- Вот как? С кем же? Нам стоит ждать свадьбы?

- С твоей бабушкой. Как только ты дашь благословение, я с радостью вступлю с ней в брак, - я с трудом удержал желание скрипнуть зубами, стискивая кулак. С каждым годом книжица становилась все проникновеннее и омерзительнее, и теперь уже затронули бабушку… А если бы они вдруг узнали про Иларду?! Понятное дело, что она молодая и это пройдет, когда чуть повзрослеет, что она тщательно подбирала всегда дам, которыми интересовалась, что Бенджамин делал все возможное, чтобы прикрыть ее проделки, и все же узнай по ту сторону Стены Науров о моей сестре и ее нездоровом увлечении своим полом, раздули бы из этого… Лучше было не думать, что бы из этого раздули… - А теперь отбросим шутки и бытовые темы, сир, если позволите. Вопрос серьезный. Ваша последняя фаворитка обошлась казне в семь сотен тысяч золотых червонцев, чуть более, чем за год. Это порядком затрудняет реализацию части программ – строительство сиротских домов и лекарского, выплаты пособий подданным, которые в них нуждаются – сироты, вдовы с малолетними детьми, пострадавшие при государственной службе, рабочие, пострадавшие по вине Империи… Я уже встречался с Главным Имперским Казначеем, мы прорабатывали пути разрешения возникшей проблемы, но на данный момент нашли способ покрыть двести пятьдесят тысяч не в ущерб иным отраслям жизни Империи. Еще сто пятьдесят тысяч мы покрыли в течение года, итого четыреста. А еще триста? Я трижды за один этот год сообщал тебе, чем оборачивается твое желание развлекаться с женщинами. Трижды, Арэн.

- Сколь я помню, у семейства баронессы три имения?

- Шесть. И небольшая фабрика.

- Они будут жить в том, которое в Зибире. А остальные пять и фабрика отойдут к Империи… - Ладар покачал головой, скрещивая руки на животе.

- То есть мы официально объявим, что твоя куртизанка разорила казну? Это нанесет огромный удар по твоему имени в глазах народа, именно поэтому дело все еще не предано огласке. А никаких серьезных оснований для ее наказания нет, если не брать во внимание вот это. Она была осторожнее графини Карук, она пользовалась только деньгами. Особый Отряд, конечно, ищет поводы придраться, и тебе известно, что, если будет нужно, они создадут эти поводы, но я лично не стал бы заставлять их проворачивать махинации. Их деятельность направлена не на то, чтобы сажать твоих, прости мою прямоту, подстилок.

- Тогда… Думаю, вы сумеете убедить баронессу подарить Империи несколько своих поместий, и будем считать, что часть сиротских домов построена, что покроет некоторую часть суммы. Остальные убытки возместим постепенно, в крайнем случае я дам дозволение обратиться к резервам. – К голове прилила кровь и в висках застучало. Ладар и здесь был прав – у нее не могло и не должно было быть доступа к казне, это я ей его дал, и если наказать ее за растраты, стало бы очевидным, за какие заслуги я дал ей право пользования казной Империи.

- Убедим, уверен, она прислушается, - мрачно улыбнулся Ладар. – Иначе самиры найдут, за что она понесет наказание, Бенджамину она не нравилась с первых дней, он пойдет навстречу твоей воле и прикроет твою голову, как верный друг и защитник. Но лично с моей стороны, Фламберг, это в последний раз. Следующая твоя подстилка, которая подоит казну, нанесет урон, который мы уже не сможем скрыть, от графини Карук мы оправлялись долго, теперь предстоит оправиться от баронессы. Так что либо ты все же прислушаешься к коллективному мнению меня, Бена и твоей бабушки, и поумеришь огонь своих чресел, друг мой, либо, не обессудь, я более не стану ставить под удар собственную репутацию и откладывать дела Империи, чтобы прикрыть результаты твоего общения с дамами. Тебе повезло, что остальные пятеро не были столь корыстными и почти не трогали казну. Не помню, всем ли ты вообще дал к ней доступ.

- Четверо, - выдохнул я, отводя взгляд. – Четверо, а не пятеро. Лайнери брала деньги на законных основаниях, и, более того, отец строго за ней следил.

