— Он говорит правду, — наконец хрипло выговорил Корвин, вскидывая голову и обводя присутствующих пристальным, холодным взглядом. — Я — убийца. А еще исследователь и предатель. Я, пожалуй, не стану защищаться.

Элли не могла этому поверить, ведь признавая свою вину, Корвин должен был понимать, что ему уже точно никак не спастись. Но мужчина держался уверенно и спокойно, с ехидной усмешкой выслушивая новые потоки обвинений, которые разом посыпались на него от совета. Дерек же молчал и, казалось, вовсе ничего не слышал. Элли заметила, что костяшки его сжатых в кулак пальцев побелели от гнева. А тем временем Корвин, хоть и обещал не защищаться, с невообразимой ловкостью отбивал все нападки и обвинения.

Он убивал — это было на войне, а значит судить его надо по законам Договора, которые он не нарушил; он предатель, но предал кучку умалишенных, которые, кстати, стоят перед ним; он насильник — тут Корвин ничего не отрицал, но уверял, что недовольных не было.

Среди всего поднявшегося бедлама голос Дерека прозвучал настолько громко и властно, что тишина, наступившая после этого, оглушила девушку.

— Довольно, — Дерек вновь выступил вперед, и в его голосе звучал плохо скрываемый гнев. — Я обвиняю этого человека в убийстве… — тут он запнулся, и Корвин воспользовался этой минутной заминкой.

— Убийстве? — некромант поднялся на ноги и теперь был одного роста с обвинителем. — Я не убивал ее. Это сделали твои друзья…

— Ты был единственным человеком в доме…

— С каких пор мой дом стал неприступной крепостью? Особенно тогда, когда никто не ожидал такой подлости от этих, — Корвин презрительно кивнул на совет.

— Ты поработил ее душу, и теперь она обречена на вечные муки под гнетом твоей власти.

— Я ее спас. Не спорю — это был отчаянный шаг, но я поступил как примерный сын, — некромант растянул губы в холодной усмешке. — Ее тело погибло стараниями ренегатов, а я лишь не позволил им довершить начатое.

— Ты… — Дерек задохнулся от гнева и схватил Корвина за воротник рубашки. — Ты находишь оправдание своему поступку?

— Тебе показалось… — Корвин не успел договорить — сильный удар в челюсть сбил его с ног, и мужчина растянулся на полу.

— Этот человек — монстр. Животное, для которого нет ничего святого! — распалялся Дерек. — Еще будучи ребенком, он хладнокровно убил свою мать, а потом разжег кровавую войну.

— Ты всегда был редкостным ублюдком, — сплевывая кровью на мраморные плиты пола, ответил Корвин, вновь поднимаясь на ноги. — Как думаешь, почему никто из этих напыщенных вершителей судеб сам не обвинил меня в этом? Думаешь, они забыли? Они боятся. Даже у этих отбросов остались хоть какие-то понятия о чести.

— Ты мне надоел, — скучающе бросил Дерек, потянув из ножен меч.

— А вот это уже действительно на тебя похоже, — Корвин рассмеялся, — когда аргументы заканчиваются, ты хватаешься за меч. У тебя отлично получается вести беседу — мать бы гордилась тобой.

— Прекратить! — яростно крикнул маленький старичок, с силой ударя кулаком по трибуне. — Немедленно прекратить это безобразие.

Дерек нехотя отступил назад, уничтожающе сверля взглядом некроманта, который вновь смеялся.

— Признаться, я даже рад, что твои хозяева так медлили. Мне всегда доставляет удовольствие смотреть, как цепной пес пытается удрать от своей будки.

— Замолчать! — продолжал надрываться старик, потрясая сморщенным кулачком. Его лицо приобрело цвет спелого помидора, и Элли могла поклясться, что еще несколько подобных сцен — и старичка хватит удар.

Воцарилась тишина, и девушка смогла перевести дух.

— Корвин, сын Этара и Мари, зачем ты перешел Провал и нарушил Договор, — старик вцепился в трибуну и даже привстал с места, чтобы лучше видеть некроманта.

— Вы же допрашивали эту девушку, и все, что она сказала — правда. Я пришел помочь ей вернуться в ее мир. Здесь она явно лишняя.

