- Это даст ему шанс поправиться?

- Да. – Кивнула женщина. – Но я не могу сказать точно, получится или нет.

- Я доверяю тебе, - выдохнул я, не спеша разжимать кольцо рук, словно боясь отпустить не только ее, так неожиданно близкую, но и надежду, и без того ускользавшую прочь. – Если ты считаешь, Алеандра, что это может помочь, я разрешаю тебе сделать все, что ты сочтешь нужным.

- Спасибо, - едва слышно шепнули тонкие губы где-то рядом с моим плечом. – Я не дам ему уйти просто так…

***

Сайгу вернулся, едва за окнами поднялось Солнце, и вместе с ним в покоях появились двое слуг, заботливо удерживавшие красивые серебряные подносы, застеленные лиловым и зеленым покрывалами. Тионий дремал, оринэйка что-то старательно растирала в глубокой деревянной чашке, при помощи недавно вернувшейся Тангу, и я проследил глазами за тем, как мужчины, опуская глаза в пол, оставили свою ношу на столике подле двери и удалились, пробормотав положенные протоколом слова приветствия. Пожилой чародей, выразив свое почтение ко мне, отодвинул лиловый бархат, открывая тонкий, аккуратный пакту, украшенный довольно редкими для почтенного возраста седыми и черными прядями. И привлеченная шорохом молодая Целительница подняла голову, вглядываясь в мужчину несколько мгновений. Стул, на котором она только что сидела, со стуком опрокинулся на пол, и платье прошуршало по полу.

- Что это такое? – прозвенел возмущенный голос, и Тионий со стоном приоткрыл глаза, заставив меня присесть на край его постели, успокаивающе сжимая тонкую, похудевшую за дни недуга ручку сына. – Что это значит? Зачем здесь пакту?!

- Но… - Целитель, бросив на меня едва заметный взгляд, вздохнул, и что-то негромко произнес девушке на верхне-арракском, но разобрать удалось только слова «традиция» и «вопрос времени».

- Принц еще жив, - тон голоса оринэйки впервые за все наше знакомство стал таким холодным и вкрадчивым, и я с содроганием осознал, для чего здесь появились Целительские символы. – Мне кажется, Целитель Сайгу, вы несколько опережаете события.

- Мы испробовали все способы лечения магической лихорадки, что известны, и я вынужден со скорбью при… - нарочито спокойно начал маг, но все тот же змеиный тон перебил его совершенно бесцеремонно.

- Есть еще один способ, и вам прекрасно известно, какой.

- Вы уверены?! – округлились серые глаза, порядком поблекшие, и морщинистое лицо вытянулось. – Вы делали подобное прежде, Ваше Высочество?

- Нет, - вновь овладевшая собой девушка гордо вскинула голову, приобретая царственную осанку и становясь поразительно похожей на исчезнувшего безвестно короля Оринэи. – Но мне ведомо о данном ритуале, и я готова дерзнуть исполнить его. Полагаю, вы достаточно благоразумны, чтобы не пытаться препятствовать мне…

- Но… - замешкался мужчина. – Мой Император…

- Его Величество дали мне высочайшее дозволение применять для исцеления кронпринца любые средства, которые я сочту необходимыми, - вновь жестко прервала растерянного мага молодая женщина. – Целитель Сайгу, я не требую этого от вас, но в последний раз призываю вас не мешать мне…

- Вы сошли с ума! – побагровел чародей. – Вы подвергаете риску и свою жизнь, и жизнь Его Высочества? – прищурился он. – Это можно…

- Вы говорите мне о рисках? – вкрадчивым, чуждым ей голосом осведомилась женщина. – Вы, который намерен повязать прядь на пакту, когда кронпринц еще живы?

- Во имя Матери-Богини, - не выдержал я, - что происходит?

- Если я понимаю правильно, амари Алеандра хочет провести обряд перенятия хвори… - прошелестел снизу едва слышный голосок. – Я читал о нем в библиотеке, не помню, какой трактат… Это очень трудный и опасный обряд…

- Именно так, - нервно улыбнулся придворный Целитель. – Во время оного Его Высочество могут погибнуть…

- Но вероятность не есть неизбежность, - оринэйка бросила на дверь взгляд.

- Если у амари Алеандры не выйдет, она тоже погибнет, - подал голос Тио. – Более того, у нее значительно больше шансов не перенести этот обряд, нежели у меня.

