— Я не убежала, — Элли потянулась к его руке, но парень резко отдернул ее, и девушка почувствовала укол страха. — Джо, то, что произошло там… ты должен мне поверить.

— Я верил тебе, — сухо ответил он, отставляя чашку и дотрагиваясь до стаканчика со свечой. — Я верил, что все эти россказни о параллельных мирах следствие травмы. Я мог поверить, что тебя могли похитить с места аварии, что тебя могли держать в нечеловеческих условиях, что ты многое пережила. Но верить в эту… — он запнулся, пытаясь подобрать слова, — сказку — просто безумие. Врачи не выявили у тебя никаких травм головы, у тебя нет амнезии. Ты просто придумала это. Как защиту от окружающей действительности.

— Джо, я не сумасшедшая, — расстроенно откликнулась девушка. — И я позвала тебя совсем не для того, чтобы опять…

— Нет, Элли, помолчи. Дай мне закончить. Ты выдумала этот мир, и он полтора года служил тебе убежищем. Но теперь ты дома, с этим пора покончить.

— Да! — воскликнула девушка. — Я как раз собиралась…

— Поэтому я все-таки настаиваю на том, чтобы ты прошла курс лечения, — закончил Джо, напряженно вглядываясь в ее побледневшее лицо. — Мы ведь уже это обсуждали.

— Я не сумасшедшая, — Элли вскочила из-за стола, едва сдерживая ярость. — Господи, Джо! Только представь, что мне пришлось пережить! Я видела страшные вещи, меня пытали! — она рванула на себе рубашку, обнажая небольшой участок кожи, покрытый паутиной белых шрамов.

— Я не отрицаю этого, — мягко ответил парень.

— Но я все равно сумасшедшая? — с отчаянием спросила девушка. — Джо, ты представить себе не можешь, как я мечтала вернуться домой. Я была готова пойти на все… абсолютно на все, понимаешь? Я думала, что, вернувшись, все будет как прежде. Я скучала по тебе, по своей семье, по друзьям… по этому миру…

— Хватит.

— …и теперь вы не хотите меня слушать. Вы отталкиваете меня, — она закрыла лицо руками, борясь с приступом разрушительного гнева.

— Я думаю, что мне лучше уйти, — Джо покачал головой. — Я многое мог понять. Но твое упорство, — уже в дверях он обернулся. — Элли, за полтора года многое изменилось. Я даже готов закрыть на это глаза, но даже не думай, что у меня может быть общее будущее с сумасшедшей. Я надеялся, что к сегодняшнему дню ты это поняла.

— Убирайся, — прошипела девушка, — проваливай к своей жене, или кем тебе приходится эта девчонка.

— А вот в этом меня упрекать не надо, — пожал плечами парень. — Ты официально была мертва.

— Я сказала — вон! — Элли до боли сжала кулаки, с трудом сдерживая желание метнуть в гостя тарелку или тяжелую хрустальную вазу.

— Приятного дня, — грустно попрощался Джо, — надеюсь, ты одумаешься.

Девушка все-таки не сдержалась, и осколки тарелки разлетелись у порога. Все еще в бешенстве, Элли схватила бумажную салфетку и изодрала ее в клочья.

Стоило это того? Столько боли, унижения и страданий она вытерпела ради чего? Ради того, чтобы ее заклеймили сумасшедшей? Предательство друзей она пережила сравнительно легко; семья, кажется, игнорировала ее рассказы, просто радуясь ее возвращению. Но Джо… ей не хотелось обвинять его в измене. Она была мертва; у нее даже было свое место на кладбище. Надо признать — получилась достаточно уютная могила.

Элли все-таки разревелась. Ей было чертовски обидно; обидно возвращаться в родной мир, где она была никому не нужна. Никто не верил ей. Девушка понимала, что пару лет назад была бы первой, кто отправил бы рассказчика к врачу, но не могла заставить себя врать вечно. Она не планировала посвящать всех. Только Джо. А уж по его инициативе от нее отвернулись все.

Она улыбнулась сквозь слезы: родной мир оказался немногим лучше чужого. Да что уж говорить — ее новая жизнь почти всем уступала старой: никакого приключения, никаких опасностей, никакой цели.

…Отвратительней всего было признавать, что ей не хватает Корвина; не хватает того, кто бы ее понимал.

