- Ваше Высочество, написать имя мужчины?

- Но я одинока и искать имя на моих руках будет некому, - улыбнулась я. – Лучше, когда будете украшать руки Ниэни Тангу, напишите там буквы Ф и У. Их пока некому искать, но, думаю, ей этого хочется, - подруга зарделась еще сильнее, но не возразила, и только протянула деловитым художницам руки.

- Императрица Карса, а вы спрятали в узорах имя Императора Лихтера Второго? – улыбнулась Элиа. Конечно же, в узорах на ее кистях тоже не было ничьего имени. Да и у Иларды вряд ли…

- Как и всегда. Я каждый год украшаю себя его именем, ведь настоящая любовь никогда не уходит, - кивнула женщина. – Мы познакомились случайно, я пускала в этот же день по воде венки с лампадами, у кого были женихи, те должны были найти венок своей невесты и отдать его ей, выловив из реки. Лихтер не знал об этом обычае, но ему приглянулся мой венок, и он его выловил. Показал Танре, спросил, кому отдать. Сестра узнала его и так мы впервые увидели друг друга, а потом, спустя пару лет, я вошла в этот дворец как хозяйка. Маленький Лихтер назвал меня мамой еще через пару лет. И с того дня я поняла, что пусть и не имею своих детей, но Лихтер и его дети для меня самое дорогое на свете.

- Настоящая любовь должна быть навсегда, - неожиданно заметила Ниэни. – Я думаю, когда люди встречают того, кто им сужден, никакие силы не смогут разрушить их чувства. Вы так тепло, Ваше Величество, говорите о своем муже, что я чувствую, как вы любили его.

- Каждая из вас еще очень молода и чиста, и каждая еще увидит своего Лихтера, - Императрица Карса скользнула по нам взглядом. – Ниэни встретила того, кого полюбила, как я слышала. И вы трое должны знать – даже если вы его еще не увидели, возможно, и ваш Лихтер уже совсем рядом.

- Но как тогда понять это? – заинтересовалась Иларда, рассматривавшая дотоле свои расписанные бабочками и солнечными символами руки. – Как понять, что мужчина и есть тот, кто тебе сужен?

- А это поймет сперва сердце, а не ум. Когда сердце замрет просто от того, что кто-то рядом, и расставаться не захочется, и даже то, за что на другого бы ругалась, покажется милым и забавным, тогда это и есть твой Лихтер. Ты начнешь его понимать, чувствовать, что ему нравится, что нет, даже слова предугадывать. И друзей со временем все лучше знаешь и чувствуешь, но того, кого любишь, всегда чувствуешь по-особенному. Вы еще молодые, вам стоит помнить, мужчина в делах и битвах силен и отважен, но, когда речь идет о мужчине и женщине, многие тушуются, слова не могут подобрать, а подчас такую ерунду говорят. Мужчина ведь при женщине, которая ему дорога, теряется. Таких романтиков, как наш Гранд-Мастер, вот уж обольститель был в юности, мало.

- Ну да. Он и брат, например, с дамами с трудом общается, - согласилась с ней Иларда, пока Элиа недовольно сопела на рассказ о Бэнни-обольстителе. – Да и Ладар тоже. Из них только Жами всегда найдет, что девушке сказать.

- Самир ведь, - пожала плечами Императрица Карса. – Они такие, у них многое иначе. Перед своими избранницами, настоящими, и они, небось, тушуются.

- Вы правы, - кивнула Элиа. – И о том, что сердце первее любовь видит, и о том, что самиры галантны только с теми дамами, что им не очень-то на самом деле нравятся. На самом деле в настоящих чувствах они столь же неуклюжи, что и люди.

