заросли, как по открытому полю. Спустя несколько минут погони мои легкие
пылали. Она двигалась очень быстро, и меня удивило, что она так долго
может не сбавлять шаг. Но, если мои лёгкие горели, то, наверняка, и ее тоже.
Наконец, когда я уже потерял надежду, услышал, как она упала. Я
остановился. Какое-то время лес молчал. Я спрятался за стволом дерева и
попытался проникнуть сквозь темноту, отыскивая ее. Через несколько секунд
слабый лунный свет обрисовал ее контур на ветвях бука в нескольких шагах
от меня. Признаю – она не дурочка. Она знала, что делает.
В безмолвии леса стали возникать вопросы: почему единственный
ребенок и наследник Чарльза Уэссекса жил в лесу как вор? Моя сестра и
другие верили, что Джулиана умерла вместе с отцом. Сколько она уже
прячется? Джулиана, очевидно, не хотела, чтобы кто-то знал, что она на
самом деле жива. Но почему?
Часть меня говорила, что я должен поступить благородно и уйти. Если
она хочет быть неузнанной и продолжать такой образ жизни, почему я
должен мешать ей?
Но другая часть меня хотела помочь ей, даже если она утверждает, что
не нуждается в ней. В глубине души я знал, что ее поимка – это только
вопрос времени, и это не зависит от того, насколько ловко она умела
прятаться. И я даже боялся подумать, что может с ней случиться, если ее
поймают.
А если бы я оказался не таким благородным, а, например, похотливым
мужиком, не уважающий женщин, что бы она сделала в таком случае? Если я
смог легко узнать в ней девушку, то конечно, когда-нибудь кто-то другой
узнает об этом.
Я с трудом сглотнул, решительно отбросив все страхи. Нельзя ей
позволить сбежать, пока я не найду ответы на вопросы, которые бушевали во
мне. Бесшумность – умение, которое я развил во время многочисленных
сражений под руководством герцога, я забрался на ближайшее ко мне дерево.
Несколько его больших ветвей переплетались с ветвями бука, на нижней
ветке которого пряталась Джулиана. Я медленно проскользнул с одного
дерева на другое, и притаился чуть выше нее. Листва скрывала меня, и
мягкий шелест ветра в ветвях заглушал мои передвижения. Под укрытием
ветвей и трепещущих листьев она сидела наготове в любой момент сбежать.
Джулиана смотрела вниз, выискивая меня. Я опустился и расправил свою
стройную фигуру рядом с ней.
– Меня ищете? – Прошептал я.
Она вздрогнула, резко выпрямилась и, покачнувшись и взмахнув
руками, упала с ветки прежде, чем я успел схватить ее. Вскрик, удар и
шлепок. Мое сердце взорвалось от ужаса.
– Джулиана?
В ответ была тишина, страх растекся по моим венам. Я прыгнул вслед.
Высота была небольшая, и я приземлился на ноги.
– Джулиана? – Позвал я громче, обыскивая пространство под деревом.
В лунном свете я увидел красное золото ее волос, запутавшихся в
ветках и листьях. Мое сердце остановилось.
– Благословенная Мария.
Я бросился к ней. Она лежала неподвижно, вокруг бледного лица
рассыпались волосы. Я коснулся ее губ кончиками пальцев и с облегчением
вздохнул, ощутив на них влажное дыхание – жива. Мои руки осторожно
скользили по ее рукам и ногам, проверяя целы ли кости, нет ли порезов или
других повреждений. Я исследовал ее тело и сглотнул в ужасе: она была
такой изможденной, такой худой, как жертвы при осаде, умирающие с
голоду. Я коснулся ее головы, и она тихо застонала. На затылке выступило
пятно крови. Должно быть, она ударилась головой во время падения. Я
осторожно просунул руки под ее тело.
О чем я думал, преследуя ее по лесу среди ночи? Почему я был так
неосторожен? Да, вся эта авантюра вызывала во мне волнение, которое
ускользало от меня с тех пор, как я вернулся домой. Но не такой же ценой!