- Огромная разница. – Ехидно произнесли рядом. - То есть любовниц было шестеро, и две из них высосали все, что сумели… - Ладар с трудом скрыл презрительную нотку в голосе, резанув меня заледеневшим взглядом и старательно натягивая на лицо почтительность. – Вы очень горячи, сир, представляется мне, но, опасаюсь, пыл ваших чресел не доведет вас до добра…

- Я… пожалуй, прислушаюсь к вам и на некоторое время откажусь от этой практики… И если вернусь, постараюсь проявить чуть более глубокую избирательность… Наши с Саминой отношения завершились, - в висках все еще бешено стучал гнев. Не на Ладара, не на Самину, не на Бена. На меня самого. Очередная глупость, которую я совершил, очередная женщина, которой нужны были мои деньги. Громкая в постели, изобретательная, горячая, с большим блеском скрывавшая, какое отвращение у нее вызывает мое лицо… Такая же, как все другие.

- Пиу, к слову, тоже просил тебе передать, что уже не удивляется, что ты выбираешь женщин под стать, а то и хуже, Лайнери. Других, по его мнению, ты завоевывать и отыскивать не умеешь, а на блюдечке хорошую девушку не поднесут… Даже если встретишь, еще ничего не определено – я встречал чудесную даму, образованную, добрую, скромную, вот только ее семья была категорически против меня, и ее выдали замуж за более выгодную в их глазах партию. У ее мужа двое детей на стороне, а ее отец не столь давно сознался мне, что и не думал, что в итоге упускает. Я не хочу ничего сказать, брат, но, отыскивая вот таких вот дам, у которых на лице написано, что за деньги они под кого угодно лягут, ты не даешь себе и шанса присмотреться и увидеть достойную даму.

- Мне такие как-то не встречаются, - отмахнулся я, старательно отбрасывая прочь горькое ощущение.

- Ты их просто не видишь. – Ладар выдохнул и принялся шуршать бумагами. – Или не хочешь увидеть… Полагаю, нам все же пора вернуться к насущным делам, я лишь попросил тебя воздержаться, хотя бы полгодика, от дамского общества.

- Я воздержусь подольше… Год-два, по меньшей мере, - процедил я, заставляя себя сосредоточиться на деле.

***

- Вы желали видеть меня, Ваше Величество? – в десятый раз за один только этот день, еще даже не идущий к закату, раздались в двери слова, произнесенные женским на сей раз голосом, не слишком хорошо мне знакомым. Впрочем, кто именно должен вот-вот явиться, я прекрасно знал, ибо сам чуть более часа назад отдал соответствующее приказание. Молчаливо застывшие в углах Большого Кабинета Молчуны, духи-стражи, входившие в число личной охраны членов Императорской Фамилии, немедля выстроили щиты, стоило «гостье», изобразив немного неловкое подобие реверанса и поклонившись, робко застыть почти у двери. Алкир, мой старый проверенный сторонник и капитан моей личной стражи из числа людей, умело растворился в тени угла, между задернутыми окнами.

- Желал, - легонько, вызубренным под началом отца движением кивнул я, выдержав довольно длительную паузу, чуть длиннее, чем по этикету сочтено было бы достаточным, на что девушка не повела и бровью, не поднимая глаз от кончиков своих башмачков, отложил наконец предоставленные Найтреном бумаги, вобравшие в себя хроники событий Великой Войны, в итоге которой не выдержавшие людских сумасбродств науры выстроили Стену – предполагаемая цель Алого Тигра включала в том числе и созданные в это самое время артефакты, удерживающие стену и преимущественно расположенные в странах Круга… - Вы можете сесть, принцесса, - памятуя о некоторой заминке при аудиенции, я вполне искренне полагал, что держать ее на ногах с моей стороны будет не самым этичным поступком… Впрочем, не отдать должное ее выдержке даже в мыслях было нельзя – многие иные дамы, столько простояв в неудобной позе, наградили бы меня, не зная подвоха таких размышлений, куда менее лестными эпитетами… Да и… Мысль о том, что в последний раз на мои шрамы так спокойно, без излишнего сочувствия и злорадной лести, отреагировали Танра и друзья, была решительно отогнана на задворки сознания. Она тут не за этим.