ему. Но я могла бы сбежать и без него – до сих пор мне это всегда удавалось.

Ему не нужно было подвергать опасности свою жизнь и жизнь Тэтча.

Моим всадником был Тэтч – сын Бульдога. Его светлые волосы

торчали, как сухая солома. Я крепко сжала его и под тонкой, изодранной

одеждой ощутила костлявое, худое, как ветка, тело. Низко пригибаясь и

покачивались в такт движениям лошади, мы убегали от погони, как делали

это много раз в последние несколько лет.

Это быстрая скачка длилась довольно долго, чтобы увеличить

расстояние между нами и сэром Эдгаром. Тэтч мудро направил лошадей

подальше от нашего лесного дома. Скорее всего, нам придется провести

следующие день или два, ускользая от слежки солдат, и только потом мы

сможем вернуться в тайные пещеры, которые служили нам домом, а также

убежищем для многих людей, которым мы помогали.

Добравшись до узкого оврага, мы натянули поводья и несколько

секунд постояли в тени. Наше тяжелое дыхание смешивалось с фырканьем

лошадей. Бульдог схватил меня за рукав и прорычал:

– Юная мисс, мне следовало бы дать вам подзатыльник за такие

фокусы.

– Это не фокусы. Я отправилась за добычей. Жемчуг. – Я, на самом

деле, охотилась, но не смогла удержаться, чтобы не последовать за

аристократкой, заметив ожерелье.

– Это была самая глупая вещь из тех, что ты делала до сих пор! А это о

многом говорит, потому что ты делала много глупостей.

– У нас кончается провизия.

Бульдог скрестил свои толстые руки на груди, словно сдерживаясь, чтобы не придушить меня.

– Я знаю, скоро нам придется совершить набег. Но не на сэра Эдгара

же. И уж тем более не в одиночку.

– У меня все было под контролем. – Ну, или почти все. – Я смогла бы

убежать.

Его черные брови грозно сошлись над такими же черными глазами:

– Или тебя ожидало вот это.

Он поднял ладони вверх. Мне не нужно было смотреть на него, чтобы

понять, о чем он. Но, тем не менее, мой взгляд уперся на его культи, где

когда-то были большие пальцы.

Бульдог был одним из тех «счастливчиков», которые потеряли свои

пальцы за браконьерство. А еще он был одним из самых упрямых, решительных и сильных мужчин, которых я когда-либо встречала. Только

благодаря этим качествам он снова научился стрелять из лука, в отличие от

большинства людей, искалеченных на всю жизнь.

Тэтч, глядя на меня с обожанием, проговорил:

– Я думаю, папа хочет сказать, чтобы в следующий раз ты обязательно

взяла меня с собой. Так я смогу тебе помочь.

Я улыбнулась мальчику и взъерошила его волосы, отчего они еще

больше вздыбились. В ответ он одарил меня одной из своих самых широких

кривых улыбок, обнажив щель в верхней челюсти – он потерял передний зуб

в кулачной драке.

Бульдог прорычал:

– Это совсем не то, что я хотел сказать.

Улыбка Тэтча исчезла.

– Я доверил Тэтчу присматривать за тобой, – сказал Бульдог, смягчаясь при виде разочарования на лице сына. – Но, Джулиана, я дал

твоему отцу слово, что буду защищать тебя ценой своей жизни. Как я могу

это сделать, если ты постоянно попадаешь в опасные ситуации в одиночку?

Ветер донес лай собаки.

Бульдогу не нужно было ничего говорить. Одной гримасы на его

круглом лице было достаточно, чтобы понять, как он огорчен. Сэр Эдгар уже

послал людей вслед за нами. Тэтч вскочил на спину своей кобылы и

протянул мне руку. Я вскочила на лошадь, Бульдог сел на свою. Он поднял

лицо, втянул коротким носом воздух, наклонил голову и внимательно

прислушался.

– Нам придется разделиться, – сказал он сдавленным от досады

голосом. – Я поведу их искать ветра в поле. А вы вдвоем убирайтесь отсюда

как можно дальше.

На мгновение раскаяние охватило меня. Опасность была не внове.

