- Скоро обед. Ты где устроился? В гостинице? А жена в больнице на практике? Ничего, там её накормят. А моя жена здесь, на заводе в столовой работает. Вон как меня откормила, - засмеялся он:

  - Сходи в столовую, пообедай. После обеда попроси Абрама, пусть тебя по заводу проведёт, покажет смежные цеха - слесарей, токарей, такелажников, корпусников. Пусть по судам проведёт. У вас в этом месяце один сдаточный пароход "Волчанск". У Исмагилова три на выходе, а его бригадир бегает и ищет своего мастера. К тебе заглядывал Славка Ревико, его бригадир. Раньше мы с Ларионом тут же сидели, с мастерами, а теперь у нас свой кабинет в новом корпусе. Ну, ладно, - протянул он руку Андрею:

  - Осваивай обстановку. Больше спрашивай. А пока на обед пора, - он вышел из конторки и неспешной походкой двинулся по цеху. Андрей остался один, за столом, похожим на рабочее место, где лежали аккуратные папки с бумагами, ожидавшими своей очереди согласно их важности. Папки он подписал: ВОЛЧАНСК, БОДАЙБО, СУНГАРИ, КАПИТАН ЛЮТИКОВ, ПИОНЕР НАХОДКИ, УСТИЛУГ. Эти названия ему ни о чём не говорили, но от каждого из них веяло морской романтикой, как от морских волков, потрёпанных солёными ветрами океанских просторов.

  Не успел он встать из-за стола, как в конторку влетел шустрый чернявый паренёк, невысокий, в красной каске, в джинсах и джинсовой куртке, по которым в те времена легко было узнать моряка загранплавания. Он бросил каску на ближний от двери стол и быстро заговорил:

  - Привет! Ты Андрюха? А я Лёха. Алексей Довгань. Фамилия такая. Мастер бригады кабельщиков. Пошли, Андрюха, обедать! Здесь, как на войне, обед по расписанию. Исмагилов был? - не ожидая ответа, он вытащил из своего стола какие-то ключи, сунул в карман и скрылся за дверью, словно забыв про Андрея. Красная каска осталась на столе. Андрей ещё не знал, что цвет касок определял заводскую иерархию. Белые каски носили начальники цехов, строители, высшее руководство. Все рабочие носили зелёные каски. В красных касках ходили мастера, инженеры. У него на столе лежала такая же красная каска.

  Услышав громкий смех и крики в цехе, Андрей спохватился, что пора на обед. Он спустился вниз. Сразу за конторкой стояли два токарных станка цеховых токарей. За ними был отгороженный перилами закуток с железным столом. Закуток был забит до отказа любителями домино. Стоявшие вокруг стола ждали своей очереди, а сидевшие за столом громко лупили костяшками по столу, сопровождая каждый стук острыми словечками вперемешку со взрывами смеха, который разносился по всему корпусу. Народу был нужен не столько обед, сколько эти минуты забивания "козла", после которых они выходили на работу, взбодрённые, с горящими глазами, словно дети, поигравшие любимой игрушкой.

   5

  Когда Андрей пришёл с обеда, в цехе было по-деловому тихо, бригады разошлись по судам, лишь несколько человек возились у верстаков. Не успел он дойти до верстаков, как к нему подлетел уже знакомый горластый мужичок, протягивая руку:

  - Здорово! А я тебя ищу. Кульченков велел тебя по судам провести, всё показать. Мне уже надоело работать без мастера!

   Похоже, мужик не умел тихо говорить. К этому надо было привыкнуть. Он не говорил, а кричал, и казалось, что он скандалит каждый раз, когда открывает рот. Но Андрею даже интересно было на всё это смотреть. Выручало то, что в училище им читали курс инженерной психологии. Всего один семестр и даже зачёта по нему не было, но слушать на тех лекциях было очень интересно и полезно. Благодаря этому курсу лекций Андрей сейчас понимал, что его бригадир, Абрам, всего лишь жертва своего темперамента, который у него соответствовал холерику с неуёмной энергией и кипучей реакцией на всё окружающее. До сих пор Андрей лишь в теории слышал о существовании такого типа темперамента, ни разу не сталкиваясь в жизни. В училище таких парней не было. Теперь он не знал, благодарить ему судьбу или ругать за предоставленную возможность познакомиться с таким типом, но никакого страха или скованности от речей Абрама он не испытывал. Ему надо делать свою работу, и он будет её делать, а всё остальное должно служить этому, даже вопли Абрама, если тот не умеет разговаривать по - другому.

  Андрей протянул бригадиру руку и поздоровался с ним, в дальнейшем называя его "Василич", тогда как его самого бригада, несмотря на его молодые годы, называла "Леонидыч", от чего ему было неудобно перед взрослыми мужиками за это, незаработанное возрастом, обращение. - Пошли, - просто сказал он Абраму:

  - Мне надо пройтись по судам, по всему заводу.

   Но сначала Василич познакомил его с теми, кто оставался в цехе. Это были его друзья - ветераны, уважаемые люди во главе с их звеньевым Вадимом Логошенко, который был сама простота, мастер своего дела, без тени заносчивости. Высокий, худющий, с тихим голосом. Тут же был и Скачков, которого все называли Пашей, хотя он многим годился в отцы, спокойный, рассудительный. К ним подошёл и поздоровался ещё один, Вова Кукавка, тоже мужик в годах, из ихнего звена, светловолосый, кучерявый. Выходя из цеха, Абрам объяснил:

  - Они на "Волчанске" все работы закончили, движки Сваржинского с "Сунгари" собирают, у них там завал. Ерёменко ты куда записал, к Сваржинскому в звено? - Андрей кивнул.

  - Ну и ладно, - сердито прокричал Абрам: Пусть руками работает, раз от головы толку нет! А это мой золотой фонд, - кивнул он в сторону верстаков: Золотые руки. Только им я доверяю центровать агрегаты.

  Они по пирсам обошли все шесть судов, облазили все машинные отделения и посидели в каютах электромехаников. Со всеми Абрам поболтал и со всеми его перезнакомил. После этого обошли все цеха завода, и Абрам на ходу рассказывал о том, в каком цехе с какого судна у него что лежит и когда всё это надо забирать, чтобы вовремя собрать двигатели, лежащие на верстаках. Андрей на своих длинных ногах еле успевал за коротышкой Абрамом, который волчком носился из цеха в цех и знакомил его с мастерами смежных цехов. Андрей бегал за ним и запоминал. К вечеру он уже знал всё, что надо. Абрам даже рассказал ему про фонд мастера, который выделялся каждый месяц мастеру для денежного поощрения работников в непредвиденных случаях. По совету Абрама он узнал у цехового экономиста Галины, что в его распоряжении есть сто двадцать рублей.

   - Если ты их не истратишь, то они пропадут, - поучал Абрам: В следующем месяце будет другая сумма.

  Первым делом на следующий день Андрей нарисовал эскиз полки настольной и отнёс его в столярный цех. Он выписал двадцать пять рублей столяру за эту полку, где у него теперь аккуратно стояли по ячейкам папки с документами на ремонтные суда, которые в любой момент можно было легко найти.