— С каких пор ты стал таким отзывчивым? — ехидно прошипел Дерек.

— Она мне понравилась.

— Это не в твоих привычках.

— О, у меня было много времени на раздумья, — холодно откликнулся Корвин. — Кое-что пришлось переоценивать после того, как ты и моя сестра решили, что самое время мне отправиться на ту сторону навечно.

— Я не был в сговоре с Эйндвинд, — мужчина покачал головой. — И ее смерть тоже на твоих руках.

— Тебя послушать — я в мире единственный, кто умеет убивать, — откликнулся некромант, продолжая смотреть на краснеющего старичка. — Вот достопочтенный магистр, когда еще не превратился в эту дряхлую развалину, был способен в одиночку перебить среднее поселение. Что, кстати, и делал. Но мы же не принимаем в расчет эти деяния? Я пришел сюда с благими намерениями, — говоря это некромант так выразительно улыбался, что Элли невольно хотелось извиниться за него перед советом; в ее понимании Корвин рыл себе глубокую могилу, — вернуть вот эту девчушку в ее родной мир. И если бы я мог сделать это где-нибудь в другом месте, а не в Некрополе, я бы сюда не пришел. Вашими стараниями только на территории вашего… государства, я могу провести необходимый обряд.

— Сто восемьдесят лет назад мы отделили Некрополь, — подала голос какая-то женщина.

— Не знал, — Корвин театрально повел связанными руками, — братец забыл отправить мне почтового голубя с этим радостным известием. Но забудем эти семейные обиды. Мы попросту теряем время. Единственный человек, который может вынести мне приговор — это, кстати, ваш собственный, абсолютно дурацкий закон — это она. И единственное преступление, за которое меня может судить совет — это мои поступки относительно Элли Новак, или как там ее, — некромант бросил быстрый взгляд на опешившую девушку.

— Что? — хрипло спросила Элли, понимая, что все взгляды теперь сосредоточены на ней одной. — Я не понимаю.

— По нашим законам, — Дерек склонился к ее плечу, — гость из другого мира наделен исключительным статусом и властью. Он может выносить смертный приговор.

— А еще он может помиловать, — громким шепотом протянул Корвин, — тебе не кажется, что ты слишком предвзят?

— Тихо, — вновь крикнул старичок и обратился к Элли. — То, что говорит этот преступник, верно. Мы свято чтим традиции и законы. Мы не можем отрицать Договор и карать его за преступления прошлого, но у тебя есть власть судить его за преступления, которые он совершил против тебя.

— Я бы даже сказал «не судить», а всего лишь избрать наказание, — бросил Корвин.

— Верно, решающее слово все равно останется за советом, если только предложение, поступившее от гостя не будет обладать особой силой.

— Предложение? — удивленно переспросила девушка.

— А, они еще не успели рассказать тебе, как работает их гостеприимство, — некромант сокрушенно покачал головой. — Они падальщики…

— Молчать, — вновь крикнул старичок и обратился к Элли. — Можешь ли ты огласить свое решение прямо сейчас?

— …Нет, — неожиданно твердо ответила девушка. — Мне нужно подумать. Я не знала о ваших законах и никто не рассказал мне о них, — она укоризненно глянула на Дерека. — Мне нужно время.

— Конечно, — член совета кивнул, — мы дадим тебе времени до полуночи.

— А еще я хочу, чтобы мне рассказали о «предложении», которое я должна вам сделать, — торопливо добавила девушка. — И еще я хочу поговорить с ним, — она указала на некроманта.

— Тебе будет предоставлена такая возможность.

Корвина увели, а Дерек потянул Элли в боковую дверь.

***

Ее проводили в небольшую уютную комнатку, но Элли не успела провести и пяти минут в одиночестве, как к ней явились посетители.

— Не помешаю? — Дерек заглянул в приоткрытую дверь и, видя, что девушка не возражает, прикрыл ее за собой. — Я хотел извиниться — у меня из головы вылетело рассказать тебе о некоторых наших правилах.

— Понимаю, — Элли кивнула, отворачиваясь от окна. — Но теперь-то ты можешь мне их рассказать.

— Что именно тебя интересует?

— Этот человек, там, на совете, говорил о том, что я должна сделать некое предложение. Что это?