Вполне удовлетворенный ответом улыбающийся толстячок хотел еще что-то сказать, но тут раздался голос князя:
–Что ж, сие удивительно слышать, но после последних событий я готов поверить во что угодно. Мы же, действительно, головка великого княжества Рязанского, а нынче беглецы. Я – великий князь Рязанский, Иван Иванович, любитель грибов – казначей и управитель хозяйства моего, Федор Коробьин, за святого тебя принял Ефимий Олтуфьев, грамотник наш и собиратель учености. Этот вот русый богатырь – Семен Глебов, мой воевода, а это – Гридя Кобяков, ловчий и… ну… вообще ловкий человек. Титулы сии действительные, но после всех событий, о которых хоть и сумбурно, но верно Ефим тебе поведал, уж и не знаю, кем нас теперь считать. Да и сколько мы проживем…
Смешки, прекратившиеся еще во время слов князя, теперь превратились в неловкое молчание. На лицах пятерки не осталось и следа недавних улыбок.
–Давайте мы вот что сделаем – сказал Седов – я сейчас еще кое-что проверю, и попробую вас подлечить. Аптечка у меня с собой небольшая, но все нужное есть.
Вернувшись в машину (бутылка с минералкой тем временем пошла по рукам), он включил радио. На ФМ волнах ожидаемо было пусто, так же тихо оказалось и на длинных. Телефон, висевший на панели, тоже показывал отсутствие сети. Зайдя для проверки в навигатор, Николай Федорович уже совсем ожидаемо обнаружил отсутствие спутников. Вздохнув и убрав телефон в карман, Седов достал аптечку и пошел обратно к людям. Аптечку Николай Федорович давно комплектовал примерно втрое больше от того, что требовали последние либеральные гаишные правила. Будучи по молодости свидетелем трех-четырех приличных аварий (слава богу, не участником), он как-то прикинул, что считает на самом деле необходимым в дороге, и с тех про старался поддерживать примерно нужное содержание аптечки при смене машин. Впоследствии туда добавились еще кое-какие препараты, однако все это было мелкое, и чемоданчик практически не отличался от стандартного формата автоаптечек. Ничего особо выдающегося там не было, но сейчас все должно было оказаться в тему.
Подойдя к князю со стороны раненой ноги, Седов положил аптечку на траву и открыл ее. Специфический запах медицины, всегда сопровождающий изделия всех в мире фармацевтов, разнесся по поляне. К нему на помощь сунулся было со своей сумкой Ефим, но неожиданно между Седовым и князем вступил Семен. Вступил и стоял молча. За его правым плечом возник Гридя. И если взгляд Гриди впился в содержимое аптечки (как и взгляд Ефима, смотревшего через вытянутые ноги князя с другой стороны), то Семен смотрел только на князя с неким вопросом.
–Ну, что ты, Семен – мягко сказал князь – Старец Николай нас святой водой напоил, да и крест на ларце его (аптечка была с обычным красным крестом). Нам, вроде бы, уже некому верить, но если и кресту святому не доверять, так проще самим в омут кинуться или вон к князю Московскому в гости вернуться.
Семен так же молча отступил на два шага. Ефим, наоборот, придвинулся к самой аптечке и открыл было рот.
–Я понимаю, что у вас у всех тысяча вопросов, Ефим – гораздо жестче, чем только что князь, сказал Седов – но давай сначала разберемся с медициной… с лекарством. Мне нужна чистая вода, надо вымыть руки и раны обтереть. И тебе тоже, будешь мне помогать.
Тот же Семен так же молча полил из баклажки на руки Седову и Ефиму, после чего Седов достал две влажные салфетки, одной тщательно протер руки сам, вторую дал Ефиму, который повторил его действия. Запах антисептика дополнил ароматы, уже витавшие над поляной.
–Основные болезни, в том числе те, от которых воспаляются и гниют раны, происходят от мелких, не видимых простым глазом живых существ, больше всего которых в грязи и гнили – видя, как распирает Ефима, не стал молчать Николай Федорович – поэтому против них очень помогает мытье, причем обязательно чистой, лучше всего кипяченой водой. Ну, и баня, вообще хорошо. Бинты, перевязочные материалы, лучше кипятить и держать… ну… хоть в провощеной обертке. Еще эти мелкие вредители не любят крепкий алкоголь, ну, спирт, который горит. Вот похожим спиртом салфетки и пропитаны были. У вас же спирт вроде уже есть?
