась девушка. – Отчасти, вынуждена признать, по моей вине. Но… Мне неизвестны, хотя встреча состоится скоро, каковы требования Темнейших к тем, кто удостоен аудиенции у них.

- Они нетребовательны, и необходимо лишь соблюдать обычные нормы этикета, которые вам известны, миледи, - невозмутимо заверил молодую чародейку самир. – Требований, подобных обязательному целомудрию дамы, одежде определенного цвета и прочим нюансам, они не выставляют. Единственное условие, которое вам следует учесть – из уважения к Земле, почтения к Божественной Чете и благочестию Матери Барлы, Темнейшие просят присутствующих на аудиенциях, любезно предоставляемых ими, у входа в залу оставить обувь. Как вам, верно, известно, через стопы человек, равно как и иные создания, связан с миром Бартиандры, магическим круговоротом, и в стопах концентрируются благие и неблагие качества.

- Но у меня… - замялась представительница Таунака, осекшись на полуслове. – Я не уверена, что в моем случае вид будет приятен для взгляда.

- Я понимаю, что ваша проблема весьма деликатна, - мягко коснувшись ее предплечья, Бенджамин, неторопливо отложив вилку, едва заметно улыбнулся. – Уверяю вас, я учел это обстоятельство и мы, оказавшись в Брилльдже, обсудим его с вами в более подобающей обстановке. – Я невольно отвел взгляд, осознавая, о чем не захотела говорить девушка – в памяти всплыли строки, сухо сообщавшие «была подвержена пыткам, в том числе посредством вставания на раскаленные угли».

- Вы удивительно любезны, герцог, - светлая улыбка проявилась на обычно мрачном лице, совершенно преобразив его черты в лучшую, что я невольно отметил, сторону.

- Самирскому народу присущи многие черты, не всегда типичные для людской расы. – Уклончиво отозвался мужчина. Вкрадчивые, бархатистые нотки его тихого голоса без труда перекрывали любой шум, в чем я убеждался тысячи раз за наше знакомство.

- Разумеется, и все же, я не могу не отметить этого, - откликнулась девушка.

- Принцесса Алеандра, - вклинился наконец в светскую беседу я. – Я хотел бы принести извинения за недавний инцидент. Я исходил лишь из того, что любой труд должен быть оплачен, и не желал задеть ваши чувства. Смею надеяться, вы простите это досадное недоразумение.

- Я не удивлена и подобная ситуация произошла у меня не впервые, - улыбка, в адрес Бена только что искренняя, вновь превратилась в натянутую. – Нет необходимости объясняться, сир, я нисколько не оскорблена. Право, не могу не отметить, что природа Империи удивительно схожа, - сменила она тему, явно не намереваясь объясняться со мной дальше, - с Оринэей. Только зимы у нас все же были не столь холодными и немного более снежными.

- Наши страны некогда имели общую границу, большая часть Никтоварилианской Империи расположена примерно в одинаковых условиях с Зеленым Королевством.

- И, тем не менее, я ожидала несколько иного, пересекая Стену Науров. Я понимала, разумеется, что в моих сведениях было немало предрассудков, и не знала, что меня ожидает. Но мне отчего-то казалось, что условия окажутся более суровыми – туманы, короткий день… - она чуть заметно повела плечами, задумчиво взглянув куда-то мимо меня. – Все же названия, обыкновенно, даются неспроста.

- Название союза стран, о котором вы говорите, не лишено оснований, и суровые зимы – одно из них. – Кивнул я, усмехаясь про себя. - Но эти основания кроются несколько в ином, и, опасаюсь, по ту сторону Стены Науров утратили свое первоначальное значение. Мне известно, что там репутация Круга весьма мрачна и он известен в дурном свете. Смею вас уверить, это не более, чем предрассудки…

- Я не сомневаюсь, сир, что дела обстоят именно так. Но, позвольте отметить, природа Империи поистине очаровательна и тем ближе моей душе, что очень напоминает мне мою собственную родину… - насадив на вилку небольшую картофелину, уже чуть более искренне улыбнулась девушка. Но, опять же, скорее своим мыслям, отнюдь не мне.

Мне же, в силу уменьшившейся в поездку занятости, порой приходилось гнать прочь мысли о том, что принцесса Оринэи очень милая девушка. Она все еще оставалась гостьей из Альянса, при всех проверках и всех донесениях, и риск того, что науры выявят в ней предателя, пока еще оставался.

***

Замок Наместника Кабра, герцога Кайнэ Энегана Нами, располагался за городом, на холме, из окон открывался вид на город, даже зимой пестревший яркими красками, на леса, окружавшие Брилльдж, и поля, сейчас покрытые толстым, в рост человека, местами, слоем снега. Ворота замка распахнулись при нашем приближении, а сам кузен, в пятом колене, достаточно еще молодой мужчина в зеленом с серебром сюртуке, с густыми темными бакенбардами, обрамлявшими узкое, овальное лицо, ожидал на широких, чисто выметенных ступенях. Молодая жена герцога Нами, Сатия, застыла за спиной мужа, сложив руки на заметно округлившемся животе, который оказалось не в силах скрыть и свободное темно-красное платье.