- Ну вот, я же обещал, - даже голос был удивительно похож, такой же рычаще-добродушный, немного ворчливый. И все же я знала, что настоящий Дорр еще только выходил в парк. Это был даже вар, именно вар-тигр, и в горле поневоле вырос ком, и пальцы сквозь одежду впились в верную цепочку Стража, и на кончиках пальцев другой руки назревала магия. Вар-тигр, в Никтоварилье, совершенно похожий на тех, кого я знала по стае Нагу. Вот только откуда, харр раздери, здесь другой, кроме моего духовного мужа, вар?! – Ниэни проводил, она разбирает подарки, - даже манера произносить слова была поразительно сходна с речью Дорра, и, если бы не родившаяся между нами с ним в обители канков связь, по которой я ощущала его, до определенных пределов и расстояний, если никто, подобно периоду до аудиенции Полуночных, как потом сознался Бэнни, не заглушал эти ощущения специально, я бы, вполне вероятно, и вовсе не поняла, что передо мной не мой пушистый защитник, пока не стало бы слишком поздно.
И все же то ли он почуял неладное, прислушиваясь к магическому полю, то ли мимика, которую я тщательно пыталась контролировать, как-то выдала меня, но в тот самый миг, когда парализующие чары, которым научил Файги, сорвались с кончиков пальцев, в мою грудь с силой ударили, но довольно мягко, даже без когтей, и заставили кубарем покатиться по дорожке, огромные тигриные лапы. Повеяло запахом сырого мяса и желтые, кривые клыки оказались в опасной близости от шеи, и новые чары, уже боевые, поспешно копились. Счет был на секунды, и я понимала, что мои шансы отбиться крайне невелики, если кто-то не придет на помощь – варьи клыки, остроту которых я не раз видела в деле, были слишком близко, чтобы я имела реальные шанс опередить его, и иллюзий по этому поводу я не строила…
Оглушающее злое рычание, страшное по своей силе, парализующее одним звучанием, заставило смертоносную пасть замереть и отпрянуть. Вар, кем бы он ни был, бросился на кого-то столь же крупного, ловкого, сильного и опасного, и когда, поднявшись на ноги, принцесса Алеандра сумела рассмотреть в намертво сцепившемся, ломавшем голые из-за поздней осени кусты и разносившем цветочные клумбы клубке, белом в окружающей ночи, едва разгоняемой молодой Луной, кто именно пришел ей на выручку, только что готовый выплеснуть чары дар бессильно поник, уступая парализующему, смертному ужасу, граничившему с отчаянием. Дорр. Напавшего зверя уводил от меня все дальше, беспощадно вонзая острые клыки под прочную шкуру, пытаясь добраться до шеи, до жилы, бившейся там, скуля от ярости и боли, когда пасть его врага достигала цели, именно Дорр, и слишком тесно, слишком близко сходились два могучих тигра в этой яростной, смертельной для кого-то из них, что я осознала с первых мгновений, схватке, чтобы я могла как-то помочь моему другу, не рискуя попасть в него и тем сделать только хуже…
И я не понимала, откуда взялись кругом голоса, скрипы, выкрики, чей топот примешивался к хриплому злому рычанию зверей, чьи темные жилистые фигуры заслонили меня, рискуя приближаться к разъяренным, потерявшим все человеческое, варам, рвавшим друг друга, кто оттащил как-то очень резко затихшего, забившегося в судороге и оставшегося неподвижным тигра от второго, почему-то тоже не поднимавшегося на ноги… Все произошедшее заняло не более нескольких минут, и ступор, когда все стало затихать, и чьи-то узловатые руки принялись меня нещадно трясти, схватив за плечи, понемногу ушел. Узкое лицо Карру, перекошенное даже на мой взгляд явной гримасой чего-то неясного, выросло перед глазами, и я поняла, что именно его руки больно вцепились в мое тело, заставляя очнуться и осознать реальность.
- Алеандра, - отбросив формальности и титуляцию, не своим голосом выпалил самир, не отрывая от меня полыхающего самыми разными эмоциями взора. – Алеандра, ты меня слышишь?
