– Алло?

– Аня, это Илья Самбуров…

Он мог бы не представляться, девушка и без того узнала ветреного ухажера, который заморочил ей голову и бросил. Замирая от счастья, она ждала приглашения на свидание. Зачем еще Илье звонить?

– Я соскучился, – как ни в чем не бывало, заявил он. Как будто они вчера расстались. – Ты в Москве?

– Да. Мы с Ириной приехали два месяца назад.

– Могла бы сообщить.

– Ты тоже мог бы поинтересоваться, как у меня дела, – парировала Аня.

– Прости, замотался, погряз по уши в работе. Вы с Ириной общаетесь?

– Совместная жизнь в усадьбе сблизила нас. Мы теперь подруги. Ирина очень одинока, и я часто составляю ей компанию по вечерам.

– Ходят слухи, у нее появился мужчина? – забросил удочку Илья. – Быстро же она забыла Николая.

– Ничего она не забыла. У них с Трошкиным дружба, а не любовь. Он продюсер, если ты знаешь; она актриса. Благодаря Ирине я буду играть в мелодраме, – похвасталась девушка. – Если меня утвердят, разумеется. Она попросила за меня, и Трошкин обещал помочь.

– Ого! Тебя можно поздравить?

– Пока рано. Надеюсь, наконец у меня начнется белая полоса.

– Давай выпьем по чашечке кофе и поболтаем, – предложил Илья. – Хочу тебя видеть.

– Я с удовольствием.

Аня собиралась встать в позу и проучить его пренебрежительной холодностью, но не устояла. Бархатный голос Ильи разбудил огонь в ее венах. Он ей нравился, и разлука только подогрела ее чувства.

– Тогда жду тебя сегодня в девять вечера в «Рандеву».

– Может, заедешь за мной? Адрес помнишь?

– Конечно, – согласился Илья.

Добравшись до дому уже в сумерках, он принял душ, неотступно думая об Ирине и, как ни странно, о своей бывшей жене. Что она делает сейчас в старом деревенском домишке? Разбирает вещи? Греет воду на печке? Готовит нехитрый ужин?

Связь с дедом Акимом временами отсутствовала. Тот не всегда имел возможность пополнить счет, а в этот раз по настоятельной просьбе Маши Илья даже не зашел перекинуться с соседом парой слов и вручить тому гостинцы.

«Вдруг, для ее паники есть серьезная причина? – подумал он. – Или я недооцениваю актерские способности своей бывшей?»

«Твой скепсис выходит за рамки здравого смысла, – возразил второй Илья, помягче и посовестливей первого. – Ты становишься равнодушным и жестоким!»

Впрочем, его скепсис недавно дал трещину. Роковой визит в Верданск, где он познакомился с Ириной, повлиял на его мировоззрение. Казалось, с каждым днем те мрачные события отдалялись и теряли силу воздействия. Но стоило Маше напомнить ему об Ирине, как все всколыхнулось…

«Я что, ревную? – ужаснулся он. – Значит, мои чувства к ней не угасли. Наоборот, борьба с самим собой придала им особый накал. Из искры незаметно разгорелся пожар, который грозит поглотить меня!»

Погрузившись в воспоминания, Илья отдался на волю волн и очнулся, когда посмотрел на часы.

– Черт! Аня ждет меня в кафе…

Она не опоздала. Войдя в зал, он сразу увидел ее за столиком у стены с репродукциями Ренуара и Мане. По стечению обстоятельств это был тот же столик, за которым они вчера сидели с Машей.

– Привет, – поздоровался Илья, усаживаясь напротив девушки. – Прекрасно выглядишь.

Он не кривил душой. Аня действительно была хороша: в оливковом свитере, с блестящей черной шевелюрой, обрамляющей ее молочно-белое лицо с ярко накрашенными губами и румянами на скулах.

– Что тебе заказать?

– Кофе и пирожное «наполеон», – проговорила она, пряча сияющий взгляд.

Илья подозвал официанта и попросил принести даме десерт, а себе стейк с жареной картошкой. Он был страшно голоден.

– Значит, картину, где ты будешь сниматься, продюсирует Трошкин?

Аня ожидала иного разговора и смешалась.

– Ну… ты же не предложил мне роли в «Болотном звере», – разочарованно протянула она. – И так скоропалительно уехал из поселка в Москву, перестал звонить, будто я чем-то тебя обидела.