- Но если что-то пойдет не так? – не унимался Целитель. – Если чары вырвутся из-под контроля и… скажем… коснутся государя? Вы отдаете себе отчет в том, насколько это опасно?

- Полностью, - девушка вздохнула. – Я послала за Гранд-Мастером Фэртом, уверена, чародей его способностей сумеет обезопасить присутствующих магов от возможных непредвиденных последствий. Когда Его Светлость появятся, я приступлю к обряду… - мне удалось вытянуть из спорщиков кое-какие подробности намеченного ритуала, полузапретного, достаточно неоднозначно оцениваемого даже в узком кругу Целителей. Суть его, как мне пояснили, сводилась к тому, что воздействие шло не на породившие болезнь или рану причины, но было направлено на то, чтобы забрать их на самого Целителя, и уже его собственному дару предстояло либо побороть недуг, либо же… Столкнуться с его результатами. Однако обряд подобный проводился крайне редко, имел три равновероятных исхода – либо погибали оба его участника, либо, чаще, Целитель, либо же… Ритуал завершался удачно.

И взгляд молодой волшебницы был преиполнен такой решимости, что я осознал, что отказаться от задуманного ее мог заставить только мой запрет, но запрещать то, что оставалось единственной надеждой на спасение Тиония, чего, и это было самым страшным, не отрицал и сам малыш, было выше моих сил. И, едва в покоях появился Бэнджамин, судя по всему, посвященный в намерения Алеандры, как девушка попросила всех покинуть опочивальню, за исключением герцога Фэрта, которому что-то торопливо принялась пояснять, под серьезный, непривычно напряженный взгляд самира.

На эти объяснения последовал холодный кивок Бэнджамина, обернувшегося ко мне с легким выдохом.

- Сир, я вынужден просить вас покинуть комнату, ради вашей безопасности. Амари Алеандра готова начать обряд, но, смею заметить, ей будет несравненно покойнее, если она не станет опасаться за присутствующих при ритуале. Если мой Император позволит мне, я останусь подле кронпринца. – В глубине темных глаз с широкой радужкой мелькнули мрачные искорки, и я, напоследок ободряюще сжав тонкие пальцы сына, поднялся, заглянув в серьезные серые глаза, с четко проступившими мешками и алыми прожилками. И всеми силами постарался прогнать мысли о том, что либо он поправится после этих ритуалов, либо…

Либо эти щупальца из темных углов полумрачного из-за опущенных занавесей помещения дотянутся до моего ребенка, тонкие, едва заметные, но так и выраставшие перед глазами. Путь к креслам в гостиной покоев Тиония занимал не более пары десятков шагов, но казался сейчас бесконечным, в тишине, которую нарушал только шорох платья Ниэни Тангу, бросавшей на свою Госпожу полные ужаса взгляды, но не осмеливавшейся ничего сказать. Что-то подсказывало мне, что совершенно справедливо, и что едва ли хотя бы чьи-то слова могли возыметь на Ключ к Высшему Белому Стражу воздействие. И вновь голову пронзила мысль-молния. Она ведь Ключ… Пиу от меня, если что-то пойдет не так, живого места не оставит… Но помешать ей? Отдать Тио в эти мерзкие руки, с бесплотными пальцами? Нет… Взгляд против воли упал за плотно закрывшуюся нам вслед дверь, за которой только раздавались какие-то странные, потусторонние шорохи, и тянуло даже сквозь огромные, толстые стены, могильным холодом. Шорохи… При закрытой двери они ведь не могут быть слышны, но отчего же тогда мне кажется, что я даже чье-то дыхание разбираю? Что же там сейчас…

- Ваше Величество, - Сайгу страшно побледнел и лицо мага исказила гримаса ужаса. – Это ведь немыслимо опасное дело, если позволите. Принцесса Алеандра и собой, и юным принцем рискует… - он крепко сцепил руки в замок. – Если позволите, я останусь здесь, возможно, кронпринцу или миледи понадобится срочная помощь. Такая молодая женщина… Даже мне, старику, страшно так рисковать… - покачал он головой. – Леди Тангу, прошу вас, не уходите, вы не владеете магией, вам будет можно прикасаться к… вашей…

- Госпожа… - тихонько всхлипнула оринэйка. – Даже Владычица Танра редко практикует подобное… Только бы все удалось… - дуновение холода стало сильнее, когда дверь в опочивальню бесшумно повернулась в петлях и прошуршало вновь батистовое платье, свободное, по ее обыкновению закрытое.