– Ну а я себя, значит, в башне искать должен с драконом, да?
– Ну, не буквально… но думайте, думайте…
Думаю, думаю. По дороге домой не удерживаюсь, парк пронизывает крепкий шашлычный дух, почем-почем-почем, да вы без ножа режете, куда такие цены, ладно, давайте, что с вами поделаешь… вонзаю зубы в сочное мясо, м-м-м-м, счастье есть…
– …это… это что еще такое?
Оторопело смотрю на кусок окровавленного мяса в запечатанном пакете, это что-то новенькое…
Следователь прищуривается:
– Скажите… вы его условия не нарушали?
– Чьи… условия?
– Похитителя, чьи же еще!
– Э-э-э…
– ….нарушали?
– Ну… один раз всего…
– …да им какая разница, один, не один! Что сделали?
– Шашлычок… это…
– Ну, вот вам и шашлычок ваш…
Смотрю, все еще не могу понять, что я вижу.
– Ну а что, по-вашему, делают похитители, если вы нарушаете правила игры?
Догадываюсь. Но все еще не верю.
– …начинают по кусочку отрезать от похищенного, что еще-то? Вот вам результат.
– Мой… палец?
– Ну а сами посмотрите, сильно это на палец похоже?
– М-м-м-м…
Наконец, не выдерживаю:
– Что это? Что это, черт возьми, такое?
– Желчный пузырь ваш, не узнали?
– Да что-то раньше никогда не видел…
– Да уж могли бы догадаться по тому, как вас порезали…
– Черт… а что они в следующий раз отрежут?
– А это от вас зависит, будете вы их слушаться, или нет…
Холодеют руки…
– …да не бойтесь вы, обычно всех возвращают…
Сжимаю зубы. Утешил так утешил. Возвращают. Следователь начинает вспоминать какие-то примеры, вот тоже украли, вот тоже было ни слуху, и ничего, вернули…
…спохватываюсь.
– А я понял, чего они этот листок мне подсунули…
– И чего?
– А я раньше рисовать пробовал… комиксы всякие, драконов всяких… бросил потом…
– Вот как?
– Ну… теперь, похоже, придется снова начать…
– Придется.
– Да они охренели, это мне и там, и там…
– Ну а что поделаешь…
Взрываюсь:
– Да вы что, похитителя найти не можете?
– Ищем… ищем…
Сжимаю кулаки, ищут они, ни черта они не ищут…
Ни черта…
…ну, кому там неймется, некогда мне, некогда…
Телефон надрывается, а ведь неймется же кому-то, блин, сказал же всем, сказал же, не трогать, не трогать меня, пять секунд до старта, стальная башня готова взмыть в небо, расправить крылья, ощериться стальным драконом…
Жму на зеленую клавишу, черт бы вас всех побрал…
– …слушаю…
– …мы по поводу похищения звоним…
Падает сердце. Вот так. Похищение. Похищение, о котором я уже и думать забыл, по инерции развешиваю объявления, разыскивается, разыскивается, разыскивается, по инерции звоню в полицию, чтобы услышать – ничего не нашли…
– Вы из полиции?
Тихий смешок.
Все понимаю.
Вдох-выдох.
– Что… что вы еще хотите?
– А вы себя забрать не желаете?
Настораживаюсь, тут все не так просто, подвох какой-то…
– И… и что я должен сделать?
– Так подъезжайте на адрес, мы вам диктуем…
Меня передергивает:
– Ловушка?
– Сами вы ловушка… Ну, не верите, ну можете с собой наряд полиции притащить, нам жалко, что ли…
Не выдерживаю:
– Некогда мне… у меня запуск…
– А-а-а, знаем, знаем… удачи вам… Вот после запуска и подъедете, заберете себя…
Что-то мне не нравится, что-то настораживает:
– Вы там часом… не убили меня?
– Что вы, что вы, как можно… зачем нам это… убивать…
…старт.
Стальная башня с ревом и грохотом несется к далеким звездам…
…жму на газ.
Выжимаю до двухсот.
Мне страшно, вот теперь мне по-настоящему страшно, я не знаю, что я увижу там, по адресу…
…только сейчас понимаю, что я знаю этот адрес, слишком хорошо знаю, ну, привет, ну, привет, еле вырвался, а мама говорит, ты мне не пара, а ты её меньше слушай…
Нет.
Ошибка какая-то.
