- Я видел ее еще несколько раз, пару раз после, в Школе магии, и один раз до. Именно тогда король Аланд Девятый сильно меня невзлюбил… - я горько хмыкнул, ярко, словно не минуло почти двадцати лет, вспоминая тот день и свое гневное, хлесткое выражение, после которого в изумрудных глазах высокого мужчины с густой черной бородой заполыхал гнев, затмевавший все, что я видел ранее… Оринэйский властитель удержал себя в руках, но его отношение ко мне было перечеркнуто разом и навсегда. Ни через год, ни через пять лет он не простил мне произнесенных сгоряча слов…

- А что произошло? – вернул меня в гостиную моих апартаментов голос Ладара.

- Отец, как часто случалось, не счел нужным поставить меня в известность о целях визита в Ориус, и я лишь на месте узнал, что планируется помолвка.

- Чья?! – обычно прищуренные глаза немного близорукого Лада широко раскрылись.

- Ты ведь слышал о помолвке принцессы Алеандры и герцога Шауру? Так вот, первым претендентом на ее руку был твой покорный. Я несколько воспротивился этому решению, мне позднее были озвучены его причины, но было поздно, ибо в ходе попыток высказать свое нелестное мнение о подобной махинации я произнес нечто, заставившее короля меня возненавидеть.

- Я слышал, он прощал оскорбления в свой адрес, - задумчиво покачал головой Ладар…

- Прощал, но я оскорбил не его. Я оскорбил принцессу Алеандру, вернее, я лишь нетактично и несколько неверно подобрал слова, но он не прощал, когда дело касалось чести его дочери… Как видишь, моя молодость приносила проблемы не только тебе, и не все их удавалось решить. К слову… Любимая ученица Танры?!

- Вы удивлены, сир? – мой старший друг только пожал плечами. – Сколь мне известно, Танра отзывалась о ней очень лестно, что роднит леди с герцогом Фэртом.

- Опасаюсь, что сегодня это роднит ее скорее уже со мной, - улыбнулся я, - Владычица Танра узнала о том, что произошло в период обучения герцога в Таунаке, об истории между Герцогом Фэртом и ее внучкой. Им теперь лучше не встречаться некоторое время, покуда гнев Владычицы не уляжется, а место ее любимого ученика, смею надеяться, ныне принадлежит мне.

- Я не стал бы делать такие выводы столь быстро, Танра известна своим умением прощать людям их ошибки, - Ладар просмотрел свиток еще раз и принялся, шурша бумагой, вновь его сворачивать. Я вновь невольно обернулся к укоризненному взору матери, изображенной на портрете столь живо, что казалось, она вот-вот примется качать головой. Ладони были сложены на чуть округлившемся животике – когда писался этот ее портрет, последний, она ждала Иларду… Три с небольшим года спустя матушка оставила нас… - И, сир, если позволите, я бы хотел узнать, насколько продвинулись поиски учителя магии для Его Высочества?

- Мы не можем найти Целителя, который согласился бы. Иногда мне начинает казаться, что проще найти некроманта, чем Целителя, хотя и те, и другие встречаются крайне редко…

- Целители полны желания работать с болезнями, а не обучать царственного отпрыска магии, впустую затрачивая свой дар, и я не могу осуждать это их мнение. – Ладар с полнейшим спокойствием на лице развел руками. – Откликаясь на обещания о наградах, Целители скорее показывают свою корысть, а не истинный настрой на служение людям. Единственным разумным выходом, по моему мнению, и я уже не раз его озвучивал, мой Император, было бы отправить Его Высочество обучаться в Таунакскую Школу магии.

- Я не отправлю его в Школу. Тебе прекрасно известно, Лад, что он во дворце-то общаться умеет с единицами, а в Школе окончательно замкнется в себе. Начнутся проблемы с его душевным состоянием, тоска, меланхолия… Стычки с более… с не столь замкнутыми учениками… Я слишком хорошо знаю, как в Школе магии относились к подобным детям, я учился в Школе и видел это лично.