- И среди самиров есть те, кто очень стеснительны в присутствии дам, - поддакнула немного осмелевшая Ниэни. – Например, Его Сиятельство Вице-Мастер Особого Отряда, граф Карру. Он очень скромный и робкий, вне работы. – Я улыбнулась, с легкой ноткой благодарности вспоминая многочисленные часы, проведенные на занятиях с самиром, ненавязчиво заставлявшим вспомнить, каким было мое детство, что я знаю об Оринэйской войне и Стражах, что помогало прояснить забытые и неясные картины событий десятилетней давности. Он долго занимался с Ниэни, и в результате девушка совсем вернулась к жизни, без страха ходила одна по дворцу и городу, совершенно спокойно относилась к окружающим мужчинам, и особенно симпатизировала именно самирам – словно осознав, наконец, что для них полнейшее бесчестье и страшное преступление надругаться над девушкой. Разве что вопрос отношений с молодыми людьми для оринэйки был закрыт, но и тому была особенная причина, та же, по которой я попросила украсить ее руки первыми буквами имени Файгарлона. – И среди мужчин-людей бывают обольстители, например, среди роккандцев таковых довольно много, да и наш друг, Диран, был довольно интересен девушкам. – Воспоминание о Фэрне, так и оставшемся для Файги, Эстер и Ниэни Дираном, вызвало новую грустную улыбку. Где-то они сейчас? Что делают? Все ли хорошо с рыжим неуклюжим Преобразователем, задорной рыженькой проводницей и моим другом детства? И спаслись ли в тот день бравые ребята Фэйзера? И ведь наверняка малыш Дианы уже скоро начнет ходить и говорить, а старшие детки до сих пор помнят забавную неловкую девушку, которую они бойко звали «Аля»… Где-то там, на западе, возможно, прямо сейчас пекли пироги, которые мне так и не удались, и Диана отважно их ела, чтобы не позорить дворянскую ученицу, как она добродушно называла меня. Где-то там, куда мне был заказан путь еще очень и очень надолго, а возможно, навсегда…

- Зато у нас все просто, мы без витиеватостей ухаживаем. Нравится самка – прямо и говорим, ты мне по нраву, если и я тебе мил, будем парой. – Заметил Дорр, лениво потянувшийся ближе к столу. – Двуногие народы всегда все усложняют. Она и Бэя наша так думает, ей, вон, пара местных котов по душе.

- И куда мне девать котят, - вздохнула Ниэни. – Я топить не смогу, рука не подымется.

- Мы с Бэей тебе не простим, - рыкнул вар. – Они подрастут, и я им найду дом. Мне ли не уболтать. Да хоть и в кладовых дворцовых, завсегда коты нужны, супротив крыс и мышей. Верно я думаю, Ваше Величество? – я подумала было, что вопрос был обращен к Императрице Карсе, однако ответил за спиной другой голос, низкий, бархатистый.

- Верно, варсэ-тангу, коты в любом доме к месту, даже если это дворец. А о каких котах идет речь, могу ли я узнать? – Ниэни подскочила с завидной даже для здоровой меня скоростью, чуть не уткнувшись лбом в ковер пола, Элиа торопливо последовала ее примеру, изображая реверанс, Иларда приподнялась, кивая, а вот меня удержала цепкая для столь почтенного возраста худая рука.

- Сиди, детонька, тебе сейчас можно, - шепнула в самое ухо Императрица.

- У нашей кошки, Бэи, скоро могут быть котята, - заглушая приветствия, пояснил вар. – Вот мы и рассуждали, Император Арэн, куда их потом пристроить.

- Думаю, в кладовых и подвалах дворца им будет вполне уютно, - мягко отозвался мужчина, устроившись прямо напротив меня и бабушки Карсы. Герцог Сайрау опустился на соседний пуф, коротко взглянув на правителя. А вот Бэнджамин совершенно без всякого смущения грациозно устроился рядом с государем, приветливо улыбнувшись мне и принявшись нахваливать узор, украшавший руки Императрицы. Луна, звезды, символика Диады… У Элиа же какие-то схематические фигуры, вроде человеческих, и кружева, тончайшие, словно паутинка. По моему мнению, самирке достались самые красивые из всех. По мнению Фэрта, впрочем, весьма ожидаемо, тоже, - после пожилой вдовы он обратил свою лесть на заметно смутившуюся сестру.

- А мне очень нравятся узоры принцессы Милэсайна, - улыбнулся Ладар Сайрау, под пристальным взором последней. – Они весьма к лицу принцессе.

- Полагаю, - вновь послышался мягкий, уже знакомый голос. – Самые красивые узоры украшают иные руки, - я подняла глаза и осознала, что внимательный взгляд прикован к моим кистям, на которых подсыхала краска. – Будь это соревнованием, я присудил бы победу принцессе Алеандре. Весьма символично и поразительно красиво…

- Не стоит, сир, - перебила я, порядком смущаясь его взгляду. – Самый обычный узор, у леди Фэрт несравненно прекраснее. К сожалению, я не могу приветствовать почтенных господ должным образом.

- Вас чуть не отравил харр, - Сайрау вздохнул, покачав головой. – Принцесса Алеандра, даже если вы бы решили прилечь прямо здесь, едва ли у меня родилась бы тень мысли вас в этом винить. В Империи каждый ребенок знает, что такое харр и его яд.