- Это девочка, Госпожа, - заметила Ниэни, когда я отложила письмо и опустилась на диван рядом с ящиком. – Но откуда? Кто прислал… Котенка?!
- Так, Бэю я сам принес, - заворчал Дорр. – Но я принес ее для Ниэни, а кот Ал – я. Что это значит?
- Это значит, что с нами теперь будет жить Майэ, не знаю, какой она породы, да мне и не интересно, хотите – спросите у Карру, это он ее привез из поместья.
- То есть это подарок графа Карру? – Уточнила Ниэни. – Он для меня, да? – девушка вздохнула, явно вспомнив те нелепые признания графа и то, как он потом еще долго извинялся. И, в общем-то, с тех пор чувства его были вполне для нас очевидны, хотя разговор о любви он больше не заводил.
- Нет, это для меня. И это… Это подарок от Ар… От Императора. Дорр, государь приносит тебе извинения, но он счел, что это хороший подарок для меня. Ты не против?
- Ну раз уж это от самого государя Арэна, - вздохнул вар. – Я смирюсь. Но ты должна любить меня больше, ясно? – Ниэни тихо хихикала, опуская малютку на пол и заимаясь обустройством ее уголка, покуда я присела, целуя лохматый огромный лоб тигра.
- Глупыш, я и так тебя люблю сильнее почти всех. Не ревнуй. И вообще, ты и Бэя будете старшими, так что смотрите за Майэ как следует!
- Куда мы денемся, - притворно заохал вар… - Ладно, устраивайте ее и давайте отдыхать. Лучше бы тогда кота подарил, а то все дамы кругом и дамы, крепкого словца не скажи!..
***
Появление у нас Майэ, как и предложение самого Императора, последовавшее за моим ужином с Бэном, когда я отказала самиру, а после изрядно набралась на нервах вина и что-то такое странное выболтала, оказалось несколько неожиданным, но не признать того, что подарок был чудесен, я не могла.
И для меня это крошечное пушистое чудо, на редкость игривое и ласковое, было подарком несравненно более ценным, нежели корабль в гавани на севере, о чем я при первом же удобном случае поведала и будущему супругу, позволив себе на несколько мгновений обнять крепкого, огромного на моем фоне мужчину и коснуться губами гладко выбритой здоровой щеки. Что двигало его решением исполнить третье условие науров лично, мне было неизвестно, но сам факт будущего брака именно с ним уже радовал… Впрочем, когда предпомолвочные хлопоты и переезд закончились, и я получила возможность лучше изучить свои покои и стала готовиться к свадьбе и новой роли, вопросы в голове стали появляться совсем иные.
Новые мои покои, к слову, оказались в несколько раз более просторными, чем прежние, и одна только гостиная была как почти все первые комнаты вместе, а к ней примыкала столь же огромная спальня с широкой кроватью, и большая ванная, с едва ли не целым бассейном, довольно глубоким, и очень удобным. Ниэни и Дорр от комнат были в восторге, да и мне они очень нравились – отделанные в светлых тонах, украшенные, как и в первый раз, оринэйскими и просто природными мотивами, с бархатными гардинами, мягкими кушетками, каминами, и даже переехал полюбившийся мне гобелен с единорогом, очень похожим на того, что украшал некогда герб, печати, знамена и гобелены нашей династии. Разве что у этого грациозного белоснежного зверя, горделивого и могучего, не было короны на голове…
И все же, сколь бы просторными и светлыми ни были эти покои, к ним предстояло еще привыкнуть, а вскоре и вовсе вновь зажить в одиночестве, чего не случалось у меня уже много лет. В школе я почти всегда, кроме коротких недель отдыха летом, когда мои товарищи разъезжались по домам, делила комнату с еще несколькими девочками и девушками, в Гвенто-Рокканде со мной жила Ниэни, да и за год наших скитаний остаться одной случалось редко… А здесь со мной вновь весьма скоро стали жить Дорр и Ниэни, и пока еще, на пару месяцев, оринэйка могла бы оставаться при мне. А вот затем положение обязывало нас жить по отдельности, и Ниэни, волей кронпринца, получила наши прежние покои, а волей случая – положение моей личной служанки, навроде камер-юнкера при государе и высших дворянах Империи. И положение это в целом даже подразумевало некоторый титул в будущем…
Однако, как бы то ни было, помолвка состоялась, Полуночный заверил ее собственнолично и вновь ничего рассказывать на мой счет не стал, пояснив, что узнать все мне предстоит уже после торжественного венчания, и начались приготовления к будущему браку. Мы старательно делали вид, и я, и Арэн, что брак должен был быть заключен по причине страстных и огромных чувств, которые, к вящему сожалению, на самом деле оставались исключительно односторонней симпатией – с моей стороны. И все же даже для принцессы Иларды и Императрицы Карсы оставалось тайной, что одним из условий будущего супружества была его полная формальность…
Отношения более радушного, чем обрушившееся после заявления о помолвке, я не видела уже бесконечно давно, если вообще встречалась с таковым, очень быстро меня приняли в круг семьи, еще задолго до венчания, и в узком обществе звали теперь не иначе, как «наша Аля» и «девочка». И я, без того сблизившаяся с семейством Фамэ, окончательно сдружилась с ними, более того, начались, едва отгремели помолвочные поздравления и заявления, уроки языка, который так и давался плохо, традиций Империи, ее особенностей, этикета, которые преподавали лично герцог Ладар Сайрау, ранее едва ли общавшийся со мной всерьез, вечно занятой и очень деловитый человек, и приехавшая на некоторое время по такому случаю в Дариан герцогиня Лайна Фэрт – которая, как оказалось, некогда обучала тонкостям этикета и высшего общества маленькую Иларду, да и потом нередко по просьбе Династии давала разным лицам подобные уроки.
