Понял тогда Гон, что провели его лисы, посмеялись. И не стал он с тех пор никогда больше через лес ездить.

Бог моря

лучилось это как-то в дождливый вечер. Задул ветер, заштормило море. Собрались рыбаки, что жили в деревне Итоман, в доме старейшины — сакэ потягивают, разговоры ведут. Был старейшина тот старик нрава крутого, никому поперек слова сказать не давал. Слушал он рыбаков, слушал, а потом и говорит:

— Непогода нынче выдалась — вот вы и бездельничаете! А ну, пошевелите-ка лучше мозгами да скажите мне, что на свете самое вкусное?

Задумались рыбаки — вечно старейшина что-нибудь придумает! А ответишь невпопад — беды не миновать.

— Думаю я, что самое вкусное на свете — это рыба, — сказал один смельчак.

— Хорошо ответил, — похвалил его старейшина. — Ты — рыбак, значит, самое вкусное для тебя рыба и есть.

— А я больше всего люблю свинину, — ответил другой.

Поморщился старейшина, да ничего не сказал.

— А мне по душе мясо дикого кабана! — осмелился третий.

— Фу, какая гадость! — сказал с презрением старейшина и недобро посмотрел на рыбака.

Тут остальные рыбаки наперебой заговорили:

— Может быть, это козье мясо?

— А может быть, коровье?

Только один рыбак сидит в углу и молчит.

— А ты что же, — рассердился старейшина, — на вопрос мой не отвечаешь? А ну-ка, говори немедленно, что на свете самое вкусное?

Подумал рыбак немного, а потом и говорит:

— Кажется мне, что самое вкусное на свете — это соль.

— Ах ты, негодник! — закричал старейшина. — Надумал издеваться надо мной! Только дурак так ответить мог! Не нужны нам дураки! Бросьте его в море — пусть одумается!

Подхватили тут рыбака и бросили в бурные волны.

— Ха-ха-ха, — засмеялся старейшина. — Пусть он теперь своей любимой соленой водички поглотает, пусть узнает, так ли она вкусна!

Прошло несколько дней. Утих ветер. Только вот дождь все идет и идет — и день, и второй, и третий. Опечалились рыбаки — не могут они теперь соль выпаривать. Пришлось им есть все несоленое. И надо же — рыба, свинина и козье мясо сразу потеряли свой прежний вкус! Очень сердился старейшина, да что поделаешь?

Вот как-то раз позвал он служанку и спрашивает:

— Что ты сегодня мне в пищу положила? Впервые за эти дни еда на еду похожа стала, и вкус у нее появился?

Смутилась служанка, покраснела и говорит:

— Не гневайтесь на меня, господин старейшина. Замешкалась я, вот и не усмотрела. Сняла крышку с котелка, посмотреть хотела, кипит там вода или нет, а тут с потолка капли какие-то упали, и прямо в котелок. Не знаю я, господин старейшина, что это было, может, мышиный помет?

Удивился старейшина.

— Никогда не слышал я раньше, — говорит, — чтоб мышиный помет вкус мяса улучшал. Пойдем посмотрим, откуда твои капли в котелок упали.

Поднялись они на чердак, видят — лежит там соломенный мешок, полный соли. Протекла крыша, намок мешок, вот и стала соль из него вниз капать. «Да, несправедливо я поступил, — подумал старейшина, — правду тот рыбак говорил: нет ничего на свете вкуснее соли. Что теперь с ним стало? Может, и добрался он до какого-нибудь острова, а может, и нет?».

Приказал старейшина своим рыбакам на поиски отправляться. Долго они море бороздили, пока не приплыли на необитаемый остров. Осмотрелись — видят: струится из прибрежной пещеры дымок. Подошли поближе — да это же изгнанный рыбак у костра греется!

Обрадовались рыбаки, живым его увидев, рассказали обо всем, домой звать стали.

— Спасибо вам, что искать меня отправились, — сказал рыбак. — Только не хочу я назад в деревню Итоман возвращаться. Не хочу больше под пятой старейшины жить.

— Что правда, то правда, — вздохнули рыбаки. — Уж очень сердит у нас старейшина; нет от него никакого житья. Да не велено нам без тебя возвращаться. Не поедешь с нами — гибель нам. Очень тебя просим — вернись в деревню Итоман!