–Есть – ответил Ефим – курят из бражки, но помалу. Горло он дерет, да и наутро нехорошо с него, так что это уж совсем для запойных (рядом кто-то хмыкнул), а вот лекари используют. Некоторые травы и коренья на нем настаивать полезнее, говорят. А что за мелкие вредители?
–Да, спиртовые настойки некоторых веществ гораздо полезнее отваров. Те же согревающие мази взять. А вредители… ну, вот в болотной или любой стоячей воде заводится всякая мелкая живность, личинки комаров и прочее, все видели, наверное? Но тех увидеть можно, а есть и те, размер которых еще мельче и их просто так увидеть нельзя. Хотя… У вас подзорные, ну, зрительные трубки уже появились? Вдаль смотреть если, приближают которые?…
Пятерка недоуменно переглянулась, потом все глянули на Ефима. Тот в свою очередь пожал плечами.
–Ну, немного позже придумают, значит. А линзы, линзы-то есть? Стекла такие, прозрачные, особым образом шлифованные, выпуклые, увеличительные, через них видно лучше?
–Линзы есть – снова внезапно встрял Федор. Он, как и Семен с Гридей, стоял рядом, глядя на «медиков», однако перешел ближе к машине и больше смотрел в ее сторону.
–Что вы на меня уставились?… У ювелиров я видал, они камни драгоценные через них проверяют! Редкая вещь, ценная! Из особого ларца доставали, в три слоя ткани укутана была! Сказали, из горного хрусталя сделана была.
Все снова хмыкнули, а князь сказал:
–Уели тебя, Ефим. Не ученые, а купцы да ювелиры новинку используют, а с ними Федору больше всех общаться приходится.
–Так вот, если взять две такие линзы и закрепить их во вставляющиеся друг в друга трубки, можно увидеть то, что далеко, в приближении. Две трубки – чтобы можно было, сдвигая и раздвигая, под разные глаза настроить. Только линзы должны быть на одной оси и стекло чистое.
Тем временем под эти разговоры Седов с помощью Ефима подложил под ногу князю одну из сумок, чтобы место ранения было на весу, накинул жгут и осторожно размотал повязку (пришлось все же отмачивать водой, по краям и сверху от раны кровь успела засохнуть), приготовил в аптечке бинты, тампоны и небольшой пузырек с перекисью водорода.
–Князь, сейчас мы еще раз промоем рану водой, а потом вот из этого пузырька – показал Седов – надо будет промыть рану, для того, чтобы ее от этой заразы, про которую я говорю, очистить. Будет драть, если грязь есть – пойдет белая пена с пузырями, если нет – только прижжет немного, и все.
Все снова несколько напряглись, но князь только кивнул. Рану обмыли водой, и Седов сначала полил перекись на тампон и осторожно обтер ее по краям. Видно было, что князь почувствовал боль и сжал, зубы, однако ничего не сказал. Грязь занести не успели, и белой пены почти не было. Промыв рану, Седов наложил на другой тампон заживляющую мазь и с помощью Ефима начал бинтовать ногу обычным бинтом. Ефим, видя качество материалов и чистый белый цвет бинта, только вздохнул, скосив глаза на лежащий здесь же холст от своей перевязки, выглядевший (да и бывший, если честно) окровавленной грязной тряпкой.
–Так вот, а если те же линзы в трубках собрать не две, а больше, и немного по другому, можно увидеть сильно увеличенные мелкие предметы уже не вдали, а под носом прямо. Придумают сначала зрительные трубы, да вроде они уже есть у испанцев или португальцев, потом этот микроскоп (смотреть мелкое – перевел Ефим). Ну, а уж с ним потом и откроют эту мелочь животную и разберутся, как она влияет.
–И когда это будет? – жадно спросил Ефим, не забывая, впрочем, придерживать повязку.
–Подзорные трубы скоро, в этом веке точно. Микроскоп лет через сто, а до мелочи этой доберутся лет через двести примерно. Но раз линзы уже есть, можно хоть сейчас собрать.
Повязку наложили, жгут сняли, и пока князю помогали надеть штаны, Седов достал из аптечки две упаковки таблеток.