- Он напал на меня. Свалил и приблизился к шее… - выпалила я, все еще не вполне понимая, что произошло и что происходило теперь. – Не Дорр, второй. Потом появился Дорр…
- Ал, Дорр загрыз того, которые напал, но его очень сильно по… - выслушивать мои показания Особый Отряда отчего-то не торопился, и во мраке отчетливее проступили склонившиеся над мертвым варом самиры, и еще одна группа, торопливо сооружавшая что-то вроде носилок и хлопотавшая над вторым белоснежным зверем, на шерсти которого что-то темнело, что-то, пахнущее железом, что-то, что стекало тонкими струйками на землю. Что-то, что было… кровью…
- Дорр! - Оцепенение и растерянность исчезли столь же внезапно, как и появились, и я, вырвавшись из цепких самирских рук, рванулась, расталкивая стражников и членов Отряда, к едва дышавшему, закрывшему глаза, покрытому кровью и страшными, рваными ранами, тигру, над которым как-то опасливо, непростительно осторожно, хлопотали люди в черном с серебром. – Дорр! – не нужно было читать дар, чтобы понять, что из его боков острые как множество кинжалов зубы вырывали куски плоти, что он потерял много крови и продолжал быстро терять ее, и только по какому-то счастливому случаю его противник не добрался до жил на его шее, до хребта… Видимо, понимала я, с ужасом пытаясь неслушавшимся впервые на моей памяти даром остановить кровь, Дорру это удалось сделать раньше. – Дорр… – глаза застилали слезы, мешая видеть, и дар не слушался, то и дело срываясь, обрывая нити чар, то ли из-за дрожи в руках, то ли по какой-то иной причине, которая не давала сосредоточиться на деле, не давала даже попросту дышать.
- Аля… - сдавленный, похожий на стон шепот вара, и попытавшийся лизнуть мои руки теплый язык. – Я спас… Смог…
- Не говори ничего, береги силы, - отрезал суровй голос, сильные руки подхватили меня за талию, отрывая от носилок, на которых кто-то осторожно и торопливо переправлял вара в здание, и повели туда же, внутрь, в стены… В которых просто обязан был найтись хотя бы кто-то, кто мог спасти моего друга, готового отдать за меня жизнь, кто-то, кто мог помочь…
- Пожалуйста, помогите ему. Он не может уйти… - я цеплялась за воротник того, кто силой тащил меня по пустынным в ночи коридорам и лестницам, как за последнюю ниточку надежды цепляется почти погибший, как хватается за щепку утопающий, в безумной, отчаянной попытке выжить, уцелеть. – Пожалуйста… Сделайте что-нибудь… - почему-то мне казалось, что этот человек, в конечном итоге не выдержавший и подхвативший меня на руки, был единственным, кто мог помочь нам, мог спасти Дорра, что только в его, в их, всех этих фигур кругом, было сделать это. – Мой дар не слушается…
- Он и не будет, - жестко резанули воздух слова, когда некто усадил меня на что-то низкое и мягкое, и тут же исчез, отрывисто выкрикивая какие-то непонятные слова, которые и не имели значения, значение имело только то, что где-то там, совсем рядом, сейчас умирало самое близкое для меня создание в мире, ближе даже, чем моя Ниэни, чем сама я, и я ничем не могла помочь ему, отчаянно цеплявшемуся за жизнь. И я решительно не понимала, отчего все эти люди ходят, бегают, бранятся и кричат кругом, что-то куда-то несут, чем-то гремят, вместо того, чтобы помочь тому, кто сейчас так остро, так сильно нуждался в нашей помощи, в моей помощи, и я не могла ему ее оказать. Я даже не узнавала эти отрывистые жесткие голоса, не понимала, женские они или мужские, и когда среди них пробился чей-то смутно знакомый голос, показавшийся мне голосом Бэнджамина, совсем рядом со мной, словно бы даже обращавшийся ко мне, я не выдержала окончательно, крепко обнимая его обладателя, зарываясь носом в как-то слишком крупную для самира грудь.
- Он не может уйти… Он же будет жить, скажи мне, что он будет жить… Ему нужно помочь… - чьи-то сильные, теплые руки очень нежно коснулись моих волос, спины, невесомо поглаживая, словно ограждая от подошедшей вплотную страшной беды, защищая, возрождая тень надежды в душе, что кто-то обязательно спасет моего любимого, такого противного и такого родного вара, кто-то, кто уже рядом с ним, кто уже совершает невозможное… - Пожалуйста, скажи мне, что он справится…