Набираю номер, с которого только что звонили, не верю, что ответят.
– Алло.
Так и есть, это её голос, так и есть, ошибка какая-то, посмеялись, привезли черт знает куда…
…выхожу из машины перед её домом.
Запах жасмина обдает со всех сторон.
– Берта…
Берта смотрит на меня в недоумении:
– А ты… а ты чего?
Я сам не понимаю, я – чего. Берта хлопочет, да ты заходи, что как не родной, кофе тебе налить, или покрепче чего… Наконец, набираюсь храбрости, спрашиваю про Берту, ты-то как, замужем, как не замужем, быть того не может…
Берта обнимает меня, сильно, крепко, мой, мой, мой, никому не отдам…
Спохватываюсь:
– Стоп, меня же похитили.
– К-кто похитил?
– Да не знаю я, кто, уже который год найти не можем!
– Стой… что ты говоришь вообще такое… ты же вот он… вот он…
Начинаю понимать.
Вот он я.
Вот он.
Отключенная правда
Сегодня я покажу им правду.
Им.
Всем.
Люди этого еще не знают, люди сидят за столиками, ужинают, кто-то выговаривает официанту, вы мне что принесли, вы хоть заказ-то читаете перед тем, как сюда тащить, или какая разница, один хрен посетитель все съест и не подавится….
Они еще не знают, что случится.
Они смотрят на экраны, какие-то бредовые шоу, кто напишет сообщение в машине, несущейся на полной скорости… никто не напишет, все разобьются насмерть, а люди смотрят, а людям интересно…
Сегодня они узнают правду.
Сегодня.
Захожу в Настройки.
ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТИТЕ ОТКЛЮЧИТЬ?
Я действительно хочу отключить.
Отключаю.
Люди вздрагивают, люди смотрят, люди не понимают, как, почему, откуда, что это такое вообще по ту сторону экрана…
Окно, объясняю я им, окно.
Готовлюсь объяснять дальше, а нет, уже не надо, я вижу понимание в их глазах, я вижу, как они что-то вспоминают, что-то, чего, возможно, никогда и не помнили, не знали, а знали их предки когда-то давно…
Бросаются к окнам.
Все.
Разом.
К окнам, за которыми шумит бескрайнее поле с редкими рощицами.
Выскакиваю за дверь за секунду до того, как слышу звон разбитого стекла.
…заблокирован седьмой отсек…
Это в новостях.
И я даже знаю, почему.
…разыскивается особо опасный преступник…
Это тоже в новостях.
И я тоже знаю, почему.
Меняю лицо, третий раз за день. Чаще не надо.
Оглядываю кафе, сидящих людей.
Они еще не знают, что их ждет.
Еще не знают.
Захожу в Настройки.
ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТИТЕ ОТКЛЮЧИТЬ?
…действительно хочу.
– …вы арестованы.
Мне уже даже не страшно, я устал бояться, слишком устал. Даже как-то легче на душе стало, когда они подошли ко мне, парализовали, обездвижели, что за мода пошла, парализовывать, или это так с особо опасными преступниками поступают, ого, я уже до особо опасного дослужился…
– Вы обвиняетесь…
Я его узнаю. Это вытянутое обескровленное лицо смотрит со всех плакатов.
Хочу улыбнуться, но понимаю, что это будет лишнее.
– Обоснуйте.
– Что, простите?
– Обоснуйте. Меня там не было, когда все случилось. Во все этих… кафешках.
– А где вы были?
– Э-э-э… – чувствую, как земля уходит из-под ног, – а когда это все случилось-то?
Он называет даты.
Хмурюсь.
– Слушайте, чесслово, не помню я, что тогда делал…
– Ну а примерно хотя бы?
– И даже примерно нет… или дома был, или знаете, как бывает, с работы вышел, сюда пошел, туда пошел, все завертелось…
Тихие смешки.
– Ладно… свободны.
Еле сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Думаю, в который раз меня отпускают. В пятый. Нет. В шестой. Нет, в…
…не знаю.
Хочу сменить маску. Ладно, не сейчас, где-нибудь часика через два.
Смотрю вслед тому, с изможденным лицом, почему-то представляю себе, как он сейчас возвращается домой, ложится в горячую ванну или куда там, у него мигрень, наверное, будет тут мигрень, сколько людей уже разбежалось, так вообще никого не останется…