— Нет, — ответил рыбак, — не поеду я с вами. Уж очень мне понравилось на необитаемом острове жить — тут сам я себе хозяин и никакому старейшине подчиняться не должен.

Долго рыбаки его уговаривали, наконец, уговорили. Отправились они все вместе в деревню Итоман. Да вот беда — только деревня на берегу показалась, выпрыгнул рыбак из лодки да в пучине морской исчез.

Ничего не оставалось рыбакам, как вернуться к старейшине ни с чем, да все ему и рассказать.

Задумался старейшина, а потом и говорит:

— Ну и глупец же я! Видно, то не простой человек был, а сам Бог моря. Боюсь, накажет он теперь меня за мою суровость. Надо бы нам его задобрить!

Случилось это в восьмой день пятого месяца по лунному календарю. С тех самых пор и повелось на Окинаве праздник Бога моря отмечать. Стали люди в этот день состязания устраивать: подплывут на лодках к тому месту, где Бог моря в воду нырнул, да лодки перевернут. Тут-то рыбаки свое умение и показывают — соревнуются, кто быстрее из воды вынырнет и в лодку назад заберется.

Прозвали эти лодки Драконовыми и рисуют на них ярких цветастых драконов. А еще во время праздника в гонг ударяют. И слышен его звук долго над морем. Сказывают, что гонг этот все напасти с Окинавы отгоняет и что после его удара сезон дождей начинается.

Искусная ткачиха

ил на свете крестьянин Ёсаку. Работал он как-то в поле, вдруг видит: змея крадется, сейчас съест паучка. Жалко — стало Ёсаку паучка, замахнулся он на змею мотыгой, испугалась змея и уползла. А паучок поблагодарил Ёсаку и исчез в траве.

На следующее утро постучала к Ёсаку в дом девушка необыкновенной красоты:

— Слышала я, ты ткачиху ищешь. Разреши мне в твоем доме жить, буду ткать для тебя.

Обрадовался Ёсаку, провел девушку в комнату, где ткацкий станок стоял. Целый день работала девушка, не отдыхала и из комнаты не выходила.

Зашел поздно вечером Ёсаку посмотреть, сколько она за день наработала, да так и обомлел — лежат в комнате восемь кусков. На восемь кимоно хватит! А какие красивые узоры! Никогда раньше не видел Ёсаку таких чудесных тканей.

— Да ты самая искусная ткачиха на свете, — похвалил он девушку. — Как тебе удается так быстро ткать?

— Никогда не спрашивай меня об этом, никогда не заходи в комнату, где я работаю, — молвила красавица.

Удивился Ёсаку словам девушки, ничего не ответил, а самому любопытно. Подкрался он однажды к окну, заглянул в комнату да чуть не вскрикнул. Сидит за станком не красивая девушка, а паучок.

Пригляделся Ёсаку получше: да ведь это тот самый паучок, которого Ёсаку от змеи спас. Не простой, видно, этот паучок.

А паучок без устали работает: кладет в рот хлопок, пережевывает его, глядишь, нить тонкая-претонкая получается, паучок лапками споро перебирает, чудесную ткань ткет.

Как-то вечером говорит девушка Ёсаку:

— Хлопок у меня кончается. Сходи завтра в город, купи еще хлопка.

Пошел Ёсаку в город, купил тюк хлопка, домой повернул, а по дороге присел отдохнуть. Сел, да и не заметил, как к тюку змея подползла — та самая, которая паучка съесть хотела. Заползла змея в тюк и лежит там тихо-тихо.

Отдохнул Ёсаку, взвалил тюк на спину и дальше пошел.

Взяла девушка у Ёсаку хлопок, в комнату отнесла. Обернулась паучком и села за ткацкий станок. Набрал паучок в рот хлопок. Вдруг из тюка как выскочит змея, как бросится на паучка! Паучок в окно, бежит от змеи, да бежать-то трудно полон рот хлопка. А змея все ближе, ближе… И вдруг случилось чудо!

Как раз в это время Солнечный старец смотрел с неба на землю. Жалко стало старцу паучка. Протянул он солнечный луч, ухватился за кончик нитки, что у паучка изо рта торчала, и поднял его на небо.