- Элиа меня убьет, а потом и ее заодно, - почти по-человечески улыбнулся Бэн. – Сомнительная радость, Ладар, думаю. Ты бы больше подошел, ты у нас одинок…
- Да нет, знает она меня всего ничего, человек я скучный, да и возраст, - отмахнулся старший в нашей троице. – Чего девочке жизнь портить? Фламберг-то у нас и того помоложе малость будет…
- Что ты скучный, это да, будь я красна девица, удавился бы, - не преминул съязвить младший друг, покуда я, рассматривая оседавшую пену в полупустой кружке, размышлял над их словами, вроде бы и в шутку сказанными. Тогда, почти двадцать лет назад, они меня отговаривали, по отдельности, а теперь, если я решусь? Она ведь не Лайнери, девушка достойная, вот только возраст, верно подмечено, Лад ей почти в отцы годится, а я немногим краше-то. Да и… Это ведь я ее люблю, а не она меня, а я и человек скучный, и занят всегда, и…
- Вот ведь самир противный! – раздалось между тем рядом с ухом. – Ты и моложе, и складнее, и интересный, главное дело.
- У меня обстоятельства трудные, - пропел Бэнджамин, перекрывая голос Ладара, щеки которого от эля слегка покраснели. – Не могу, а так бы рад хорошему человеку помочь. Да и тут разговаривал я с ней, обсуждали мы ее горести, как раз что партии рядом нет… Нравится ей один человек, - взгляд вновь скользнул на меня. – Не сказать, что любит безумно, конечно, но симпатичен. Да и мужчина, я с ним имею честь быть знаком, весьма приятный человек, я бы сказал. Пожалуй, она не отвергла бы его предложение, но леди опасается, что едва ли таковое поступит… А самой шаг сделать ей боязно, решится ли, не знаю, или и впрямь придется ей за кого ни попадя.
- Вот ведь как, - присвистнул Ладар. – Да уж, трудно дамой быть, ведь и нравится человек, а не подступишься первая… Так может этому господину-то шепнуть словечко-другое, али он женат?
- Нет, он вдовец, - глаза еще пристальнее въелись в меня, и Тихоня, несколько от хмеля хуже соображавший, понимающе хмыкнул, замолкая. Намек прозрачный, даже и в дурманную голову раскрывается легко. Но поверить, что речь шла обо мне, удавалось с трудом. С чего бы вдруг? Хотя оно и у меня самого тоже – с чего бы? – Но даме бы, господа, и правда помочь, человек-то хороший, и не за себя ведь радеет, за народ. А народ, как известно, их славный. М, Фламберг, как считаешь?
- Оринэйцам бы помочь стоило, - сдержанно кивнул было я. И вновь нарвался на насмешливый взор друга.
- Не прибедняйся. Ты человек проницательный, думаю, сможешь и совет хороший подобрать, как в ситуации быть, ежели мозгами пораскинешь. – Бэн как бы невзначай повел плечами, скрытыми темным бархатом, и вновь сменил тему, словно давая мне понять, что решение теперь уже за мной, заведя разговор, на уже почти отрезвевшую от таких известий голову показавшийся мне любопытным, о новых образцах оружия, выпускаемого мастерской при его заводе, некоторое время назад полученных Сиятельным Герцогом.
Решение казалось однозначным, уместным, ведь едва ли он стал бы давать столь прозрачные намеки, что оставалось только сказать прямо, не будь друг твердо уверен в уместности оных, и все же, прежде чем претворить намерения в жизнь, следовало удостовериться в своих догадках, все из тех же соображений, что любой мой намек на чувства и так – приказ, а в данной ситуации – тем более. И, пусть до отведенной наурами даты оставалось менее месяца, но, тем не менее, время позволяло не спешить, да и случай утвердиться в своих намерениях представился весьма скоро, всего через пару дней.
Бабушка пригласила подругу семьи, желая помочь ей несколько развеяться, на ужин с нами, чем, сама еще о том не подозревая, немало помогла своему внуку. Ужин был прекрасной возможностью немного отвлечься от хлопот, присмотреться к чародейке и удостовериться, что действительно есть возможность действовать подобным образом, которая не ударит по чьим-либо интересам всерьез, и выход не окажется для одной из сторон своего рода клеткой, куда она пойдет от безысходности. Конечно, о чем-то она беседовала с моим другом, волей судьбы сдружившимся и с ней, но слова всегда остаются словами.