- Сидя во Дворце и покидая его пределы только в окружении толпы нянюшек и охранников, которые не дают ему ступить шага, он не научится общаться и не станет более живым, - в голосе старшего из нашей «троицы» промелькнуло легкое раздражение. – Когда он в последний раз гулял, просто, как обычный ребенок, он хоть раз сбегал из Дворца, чтобы поглядеть на простой народ? Ты делал это даром что не ежедневно, а Тио довел до такого состояния, что он вообще не допускает, что это возможно. У мальчика день расписан поминутно, круг общения расписан от и до – кого, когда, зачем он видит… А между тем Бенджамин не раз отмечал, что Тионий – очень одаренный маг, и если его правильно обучить, достигнет огромных успехов… Карру – только временная мера, у Карру нет практического опыта, но он помогает юноше не потерять достигнутое.

- К тому же Карру как учитель по-самирски несдержанный и нетерпеливый наставник, - согласно кивнул я. – Нет, я не умаляю и не хочу отозваться отрицательно ни о Тионии, ни о Карру, но мне случилось присутствовать на их уроке – мы были втроем… Тио несколько торопился, не буду отрицать, и я лицезрел прелестное сочетание кричащего самира, сохранявшего полное спокойствие на лице и подбиравшего поразительно тактичные слова.

- Загляденье, - прыснул Ладар. – Самирские учителя обычно не приживаются у людей именно поэтому – считают нас слишком нетерпеливыми и поспешными, возникают конфликты… Но как он позволил себе повышать голос на принца?

- Мы были втроем, и он после всплеска был смущен тем, что произошло. Я решил уместным простить ему его оплошность, к тому же в свойственной принцу манере Тионий просил меня не наказывать «погорячившегося самира». Бен как-то раз наорал на меня, я обучался кайджи-найзэ, и в тот день делал страшные по своей глупости промахи. И впервые узнал, что Гранд-Мастера можно вывести из себя, хотя знаю его двадцать пять лет, что называется. Поэтому я подумал, что будет уместным предложить, до аудиенции Темнйших, место учителя принцессе Алеандре. Она сейчас не имеет возможности применять свой дар, а мы разрешим ей в рамках занятий пользоваться им и для исцеления людей, постепенно снимем ограничения…

- Если только она согласится, а после аудиенции, полагаю, она нелестного о нас мнения. И мы действительно ее оскорбили, Арэн, - голос, и без того тихий, стал глуше. – Она не только посол, она принцесса уважаемого королевства, фактически королева, осталась лишь формальная сторона – коронация. Ты заставил стоять на коленях почти вдвое дольше положенного королеву другой страны, и такое не прощается. Право сильного никто не отменял, но не забывай, что может настать день, когда на коленях перед ней будешь стоять ты или твой потомок. И что она сделает тогда, известно только ей. Если она откажется от не слишком-то заманчивой, говоря откровенно, перспективы, я ее не осужу.

- Я принесу ей извинения при случае, - отмахнулся я от слов, так и вкручивавших в меня ощущение вины и собственной ошибки. Оскорбление было еще мягким словом для того, что я сделал, фактически я унизил, пусть и невольно, пусть и не желая этого, женщину. И теперь понимал, что она поведет себя тактично, но только потому, что я ей нужен – я посредник между ней и Темнейшими. Вот только одной Барле было ведомо, как сильно некоронованная королева Оринэи могла меня после этой сцены возненавидеть. – Тионий согласился со мной, Бенджамин тоже счел это уместным, она не вызывает у Особого Отряда подозрений.

- Если она примет предложение, она переедет во дворец?

- Если не примет, тоже.

- Покои в таунакских традициях? – уточнил Ладар, доставая из своей стопки бумаг записную книжечку и перо, которое окунул в мои чернила, весьма бесцеремонно.

- В оринэйских, уверен, ей будет приятно, - выдавил я подобие улыбки.

- Вину заглаживают не так, - поддел Ладар, делая пометки, - хотя согласно книжице Бенджамина про Круг, я брал ее почитать, тебе все равно неведомо, что такое совесть и ощущение вины.

- Он мне рассказывал, что согласно ей, у нас с ним пламенная любовь, и у меня были отношения с Лихтером… Почему-то с тобой меня не свели, верно, не узнали, что мы тоже дружны…

- Не совсем так, просто у меня роман с дамой.