Я поступил как эгоистичный дурак и должен был прекратить погоню
еще раньше.
Осторожно, как редкую драгоценность, я поднял ее. Насколько можно
было судить, кроме травмы головы, других повреждений не было. Но пока я
не проверю все более тщательно, нельзя быть полностью в этом уверенным.
А чтобы осмотреть ее, нужно было доставить ее домой. Оставить ее в лесу
раненой я не мог.
Я прижал Джулиану к груди, как младенца. Ее тело было расслаблено, голова откинута назад. Когда я подошел к своей лошади, она так и не
очнулась.
– Извини, Джулиана, – прошептал я.
Я абсолютно был уверен, что если бы она знала, куда я ее везу, то не
согласилась бы. Но выбора у нее не было.
Глава 5
Ощутив под собой невероятную мягкость, я решила, что плыву на
облаке. Было тепло и уютно, будто солнце окутывало меня своими
ласковыми лучами. Я вздохнула и погрузилась в восторг своего сказочного
состояния. Как давно мне не было так хорошо… И тут я мысленно
споткнулась, пытаясь вспомнить такое время. Я поняла, что не испытывала
такого комфорта с детства, с тех пор как жила с отцом в Уэссекском замке.
Тогда у меня были собственные покои, большая кровать с балдахином и
личные слуги. Странно, что я вдруг вспомнила это сейчас, после стольких
лет сна на холодной, твердой земле, служившей мне постелью. Я потянулась, все еще мечтая о теплых одеялах, уютно укрывающих мое тело, и пуховых
подушках, на которых так сладко покоилась моя голова.
Мой желудок заурчал, заставляя очнуться от сна. Грызущий голод –
сигнал, чтобы начать свою ежедневную охоту не только для себя, а для всех
остальных животов, которые рассчитывали на меня. От запаха чего-то
жареного в животе снова заурчало. Я принюхалась и втянула в себя
восхитительные ароматы свежеиспеченного хлеба и тушеной оленины.
– Она проснулась? – Вплыл голос в мое небытие.
И тут мне больше всего на свете захотелось опять заснуть. Это был
самый лучший сон, который я когда-либо видела, и не хотела, чтобы он
заканчивался. Чья-то прохладная рука прижалась к моему лбу, а затем
нежные пальцы откинули волосы назад.
– Отец, – прошептала я с болью в груди.
В последний раз, когда отец дотрагивался до моих волос, он истекал
кровью на тюфяке в крестьянской хижине. Из пузырившихся ран его кровь
капала прямо на земляной пол, смешиваясь с грязью. Его холодные, липкие
от крови пальцы ласково проводили по моему лбу, вытирали текущие
ручьями слезы, убирали спутанные волосы с лица, а в это время
приближалась армия моего дяди, чтобы окончательно уничтожить его.
Чьи-то пальцы провели по моим волосам.
– Джулиана?
Определенно это не голос отца.
Поток воспоминаний затопил мое сознания: бег через лес, я прячусь на
дереве, падение... Я вскрикнула от ужаса. Мои глаза распахнулись и
уткнулись взглядом в золото балдахина надо мной, потом переместились на
лицо: красивые черты, двухдневная щетина, прядь светлых волос поверх
озадаченной складки поперек лба и обеспокоенные зеленые глаза, уставившиеся на меня сверху.
– Коллин Гудрич? – Спросила я. – Что вы здесь делаете?
Почему он был в моих снах?
В ответ на мой вопрос, его губы изогнулись в улыбке, отчего в животе
у меня запорхали бабочки.
– Вы очнулись, – сказал он, поднося руку к моей щеке и мягко проводя
по подбородку.
– Почему вы здесь? – Запинаясь, спросила я, изучая его.
Он тоже пристально всматривался в мое лицо, неторопливо скользя
взглядом от моей щеки к подбородку и губам, пока, наконец, ярко-зеленый
блеск снова не встретился с моим взглядом. Легкость и тепло просочились в
меня и растеклись по всему телу.
– Я здесь потому, что живу здесь, – сказал он.
Эти слова заставили меня полностью очнуться от своих грез и все