– Мне надо было перевести дух после идиотских обвинений в убийстве, выдвинутых тамошними пинкертонами, – солгал Илья. – Я чуть не оказался за решеткой.

Нет, какая-то часть правды присутствовала в его словах. Но он не признался, что все это время пытался вычеркнуть из жизни те бурные дни и кошмарные ночи.

– К тому же я не хотел мешать твоим отношениям с доктором Завьяловым.

– Не было никаких отношений! – вспыхнула Аня. – Зачем ты приписываешь мне несуществующий роман? Скажи лучше, что работа для тебя превыше всего! Ты ушел с головой в сценарий и обо всем забыл.

Илья охотно согласился с ее версией. И пока им не принесли еду, начал осторожно выпытывать у девушки интересующие его факты.

– Ирине тоже предложили роль? – как бы между прочим осведомился он.

– Она отказалась.

– Значит, Трошкин обхаживает вас обеих…

– Ничего подобного! – возмутилась Аня. – Это не так! Он слывет любителем клубнички, но… в данном случае его связывает с Ириной уважение и желание помочь. Ему известно, что она в трауре.

– И давно они знакомы?

– Ирина сказала, что Трошкин просмотрел ее старые пробы и решил, что она подходит на главную роль в его фильме. Телефон он взял у театрального агента… вот, собственно, и вся история…

Деревня Киреевка

Маша устала. Она немного убралась в комнате, которую выбрала для проживания, разложила вещи, перемыла посуду, которой давно не пользовались, и прилегла на старый диван. Под полом скреблись мыши, на чердаке кто-то возился. Должно быть, забравшиеся под крышу птицы… или не дай бог, крысы. Дом вздыхал, потрескивал, поскрипывал, пугая постоялицу непривычными для ее уха звуками.

На душе у Маши было темно и пусто. Все ее надежды разбились вдребезги, будущее представлялось беспросветным. Она решила сбежать от любовника, куда глаза глядят. И не нашла ничего лучшего, чем искать пристанища у бывшего супруга. Самбуров, – мерзавец, черствая скотина, – не выразил ей никакого сочувствия. Благо, хоть не отказал в помощи. Смилостивился!

Она с тоской смотрела на дощатые стены, потолок с деревянными балками, на засиженную мухами люстру и всплакнула от досады. О такой ли жизни она мечтала, когда сходилась с Трошкиным? Прав Илья: не любовь ею двигала, не страсть, и даже не симпатия! А желание заполучить крепкий тыл, денежное прикрытые, связи и доступ в высшее общество. Только богатство Трошкина на поверку оказалось показушным, он влез в долги, просрочил платежи по кредитам и пустился во все тяжкие, чтобы хоть как-то удержаться на плаву. Грянувший кризис еще больше усугубил его проблемы. Маша испугалась, что сожитель на этой почве двинулся умом.

«Илья имеет полное право меня презирать, что он и продемонстрировал, – сокрушалась она. – Он мне не верит. Думает, я к нему клинья подбиваю, хочу вернуть его расположение».

Такие мысли приходили ей в голову, но она отмела их как неосуществимые. Характер бывшего мужа не позволял ей тешить себя иллюзиями. Илья умел быть непреклонным в некоторых вопросах. Его не удастся расшатать и привлечь на свою сторону. К сожалению, при встрече она не заметила былого восторга в его глазах, не ощутила исходящего от него чувственного возбуждения. То, что между ними было, угасло безвозвратно.

Чтобы унять озноб, Маша натянула на себя плед. Дом медленно прогревался, разложенные для просушки вещи пропахли средством от моли. Всюду лежала пыль.

«Отложу генеральную уборку на завтра, – подумала она. – Сегодня сил нет… Интересно, как поведет себя Трошкин, обнаружив пропажу? Взбеленится? Бросится на поиски? Озвереет – это точно!»

Дрова в печке догорали, и Маша встала подбросить пару березовых поленьев. Чуть не обожглась о раскаленную заслонку, ойкнула и всплакнула. Вот, до чего довело ее корыстолюбие. Поставило на грань смерти! Разве она выживет в этой чертовой развалюхе без элементарных удобств?.. Что там Илья говорил о деде Акиме? Может, все-таки позвать его помочь по хозяйству?