Последние три года – с тех пор, как мой отец попытался восстать и потерял

свою жизнь, мы жили рядом с опасностью, голодом и бедами каждый день.

Но мне не понравилась мысль, что своим безрассудством я усложнила жизнь

Бульдогу и Тэтчу.

– Мне очень жаль.

– Мне надоели твои извинения.

Зоркий взгляд Бульдога скользнул по густому лесу. Густая

лиственница и низкорослая ель замедлят поиски, но охотничьи собаки, в

конце концов, вынюхают наши следы.

– Я пойду одна. – Я провела рукавом по стянутому от грязи лицу, вытирая пот.

– Нет, – коротко ответил Бульдог. – Тэтч останется с тобой.

Я сдержалась. За этот день мои поступки и так уже достаточно

потрепали Бульдога. Хотя я и не нуждалась в помощи Тэтча, мне нравилось

его общество. Если уж Бульдог настаивал на моем побеге, то, по крайней

мере, с Тэтчем мне не будет скучно.

Лай собак раздавался все ближе.

– Направляйтесь к западу от Уэссекса. И держись подальше от леса в

течение трех дней.

Бульдог выскочил из оврага, хрустя опавшими листьями. Тэтч

направил коня на запад, но окрик Бульдога, оглянувшегося на нас через

широкое плечо, заставил его притормозить.

– Будьте осторожны. – Выкрикнул он резко, но взгляд, коснувшийся

сначала Тэтча, а потом меня, смягчился.

– Все будет хорошо, – заверила я его.

Он коротко кивнул, затем направил лошадь вперед и исчез. Тэтч что-то

пробормотал своей кобыле и пришпорил ее, направляя в густую листву.

Я бы предпочла сейчас мчаться через лес, скрываясь от солдат лорда

Уэссекса. В этой погоне было что-то дикое и волнующее. Но на этот раз я

приму план Бульдога. Наверное, своим последним поступком я переступила

черту опасности. По крайней мере, сейчас не повредит залечь на дно на

несколько дней, хотя бы ради остальных. Меньше всего мне хотелось

подвергать опасности Бульдога, Тэтча и другие семьи.

Ветер и ветви хлестали меня по лицу. Бульдог велел нам идти на запад.

На запад от Уэссекса. Мой мозг начал прокручивать способы… способы

заполучить добычу.

До меня дошли слухи, что хозяин земель, граничащих с Уэссексом на

западе, после долгих лет отсутствия вернулся домой. Молодой, богатый

хозяин, который однажды оскорбил меня, высмеяв мои рыжие волосы.

Оскорбление, которое я никогда не забуду и не прощу.

Улыбка тронула мои губы:

– Отправляйся в сторону земель Гудрича, – крикнула я Тэтчу.

Вперед! Я предчувствовала – впереди нас ждет очень лакомая добыча.

Глава 2

Я отпустил поводья и дал своему скакуну полную свободу, позволив

идти неторопливым шагом. Прохладный утренний воздух, лишенный зноя

летней жары, освежал. Ветер трепал плащ и пытался сорвать шапку.

Айрин и двое наших гостей ехали впереди, в окружении слуг и

охотников, и по какой-то непонятной мне самому причине я был рад остаться

в одиночестве. Мне даже не захотелось брать с собой сокола. Сначала я

вообще решил остаться в поместье. После последних четырех недель

бесконечных гостей, балов и пиров я ожидал, что буду чувствовать себя

гораздо счастливее, чем сейчас. Конечно, я был рад вернуться домой, увидеть

сестру и познакомиться с друзьями семьи. За те долгие годы, что я служил

оруженосцем, а потом рыцарем под началом самогó Благороднейшего

рыцаря, я возвращался домой только дважды – один раз, когда умерла моя

мачеха, и три года назад, сразу после смерти отца. Я, как единственный сын, унаследовал все – земли, поместья и состояние. И скорее всего, стал самым

богатым человеком в королевстве, после короля, конечно. У меня было все, что я хотел. И, казалось, я должен был чувствовать себя довольным.… Но с

каждым днем мне становилось все более тоскливо.

Айрин улыбнулась мужчине, ехавшему рядом с ней. Сокол сидел у нее