И все же разница в поведении леди до и после третьего условия Ночного Острова бросалась в глаза, и обычно доброжелательная и весьма дружелюбная Алеандра молчала, вяло ковыряя ложечкой десерт и едва ли собираясь притрагиваться к остывшему уже кофе в ее чашке. Иларда старательно вела разговор, честно пытаясь вовлечь в него окружающих домочадцев, но становилось все более очевидно, что удавалось это сестре весьма плохо, и общался с ней, вопреки обыкновению, только Тионий. Ни подавленная, задумчивая бабушка Карса, ни подруга семьи, едва ли ранее такая тихая во время трапез с нами, в разговоре почти не участвовали, а после первого десерта, прежде, чем слуги собирались принести мороженое и ягоды с творогом, коими ужин и завершался, Импеатрица Карса велела сделать некоторую паузу, чтобы, дескать, ей сменить платье и немного отдохнуть. И, едва за вдовствующей государыней закрылась бесшумно дверь на хорошо смазанных петлях, прошуршали шелковые юбки, и приглашенная гостья, извинившись, скользнула на маленький, уютный балкончик, увитый плющом и в летнее время заставленный кадками с домашними цветами и крошечными, округлыми кустами роз, между которыми притаилась и небольшая, но весьма уютная скамеечка. И именно на этой скамеечке и обнаружилась оринэйская принцесса, задумчиво рассматривавшая простиравшийся внизу парк, и прогуливавшихся по нему придворных дам в нарядных платьях. Осторожно завитые ее волосы, с самого третьего условия остававшиеся распущенными, рассыпались по плечам и спине, обрамляя и бледное, с тонкой кожей лицо.
- Мой Император, - встрепенулась девушка, завидев меня, и едва заметно опустила голову, чуть зардевшись. – Смею надеяться, мое присутствие не смутит вас? – это она говорила уже поднимаясь, чтобы, видимо, присесть в реверансе, но предупредительный жест все же успел помешать ей в этом не слишком уместном на узком пространстве действии.
- Я хотел побеседовать с вами, миледи, - признался я, скользнув взглядом по нервно дрогнувшим тонким губам. – Я понимаю, что вопрос несколько деликатен, однако же, как человек не только прямолинейный, но и во многом заинтересованный в удачном для всех исходе дела, я все же дерзну осведомиться, нет ли у вас решения по поставленному Полуночными условию? – ресницы опустились, скрывая блеск в глубоких, насыщенного цвета глазах, и губы вновь на мгновение дрогнули.
- Нет, мой Император, у меня нет… Вариантов. Впрочем, полагаю, если ситуация окажется слишком опасной, я смогу надеяться на помощь некоторых моих друзей. Однако же мне не хотелось бы обременять их, вероятно, я смогу как-то решить ситуацию в оставшееся время, - к бледным щекам прилила кровь, и пальцы стиснули верхнюю юбку, когда я присел на другом конце скамьи, вынужденно близко к опустившей голову даме. Она ведь всегда смущалась в моем присутствии… От чего? Все же верно то, что сказал мне Дамский Угодник, и та самая желанная для нее партия и есть я?
- Весьма нерадужное положение, - кивнул я между тем, - однако же, леди, смею надеяться, что вскоре ситуация получит свое решение. К сожалению, мне не представилось до сих пор случая встретиться с Полуночным, но, если это окажется возможным, я, несомненно, попрошу за вас. Полагаю, продлить срок на месяц или два он не откажется, и войдет в ваше положение, - я осекся, когда тонкая ладонь с узкими пальцами опустилась на мою руку, и сверкнула вновь странная искорка в глубоких глазах.
- Сир, право, я опасаюсь, что в подобном браке уже не будет иметь значения, будет ли мне дано три месяца или полгода. Я всегда считала, что брак должен строиться на любви, или, хотя бы, на взаимном уважении супругов. В таком случае подобный союз имеет шансы оказаться достаточно крепким, мой Император. Но, если брак заключен по соображениям корысти или из безысходности, разве он сможет принести счастье? Как и ранний брак, пусть даже заключенный по воле супругов? Разве вы понимаете брак иначе? Разве это не союз, - зазвенел дотоле тихий, холодный голос, наполняясь сдерживаемыми с вящим трудом слезами. – Не союз двух людей, связанных чувствами, общими воззрениями, общими чаяниями? Если даже не о чем поговорить с супругом? – выдохнула девушка, отпуская стиснутую ей на миг кисть. – Разве это достойный союз?
