Единственным же хорошим следствием этих попыток, продлившихся без малого два месяца, и почти угасших к возвращению самиров, было то, что я наладила пошатнувшиеся отношения с Элиа, стала еще более близка к Императрице, и сдружилась, во многом, с молодой принцессой, коей и ранее всегда искренне симпатизировала. И все же основные свои чаяния я возлагала, с ужасом отмечая, что сроки все ближе, не на них.
Рациональный и хладнокровный Гранд-Мастер Фэрт, услышавший о моей беде от сестры, охать и ахать вокруг меня не стал, и на следующей же после возвращения неделе пригласил меня, дескать, немного развеяться походом в Императорскую Оперу, а потом поужинать с другом в одном из ресторанов Второго Круга, и погулять где-нибудь в небольшом парке, кои таились в укромных уголках Дариана. Посещение Оперы прошло весьма мирно, хотя я никак не могла избавиться от некоторого напряжения, упорно не желавшего уходить, однако на ужине меня поджидал откровенный сюрприз, в виде выуженного мной из рыбного супчика с сыром золотого браслета с рубинами. Я прожила в Империи уже немало времени, всерьез изучала ее культуру и традиции, и знала, что украшение часто преподносят девушке, делая ей предложение о браке. Однако густая черная бровь на мой недоуменный взгляд лишь слегка дрогнула, и соприкоснулись кончики длинных пальцев, как на первом допросе.
- Я твой друг, мы весьма неплохо ладим, - повел плечами Бэнджамин, опираясь подбородком на сложенные домиком ладони. – Я размышлял о твоей ситуации и твоих предпочтениях, и пришел к выводу, что являюсь наиболее устраивающей тебя личностью. Брак не обязательно должен быть фактическим, ты могла бы жить в комнате Элиа, уверен, вам бы это не доставило серьезных неудобств, - продолжал он. – Я происхожу из рода весьма уважаемого, что тебе, несомненно, известно, и, как только Оринэя обретает независимость и встает вопрос трона, я даю тебе развод. Подданным короны, как требовал Ночной Остров, я являюсь, однако при этом одновременно имею в некотором роде подданство Королевства Саммир-Эа, как именуется традиционно Саммирс. Впрочем, это не помеха. И, если будет необходимо, я даже готов на время брака взять твою фамилию.
- Оригинально, - я промокнула украшение, весьма изящное, салфеткой, и сделала глубокий вдох, чтобы прояснить мысли в голове. – Я тебе очень признательна, ты поступил как друг, но… Знаешь, я не хочу обидеть Элиа…
- Это она мне предложила, - отозвался восседавший напротив меня за круглым маленьким столом пустого ресторана (он его, судя по всему, снял целиком), украшенного в самирском стиле, но все же людского, мужчина. – Она не возражает.
- И все же… - я покачала головой, представляя себе, мысленно, такой нелепый брак, где жена будет жить с сестрой мужа, и муж любит-то эту самую сестру. Сомнительная радость. Хотя в его предложении звучало разумное зерно, я его не привлекала, принуждать меня вступать в супружеские отношения он бы не стал, они и его не интересовали, развод я бы получила, Фэрты не входили в число созданий корыстных, не стали бы действовать столь подло только во имя выгоды семьи, а не Империи или того же правящего Дома. Нам всегда было, о чем поговорить, мы понимали друг друга, и все же душа к подобному союзу не лежала. Да и мы совсем недавно уже наглупили, пойдя на поводу у сплетен о нашем романе, и пожалели об этом… - Спасибо, но я так не могу, Бэнни, правда не могу. Она расстроится, сам понимаешь, если ее брат женится вот так вот на… ну, на мне. – Я понимала, что говорить однозначными словами не следовало, все же не покои герцога и герцогини. – Я подожду, может быть, встретится кто-то вроде герцога Нами, и… - в хрустале моего фужера заискрилось вино, и друг кивнул, потирая щеку, украшенную относительно свежим ожогом. На порезы и ожоги левой щеки ему вообще частенько везло, как шутили он сам и Карру.
- Если станет худо, я сделаю вид, - кивнул он, после некоторых размышлений, - что ничего не слышал, ты мне не отказала, и мы объявим о помолвке, договорились?
