Переступая через трупы стражников, он бросил последний взгляд на тело женщины. Долгий, пристальный, внимательный. Но нет — было глупо надеяться, что слабое проклятие поможет ей воскреснуть. Не в силах смотреть на открытые глаза, Корвин отвернулся к балкону — там все еще мерцал проход в Междумирье, через который ушел Странник. Дворец наполнялся криками, некромант явственно слышал топот тяжелых сапог десятков гвардейцев. Машинально он подобрал с пола мешочек — прощальный подарок Странника. Пара узких металлических колец, которых он лишился еще в подземелье ренегатов. Он крепко сжал их в кулаке, прижимая к груди; последний подарок человека в сером казался новым смыслом жизни.

========== Эпилог ==========

***

Погребальный костер взметнулся до небес; оранжевое, с проблесками изумрудной зелени колдовское пламя мгновенно поглотило сухой сруб и завернутое в покрывало тело. С громким треском костер выбрасывал в воздух десятки искр, которые почти мгновенно таяли в безжизненном воздухе междумирья. Две полные луны взошли над горизонтом, освещая бесконечный тракт.

Мужчина, закутанный в черный плащ, опустил руки, наблюдая за разгорающемся огнем. Серое, изможденное лицо, освещенное отблесками костра, исказилось в болезненной гримасе.

За что? Чем он заслужил такое наказание?

Странник забрал у него единственного друга; человека, к которому Корвин привязался; человека, которого уважал и которому доверял. Человека, которого он любил и за которого был готов умереть.

Ему не представилось такой возможности. Странник уничтожил ее, стер, разрушил…

Корвин и раньше терял близких и любимых: мать, отца, сестру, друзей и несколько товарищей по оружию. В память о матери он носил несколько простых колец, наказ отца — защищать семью — хранил в сердце, от сестры, от его ветра счастья, остался шрам на груди и заколка для волос, которую Корвин хранил в самом дальнем ящике в своем доме.

От Элли не осталось ничего. Она была чужаком, и у нее не было ни украшений, ни безделушек, вообще никаких действительно личных вещей. Не было даже любимого носового платка. Последнее свидетельство того, что девушка жила, была с ним, существовала, сейчас догорало на невысоком погребальном ложе, обращаясь в прах.

Завтра, когда он сойдет в новый мир — останутся ли у него воспоминания о девушке, которую звали Элли Новак? Кем она была? Что он знал о ее прошлой жизни?

Корвин отвернулся от костра, поднимая с земли мешок.

Он не знал. Ему было наплевать. Он смирился, что полюбил существо из другого мира, но всеми силами старался сделать так, чтобы Элли забыла о своем доме.

У него не осталось воспоминаний; только жгучее, непреодолимое желание отомстить. Отомстить за себя и за нее; как за друга, за воина, за любимую.

Месть стала тем, что заставляло Корвина продолжить бесконечный путь по Дороге; месть стала тем, что оставила после себя Элли. Желание отомстить, осудить безжалостного убийцу, не позволяло ему сдаться, безвольно опустив руки.

Найти способ отомстить смерти стало его задачей.

Уничтожить Странника стало его целью.

Месть — его новым смыслом жизни.