Девушка тяжело вздохнула и принялась собирать осколки фарфора. Интересно, а как ему дома? Наверное, кутит в каком-нибудь борделе или хладнокровно режет неудачливого ренегата. Навряд ли кого-нибудь из ближайшего окружения будет волновать тот факт, что некромант отсутствовал полтора года. В какое-то мгновение Элли даже была готова плюнуть на все и попытаться вернуться обратно.

Резкий, чуть сладковатый запах медленно заполнял комнату. Встрепенувшись, Элли бросилась на кухню и горестно застонала — она забыла выключить духовку и комнату, едва она открыла духовку, тут же заполнил густой дым. Она распахнула окно, сердито обмахиваясь полотенцем; запеканка превратилась в угли. Элли с трудом сдержалась от крепкого словечка, счищая с противня остатки еды. Неприятный запах усилился. Теперь, помимо гари, отчетливо пахло гнилью. Элли содрогнулась — зловоние показалось ей знакомым. Тягучая мыльная жидкость в мгновение ока стала напоминать мерзкую слизь, и девушка поскорее вытерла руки полотенцем.

Она поспешила на балкон, намереваясь глотнуть свежего воздуха, но неприятный гнилостный запах, казалось, пропитал собой весь мир. С испугом Элли смотрела, как яркая облицовочная плитка внешней стены дома покрывается мерзкими наростами, меняя очертания, перетекая в нечто… чужое. А, может быть, Джо был не так уж и не прав — может быть, у нее и вправду не все в порядке…

Элли захлопнула балконную дверь и задернула плотные зеленые шторы. Сумрак в комнате лишь усилил панику.

— Я не схожу с ума, — пробормотала себе под нос девушка, — я просто…

Комната растворилась в абсолютном мраке; Элли попыталась закричать, но из глотки вырвался лишь слабый хрип. Тьма вокруг сгущалась, превращаясь в плотный кокон, зловоние усиливалось, почти лишая девушку сознания. Липкие хрупкие нити опутывали ее тело; она крепко зажмурилась, пытаясь привыкнуть к темноте и успокоить панику.

Она в какой-то западне в мире болло. Да, именно там; она никогда не возвращалась домой.

Элли рванулась вперед, и оболочка кокона треснула; шатаясь, Элли выбралась наружу и рухнула на холодный мокрый камень. Тьма вокруг была не полной — свет излучал мох на стенах, и девушка видела множество коконов. На оболочках большинства зияли небольшие пробоины. Превозмогая тошноту и головокружение, девушка заглянула в один из них и с трудом успела отшатнуться, не в силах сдерживать мучительный спазм. Отдышавшись, она огляделась: в пещере были десятки, а может быть и сотни вытянутых, покрытых хитиновой коркой и вязкой жидкостью сооружений. И в каждом коконе, заполненном зловонной жижей, лежали останки.

Свернувшись на холодном полу, прижав колени к подбородку, все еще ощущая слизь на своем теле, Элли плакала.

***

Корвин медленно пятился, не сводя взгляда с поворота. Неведомые твари поодиночке уничтожили весь его «отряд» и некромант не желал повторить судьбу незадачливых циркачей. Последних ему даже было жаль.

Их перебили по одному. Обитатели пещеры, скрывающиеся в многочисленных разломах, трещинах и переходах, бесшумно утягивали болло во мрак; несчастным едва удавалось издать предсмертный хрип. Одну тварь Корвин успел разглядеть: небольшая, с сильными лапами, множеством щупалец и клыкастой пастью. Свое присутствие они выдавали едва уловимым шипящим звуком, который некромант смог услышать, только когда остался один.

Одного хищника мужчина смог достать, но приписывал это не своему мастерству, а случайности — горящий факел случайно угодил в раскрытую пасть животного и то, громко визжа, затерялось в темных подземных туннелях.

Странное шипение сошло на нет, но Корвин все еще держал в руке меч. Удар пришелся со спины: из темноты лаза нечто вцепилось ему в предплечье, прорывая ткань и вонзая зубы в плоть. Некромант заорал, наотмашь, рубанув через плечо, и поскорее отскочил прочь. Светлячок вспыхнул сильнее, рассеивая мглу грота.

Из темного провала выбирались мертвецы; в истлевших одеждах, со сползшей с костей плотью, с темными провалами глазниц, в которых копошились черви и мокрицы. Корвин, никогда не боявшийся мертвецов, отступил назад, пытаясь оценить врага. Их было около дюжины. Медлительные реликты, которым было уже несколько лет. Он чувствовал, что колдовство, поддерживающее в них жизнь ослабло, но никуда не делось.