Учила меня женщина охотно, относилась весьма тепло, очень ей льстили и мои попытки иногда говорить на самирском, и только раз она обронила, что жалеет, что выхожу я все-таки не за Бэнджамина. Последний, будучи Тайным Советником Императора, к слову, в бесконечном обучении и подготовке к одному, к другому, к третьему принимал участие весьма деятельное – на его долю, как и на долю Сайрау и Илли, выпало знакомить меня с великим множеством людей, представляя друг другу и ставя меня в курс дел о том, как и что устроено в области духовной, лекарского дела, в области заботы о сиротах и обездоленных, какие отношения со странами выдерживает Никтоварилья. От этих сведений голова вечно шла кругом в первый месяц подготовки к новой роли, и добавлялись к этому уроки с Тио, которого я продолжала обучать Целительству – правда, занятия стали короче и реже, – учителей магии разделили, о чем и до решения по третьему условию науров шла речь. И в этой круговерти не сразу оформились и сложились в вопросы некоторые мысли, однако же, когда в голове улеглось, и я стала куда ближе к будущей семье, с которой теперь проводила немало вечеров – пару раз выбирались в театры, как-то на прогулку, время от времени я играла с Императрицей или Тио в лайнаасиэ, игру мудрости, как когда-то с Эль и Бэнджамином, - я улучила момент после совместного ужина остаться наедине с будущим супругом, на что понимающе заулыбались дамы, в Большой Гостиной, и все же задать пару крайне интересовавших вопросов. Первым из которых был немаловажный о судьбе Королевства Оринэя в случае брака и все же освобождения от роккандского гнета. Арэн (когда только я научилась называть жениха по имени, я и не заметила) выслушал мои опасения о том, что королевство из одной Империи перейдет сразу в другую, весьма спокойно и очень внимательно. И, немного помолчав, - мы сидели рядом, наслаждаясь теплым кофе все на том же балкончике, где некогда мне не хватило решимости признаться ему в своих чувствах – и буквально через пару дней он сделал предложение, отозвался:
- Решать это предстоит только тебе, Алеандра. Но я могу обрисовать ряд решений, и показать, каковы их слабые и сильные моменты. Мы уже думали об этом, я, Пиу и Бэн. В случае освобождения Оринэи она может войти в Империю, мы, разумеется, сохраняем брак. В таком случае народ потеряет независимость, если говорить об этом, однако Никтоварилья возьмет на себя восстановление домов, школ, храмов, фабрик, ферм, полей, систем орошения. Все то, что разрушено в результате роккандской оккупации, в общем, Империя будет восстанавливать сама, разумеется, ряд законов будет приведен в соответствие с общими для Никтоварильи, введены деньги Империи, школьная система… Думаю, нет необходимости разжевывать все, что кроется за словами «войдет в состав Империи», - отмахнулся он в итоге. - Разумеется, оринэйские земли будут защищены, Нерушимая пройдет уже по вашей границе, и, думаю, народ не возмутится на некоторые неудобства, которые придется преодолеть. Империя может не включить Оринэю в свой состав – и даже если по каким-то причинам брак не сможет быть расторгнут. Ты сможешь передать трон Фэрну Шауру, или Саату – насколько я знаю, он жив. Более того, любому иному лицу, которое сочтешь достойным. Я буду первым, кто примет подобное решение, - мужчина крепко сжал мою руку, улыбнувшись уголками губ. – Даже в таком случае, конечно, речь будет идти о союзе и помощи, в мирное время и в случае новой агрессии по отношению к королевству. Однако основные тяготы его восстановления и укрепления лягут на плечи оинэйцев. Зато будет полностью независимая страна, которая сможет устанавливать законы, придерживаться позиций и традиций, что тоже имеет плюсы и минусы…