- Думаю, это будет разумным решением, - кивнула я, делая глоток вина. Удивительно на вкус приятного и даже почти не крепкого, однако же то ли сказалось то, что я вообще мало имела дел с хмельными напитками, то ли что-то другое, но все же сознание слегка притупилось, и впервые за почти два месяца, минувших от того приснопамятного условия, жизнь стала как-то радужнее, и мысли сделались легче. И, под влиянием ли хмеля, или же примешалось к нему нечто более прозаическое, ведь самиры, и я даже знала это, от обычного вина не пьянели, а беседовала я с одним из лучших Магов Разума поколения, но все же уже в самом конце долгого вечера, когда карета с семейным гербом Фэрта плавно везла нас, изредка подскакивая на неровностях брусчатки, во дворец, все же умудрилась как-то проговориться о том, к кому на самом деле я тянулась, не имея, естественно, ровно никаких шансов сказать об этом почтенному господину. Я-то сказала мимолетом, в не слишком хорошо осознававшем мир состоянии, и, пока тихо бурчавшая в мой адрес бранные заковыристые вещицы Ниэни готовила мне снотворный отвар, дабы Госпожа уснули и не мешали своим соседям спать, и не жаловались бы поутру, что им дурно, едва-едва заворочалась и угасла в голове мысль о том, что услышать-то герцог меня ведь непременно услышал, и хмель его-таки не подкосил, и мне-то так откровенничать, право, не стоило.
========== Глава 6. Помолвка ==========
Странное, безумное и неоднозначное требование, прозвучавшее ясным днем, двадцать второго Травеня, в моем собственном кабинете, адресованное, правда, не мне, озадачивало порядком. И тем сильнее, что я видел и расширившиеся глаза девушки, которой Пиу едва успел подвинуть стул, и то, как она позеленела, в тон своему одеянию, и как нервно впивались в пояс тонкие маленькие пальцы с короткими ноготками. Три месяца были ничтожно малым, издевательским сроком, однако Пиуэргурдран отклонил прошение даже о деловой встрече, словно стал после открытия того, что принцесса Алеандра была сотворена им как Ключ к Стражам, и впрямь нас избегать. И возможности выяснить, чем подобное требование было обусловлено, нам не предоставили.
Но, когда первичная растерянность ушла, повинуясь выдержке и долгому опыту, закрались иные размышления, о том, что ситуация очень напоминала другую. Ведь тогда, почти два десятка лет назад, отец раскрыл мне карты, когда я отказал королю Аланду – он рассказал, что это было требованием Полуночных, что они видели в этом браке выгоды и удобства для Бартиандры, и всерьез выражал опасения, что я мог понести за отказ ответственность. И лишь много лет спустя я понял, когда уже взошел на престол, похоронив и мать, и отца, когда подросла Илли и я овдовел, что расплатиться за мой отказ, сорвавший намерения Ночного Острова, ведь если бы помолвка состоялась, никто не смог бы завладеть Оринэей, она стала бы частью Империи, и Алеандра была бы моей супругой, все же пришлось. Но не мне – ведь слишком рано ушел из жизни сильный, крепкий здоровьем отец, который никогда и не болел всерьез, и вдруг его скосила даже не чума, а так, простуда. Он бы мог прожить еще добрых лет двадцать, а то и больше, с его-то здоровьем. Просто Лихтер Третий очень любил своего сына, и не хотел, чтобы тогда еще довольно глупому Арэну пришлось расплачиваться за ошибки… Возможно, с горечью иногда думал я, и мама так ослабла и быстро угасла неспроста. Императрица Адна ведь тоже любила мужа, а в сыне и вовсе не чаяла души…
И все же мне оставалось лишь наблюдать за тем, как женщины моей семьи и их близкие подруги старательно искали жениха для девушки, перед которой это самое требование и было поставлено, и понемногу, размышляя о последних, я все сильнее уверялся в своих подозрениях. Ночной Остров с самого сотворения самиров и появления первых серьезных письменных хроник мира славился своей хитростью, гибкостью решений и неоднозначностью подходов, и сейчас прозвучавшее условие могло оказаться ничем иным, как решением науров зайти, как выражались люди, с другого бока. Не удалось заставить меня однажды жениться на малолетней тогда Алеандре Оринэйской, пусть, теперь, когда уже она сама выросла, закрались подозрения, неприятно царапавшие, после прозвучавшего до жестокости бредового условия. Не заставили Арэна, так заставят Алеандру за этого самого Арэна выйти… И, чтобы не выглядело так жестко и неприятно, создадут видимость, что позволяют ей самой себе подыскать кавалера. Кавалер ведь мог и не подойти, и тогда уже Полуночные могли решение вопроса взять в свои руки.
